Спираль времени. Книга 1
Шрифт:
— Странно! — произнес кто-то возле Карелина.
Он обернулся и узнал Дмитревского. Начальник «ЭПРА» не выдержал и пришел сюда.
— Да, действительно очень странно.
— Надо определить, горячий он или холодный.
— А как это сделать? Сквозь металлическую перчатку ничего не почувствуешь.
— Это просто, — сказал Дмитревский.
Он держал в руке небольшой прибор, от которого отходил тонкий гибкий шланг с шариком на конце.
— Сейчас узнаем, — сказал он, прикасаясь шариком к поверхности шара. —
— Странно, что он так быстро остыл, — сказал Карелин.
— Почему «остыл»? Вполне возможно, что он и не был нагрет. Свет мог быть холодным.
И только он успел это сказать, шар снова вспыхнул.
Дмитревский и Карелин отшатнулись. Яркость света подействовала на них, как внезапный физический удар.
Николай Тихонович рассердился.
— Неужели у нас не хватает силы воли? — сказал он. — Кто зажег свет?
— Похоже, что я, — смущенно ответил Горелик.
— Думайте о чем-нибудь другом.
— Будет, пожалуй, лучше всего, — сказал Дмитревский, — если все вернутся на крейсер. Пусть останутся двое или трое, чтобы взять шар и перенести к нам.
— Да, вы правы. Останусь я.
— Обещаю, что не буду думать ни о чем, — сказал Купцов, — кроме вашей защиты от нападения какой-нибудь «змеи». Оставьте меня, как охраняющего.
— Третьим буду я, — решил Дмитревский. — Остальным вернуться на крейсер!
Приказание было выполнено.
— Необходимо, чтобы он погас, — сказал Карелин, когда они остались втроем.
И только сказал — шар погас!
— Какая поразительная чувствительность! — воскликнул Дмитревский. — Правда, когда вы это сказали, мне захотелось, чтобы он погас.
— И мне тоже, — после секундного колебания сказал Купцов.
Карелин засмеялся.
— Первое нарушение обещания, — насмешливо заметил он.
— И последнее!
Анатолий тут же отвернулся от шара, показывая этим, что приступил к обязанностям охраняющего.
— Попробую его взять, — сказал Николай Тихонович.
— Лучше я. — Дмитревский отстранил Карелина. — Кто его знает, вдруг он рванется вверх. Я сильнее вас.
— Тогда возьмем его вместе.
Но шар не устремился вверх и не проявил намерения опуститься; им показалось, что он невесом.
— Вода уравновешивает, — сказал Дмитревский.
— Скорей всего так, но все же странно!
— Согласен с вами. Отпустите! Одному удобнее нести.
Николай Тихонович с неудовольствием повиновался. Ему хотелось самому нести шар, но спорить казалось ребячеством.
— Пошли!
Карелин пошел впереди, за ним Дмитревский, замыкал «торжественное» шествие Анатолий Купцов, часто оборачивавшийся назад.
Но ни «змеи», ни спруты не показывались.
Больше всего Дмитревский опасался, что кто-нибудь из его спутников вызовет вспышку шара. Сам старался думать только о темноте, но чувствовал, что в любую
«Интересно, — думал он, — может ли вызвать вспышку шара кто-нибудь из тех, кто находится на крейсере и наблюдает за нами по экрану? Металлические стенки корабля должны как будто экранировать биотоки. Но было бы крайне важно проверить».
Он мог сказать об этом вслух, и его услышали бы на крейсере. Но Дмитревский не решился на такой опыт. Успеется! Самое главное — благополучно доставить шар на базу, а оттуда на континент. Всяческие опыты — дело ученых.
В выходную камеру крейсера вошли без происшествий.
Прежде чем отдать приказ — выкачивать воду, Дмитревский спросил Карелина;
— А не причинит шару вред изменение давления?
— Уверен, что нет, — ответил Николай Тихонович. — Он же был на поверхности Земли и уже испытал один раз изменение давления. И ничего с ним не произошло.
Дмитревский сказал дежурному на пульте, что камеру можно осушить, и на всякий случай сел на пол. Он опасался, что шар настолько потяжелеет на воздухе, что его не удержать в руках. Может быть, в Атлантиде его несли к океану несколько человек? Колени ему пришлось согнуть под острым углом, так как исчезновение воды немедленно приведет к «прилипанию» подошв к полу.
Вода исчезла, камера наполнилась воздухом, а Дмитревский не почувствовал никакого изменения веса шара, — по-прежнему он казался невесомым.
— Совсем уже непонятно, — сказал Карелин, когда Дмитревский сообщил ему об этом. — Попробуйте выпустить шар из рук.
Дмитревский отвел руки.
Шар не шевельнулся. Он не упал и не поднялся, а остался висеть в воздухе выходной камеры совершенно так же, как висел недавно в воде над дном Атлантического океана.
— Наконец-то! — с глубоким вздохом облегчения сказал Николай Тихонович. — Наконец-то этот шар в наших руках и мы сможем узнать заключенные в нем тайны иного мира!
ТРЕТЬЯ ЗАГАДКА
Город Пришельцев появился и вырос, можно сказать, на глазах у Николая Тихоновича Карелина. В течение шестидесяти пяти лет, не менее двух раз в год, приезжал он сюда. И на его же глазах изменялось место, где стоял цилиндр. Сперва это была простая площадка, потом построили павильон. Через несколько лет павильон сменил небольшой дом, в котором жили наблюдающие за цилиндром люди. А сейчас на этом месте находился филиал Института космогонии — огромное здание оригинальной «космической» архитектуры, напоминавшее своим видом сверхгигантский памятник.