Сплетающий души
Шрифт:
Никто не сможет повторить слова силы, которые произносит Заклинатель, творя свое волшебство. Иногда вы слышите отрывок обычного разговора или улавливаете чужую интонацию, от которой вас охватывает чувство куда более сильное, чем предполагают обстоятельства, и тогда люди говорят, что этот звук напомнил вам чары Заклинателя. Я знал только, что на один благословенный миг мне стало легче. Затем Целительница закончила, и я протянул Паоло чашку воды.
— Государь!
Смятение, скользнувшее по его лицу при виде меня, камнем
— Друг мой, — ответил я, заставляя себя улыбнуться и изобразить спокойствие, которого я не ощущал, — среди всех тех, кого мы находим заблудившимися в Пустынях, менее всего я ожидал увидеть своего верного соратника. Тебе уже лучше?
Я готов был поклясться, что он побледнел под загаром.
— Я думал, мне уже конец пришел, — ответил он. — Это входит в привычку, от которой мне стоило бы избавиться.
— Я рад, что мы нашли тебя.
— Там была песчаная буря. Думаю, я где-то ошибся поворотом.
Он сел, взял чашку и осушил ее, не переставая пристально смотреть на меня. Я задумался, что он пытается там высмотреть, но он заговорил прежде, чем я успел задать вопрос.
— Так, значит, она мертва?
— Что ты имеешь в виду?
— Госпожа. Я все надеялся, вы сможете… но ошибся.
— Сейрижива.
Он едва не выпрыгнул из постели.
— Ну дела! Я едва не рехнулся. Я подумал… у вас такое лицо было… проклятье! Где… то есть… здесь ее нет, я думаю. Не в Пустынях. Те, кто нашел меня, сказали, что у вас тут идут сражения.
— Она в Авонаре, в безопасности.
Он глубоко и медленно вздохнул.
— Здорово это слышать.
— Она очень больна.
Он быстро отвел взгляд от моего лица.
— Чего бы я не отдал, чтобы повидаться с ней.
— Если хочешь, я отведу тебя к ней. Думаю, встреча с тобой может пойти ей на пользу. Раз в день мы отправляем раненых в Авонар через портал. Мы не можем держать его открытым слишком долго, иначе зиды обнаружат наши лагеря. Сегодня вечером я буду занят, но завтра мы с тобой отправимся туда, если ты достаточно оправился для этого.
Ветер хлестнул стену палатки, лампы и инструменты, повешенные на скрещенные шесты, закачались.
Паоло откинулся на тонкую подушку, которую Целительница подложила ему под голову.
— Думаю, я тогда пока посплю, если можно. Мне надо вам рассказать, что произошло, и все такое, но у меня уже глаза слипаются. Там, в Пустыне, я боялся спать, думал, что больше уже не проснусь. Мне есть что наверстать.
— Уверен, что так и есть. Наставник Вен'Дар и его люди будут поблизости, если тебе что-нибудь понадобится. Но я скажу им, чтобы они тебя не будили.
— Я буду в порядке. Не хочу никому мешать.
— Ты сможешь рассказать мне о своих приключениях завтра, прежде чем мы отправимся к Сейри. Я должен знать, как ты оказался здесь, где ты был… ты понимаешь.
— Ясное дело. Государь, я под стражей?
— Нет. Ты не под стражей. Спи вволю, парень.
Я поднялся и шагнул за занавеску. Вен'Дар ждал меня, и я знаком предложил ему выйти наружу вместе со мной.
— Охрану ставить не нужно, — распорядился я.
— Но, государь, если он был вместе с вашим сыном…
— Я сам прослежу.
Ночной ветер Пустынь был холоден и быстро изгладил воспоминания о дневном пекле. Какое-то время я сидел у костров вместе с солдатами, позволяя им пересказывать мне сегодняшнюю схватку, пока они не избавлялись от нее в достаточной мере, чтобы суметь заснуть. Но где бы я ни останавливался, я все время держал в поле зрения темную палатку Вен'Дара. Становилось все позднее, костры дотлевали, с порывом ветра вспыхивали в притворном оживлении и снова умирали в вихре искр. Солдаты заворачивались в одеяла, скрываясь во сне от ужасов дня.
Обычно, поговорив с теми, кто встретится с зидами назавтра, я отправлялся к раненым, но в эту ночь я сидел в темноте на теплом песчаном пригорке, один — пока Барейль не принес мне сыра, хлеба и эля.
— Вам составить компанию, мой государь, или оставить вас одного?
— Я всегда рад тебе, дульсе. Дерево не считает собственный ствол «компанией».
Барейль, мой мудрый спутник, поспособствовавший восстановлению моей памяти, спасший мой рассудок после смерти Дассина, сел на песок рядом со мной, скрестив ноги.
— Как дела у юного Паоло?
— Целители говорят, что он всего лишь обезвожен и покрыт волдырями. Он же не говорит мне ничего.
— Но вы же не сомневаетесь в нем? Он бы отдал за вас жизнь.
— Посмотрим за палаткой Вен'Дара — и увидим.
Я подумывал наладить связь между мной и моим мадриссе и узнать, не найдет ли он где-нибудь среди своих огромных познаний разумное основание для того, чтобы Паоло вдруг заблудился среди пустыни за скалами Кастикс с посланием для Сейри — основание, не подразумевающее предательства. Но решил, что мне не нужны бездоказательные теории.
Не прошло и четверти часа, как из-под заднего края синей палатки выкатилась темная фигура, поползла к рощице мертвых деревьев, а потом скользнула в темноту, направляясь к огням и суете тента, под которым лежали раненые. Мы с Барейлем тихо последовали за ним, держась в стороне. Мальчишка прекрасно рассчитал время. Он спокойно лежал на песке, выждав полчаса или больше, пока Целители занимались своим делом. Но едва Вен'Дар закончил заклинание, создавшее в воздухе перед лазаретом колеблющийся овал, как тощая фигура метнулась из тени и нырнула прямо в портал. Несколько криков раздалось со стороны случайных свидетелей происшествия, но я уверил всех, что причин для тревоги нет, и вскоре они вернулись к своим мрачным занятиям: транспортировке товарищей через портал, латанию небольших ран у тех, кому придется остаться здесь, и заботе о погибших.