Сплетая жизнь
Шрифт:
Вернер ничего не ответил, он сосредоточенно проверял письмена на полу, в которых я практически ничего не понимала, видя некоторые знаки впервые в жизни. Через пару минут он закончил и, присоединившись к нам, принялся что-то бормотать под нос, затем прислонил сложенные к груди ладони и закрыл глаза. Немного подумав, я тоже опустила веки, памятуя, как неприятно пользоваться стационарным порталом. Вроде не страшно и не смертельно, это я точно знала, не здесь еще ни разу не было сбоев, но каждый раз присутствовало ощущение, как будто тебя выворачивает наизнанку. Даже сейчас мне слегка стало плохо, не иначе как в ожидании тошноты.
Через пару минут, почувствовав,
— Мы что уже на месте?
— Не хватило спецэффектов? — понятливо усмехнулся Вернер, протягивая руку и помогая мне подняться с колен, — в следующий раз обязательно добавлю что-нибудь типа шаровой молнии или каких-нибудь леденящих душу звуков. Вы ведь без богатого арсенала рыночных фокусников не можете, да?
Я брезгливо отряхнула юбку длинного платья от пыли и грязи, этой пакости даже в этом странном месте было более чем в достаточном объеме. Все-таки у сэра Озрельна очень тяжелый характер, он любое слово способен вывернуть так, что смысл сказанного может измениться кардинально. Я, конечно, ничуть не лучше его, но хотя бы время от времени пытаюсь отыскать в себе человеческие черты и сдерживаться, причем не всегда безуспешно.
— Я всего лишь имела в виду, что ничего особенного не почувствовала, хотя, когда пользовалась порталом в прошлый раз, вы должны помнить, нас Великий Магистр так отправлял в академию, то первые минуты мне вообще хотелось умереть, так было тошно.
Ресницы сэра Озрельна дрогнули, похвала и коту приятна, особенно такому.
— У меня были кое-какие мысли по поводу порталов, я много лет изучал их особенности и, в конце концов, доработал ритуал перехода, — с затаенной гордостью ответил мужчина.
Нет, не гордостью, гордыней. Это я поняла, едва взглянув в глаза довольного комтура. Интересно, где он прячет смиренность, которая воспевается всеми рыцарями и не только теми, кто принадлежит Ордену?
— Признаюсь, вы меня удивили, — похвалила я мужчину, который ждал более бурного восхищения в свой адрес.
Я осторожно подошла вплотную к стенам, верх которых был украшен зубцами в форме «ласточкиного хвоста» со щелевидными бойницами, отдаленно напомнившими мне Кремлевские стены на Боровицком холме, и выглянула наружу. Мы находились на вершине одной из восьми крепостных башен, тянувшихся по всему периметру каменной ограды, защищавшей небольшой дворец, расположенный на небольшом возвышении рядом с погружающимся в ночь городом.
Отсюда мне хорошо было видно, что столица Адальвора растянулась по огромной плодородной долине, словно гигантский спрут, раскидав свои щупальца далеко от основных кварталов. Скальен, что означает в переводе с древнеэльфийского языка, который сейчас даже ушастый народ с трудом может понять: колыбель. По слухам столица и правда была на редкость спокойным и тихим местом, где не было даже специальных ночных патрулей из-за чрезвычайно низкой преступности. Просто рай на земле, а не город.
— Мы идем? — негромко позвал Вернер, он опустился на колени и куда-то нажав, открыл проход вниз и, оглянувшись, я увидела крутую лестницу, — церемония открытия летней дворцовой практики уже должна была начаться.
— Предлагаешь мне предстать перед вашим королем в этом? — я многозначительно провела ладонью по пыльному платью, но комтур лишь равнодушно пожал плечами:
— Твои вещи из крепости я перенесу в следующий раз, так что не обессудь, мы ведь торопились или тебе вдруг захотелось поразить Его Величество своим внешним видом? Что-то я раньше не замечал за тобой подобных наклонностей.
— Боюсь, что, увидев перед собой грязную и встрепанную курсантку, он будет в большем изумлении, чем, если бы я оделась во что-то парадное, — хмуро ответила я, уже догадываясь, что мне придется предстать перед придворными хлыщами в своем нынешнем потрепанном виде.
Вообще мне было безразлично кто и что подумает по этому поводу, чужие люди и останутся чужими людьми, просто не хотелось бы, чтобы за спиной говорили об аз-Зайтуне нелицеприятные вещи, ведь академию напрямую свяжут со мной так же, как и с остальными курсантами. Не думаю, что они скажут мне спасибо за подобную славу.
— Так даже лучше, — на полном серьезе вдруг заявил Раймунд, — королева очень ревнива и на дух не переносит красивых женщин, так что вы сейчас в очень выигрышной позиции.
— Это вы так мягко намекнули мне, что королева не станет ко мне ревновать? — невольно улыбнулась я, не став добавлять, что на некрасивых женщин действительно никто не смотрит.
Раймунд отчаянно покраснел, поняв, что только что угодил в лужу благодаря своему заявлению, хотя он как рыцарь, наоборот, должен воспевать красоту и изящность любой леди, будь она хоть трижды похожа на лошадь.
— Вы меня не так поняли. Я никогда не умел говорить красивых слов, зато у меня неплохо получается бытовая магия, хотите я очищу ваше платье? Я даже знаю особое заклинание, которое сотворит вам великолепную прическу.
Вернер, едва не застонав, скрипнул зубами и отошел в сторону. Если сначала я колебалась, боясь довериться магии, которая напрямую воздействует на внешний вид, то сейчас была просто обязана сделать приятное серу Озрельну хотя бы потому, что он бы свой шанс в отношении меня точно б не упустил. Решившись, я выдохнула:
— Хочу, только давайте начнем с волос, а то там такой колтун, боюсь, вам придется повозиться, чтобы справиться с ним.
Раймунд обрадовано кивнул, краска начала медленно сходить с его широкого лица с пухлыми детскими щечками, которое из-за смущения слилось с алым сюрко. Он бережно снял с волос темно-синюю ленту, вручил ее мне, и деловито вцепившись в затылок, принялся бормотать какую-то абракадабру, попеременно отрываясь от моей головы и делая странные пассы руками. Такими движениями обычно вырывают горло врагу или душат, а не пытаются сотворить красоту. Испугавшись за свою жизнь, я замерла и старалась вообще не двигаться. Через некоторое время раздался громкий хлопок, запахло палеными волосами. Страшась дотронуться до результатов деятельности молодого рыцаря, я настороженно поинтересовалась: