Спокойной ночи, Марисабель
Шрифт:
Тамерлан медленно шел по улице к своему дому. Рядом скрипел, теперь уже его, велик. Нужно смазать маслом. А вообще, зачем ему велик, если нет Алеши. Ведь у них столько много общего было! Игр, споров, наклеек, копилок, коллекций марок, ночных прогулок, тайн… А сейчас? Всего этого не стало. И вряд ли Алеша приедет, ведь его мама сказала, что война не скоро закончится. Почему так происходит в его жизни? Ведь это несправедливо! У него не было близких друзей кроме Алешки. И вот война отнимает и его. Через два дня уехали две русские учительницы, которые жили на их улице. Постепенно село пустело, становилось тоскливо и страшно от мыслей о будущем. А что будет с ними, когда придут федералы? Странно, но чеченских боевиков Тамерлан еще не видел. «Кто они? И зачем нужна эта война? Кому?»-он так и не мог найти ответ на свои вопросы.
«Марисабель…
Тамерлан всегда мечтал совершить подвиг, чтобы о нем узнали все, и, чтобы мальчишки восхищались им. Например, Султан проник в окоп к федералам и принес оттуда военный ранец. Он гордо ходил с этим ранцем, и мальчишки говорили, что он самый смелый. Еще они слышали массу историй про чеченских боевиков. Например, иностранные журналисты за 1500 долларов попросили одного из них сделать двойное сальто, закинуть лимонку в танк, и сделать двойное сальто обратно. И танк взрывается. Знаете для чего? Ни за что не догадаетесь! Чтобы сделать хорошие кадры. Ради красивых кадров они были готовы на все. Они видели, как военный это сделал. Но в этот момент не успели заснять. Еще они любили снимать, как рушатся многоэтажные здания. Они говорили: «Вау!» Говорили «Вау!», тем многоэтажным зданиям, где раньше жили люди. А может в этом здании еще оставались люди? Может быть, военные оставались… неважно с чеченской стороны или с российской. Может там осталась чья-то любимая книга, мячик, кукла или запасы продуктов. Может быть, люди сидели за столом и обедали, а может кто-то писал великую повесть или роман, кто-то собирал картины на выставку… Но сейчас это все не так важно. Это просто «ВАУ!». Еще все обсуждали, как один оператор после бомбежки снимал плачущего мальчика около трупов и раненых. Увидев журналиста, мальчик с криком побежал к нему:
— Дяденька, помогите! Дяденька, подождите.
А тот как будто ничего не слышал. Он включил камеру и снимал, снимал…
Тамерлану пришла в голову идея: посередине дороги, где проезжала колонна танков с российскими федералами с Терского хребта, слепить снеговика. Его идею поддержали ребята с улицы, они дружно слепили большого снеговика, даже приделали груди. Едва закончили, как показалась колонна, детвора еле успела спрятаться за забором. Колонна подъехала к снеговику и остановилась.
— Сань, а ну иди, проверь, что за… что за чучело впереди стоит! — закричал один.
— А если это взорвется?
— Отставить. Проверил, быстро!
— Снеговик это.
— Сань, глянь… да снеговик-то у нас грудастый, — и все стали громко смеяться.
Солдат несколько раз осторожно дулом автомата ткнул в снеговика, тот развалился. В этот момент дети побежали от забора с криками: «Аллах Акбар! Аллах Акбар!» Военные направили дуло автоматов в их сторону. Но, слава Аллаху, стрелять не стали.
По снеговику проехала длинная колонна танков, и его не стало.
Об этой истории узнали родители и, конечно же, детям крепко влетело, особенно Тамерлану, как зачинщику.
Но дети всегда остаются детьми, у двоюродных братьев Тамерлана сохранилась видеозапись, как они в 1997 году играли в снежки во дворе их дома. Они попросили отца включить мотор, так как электричества не было. Для детей это был большой праздник. На записи они такие счастливые и беззаботные! Как по мановению волшебной палочки исчезла война, и они превратились в настоящих детей: кидали друг в друга снежки, лепили снеговика, прорыли туннели через высокие сугробы, катались по льду. Громко кричали, смеялись, что было в последнее время им не свойственно. Несколько раз выходила тетя и говорила, что не нужно так громко смеяться. У людей горе: у кого-то родные погибли, у кого-то пропали. Не принято было в то тревожное время демонстрировать
«Как ты, Марисабель? Я все время рассказываю о себе. И ни разу не поинтересовался, как ты? Давай отвлечемся от войны и полетим высоко в небо к звездам. Знаешь, я тебе никогда не говорил, но я умею летать. Не веришь? Но это правда. Мы полетим с тобой в Бразилию. Мне не потребуется виза, билет на самолет, бронь в гостинице, потому что я волшебник. А сейчас я пишу тебе из самого Рио-де Жанейро. Правда. Сегодня я сфотографировался со всеми футболистами. Они даже позвали с собой пообедать… Не веришь? И правильно делаешь, но помечтать-то я могу? Спокойной ночи, Марисабель».
Две бабушки Тамерлана в 1944 году были депортированы вместе с другими чеченцами и ингушами в Казахстан. После возвращения из ссылки они мечтали побывать в родовом селении, откуда их депортировали. Обе рассказывали очень много историй об этом высокогорном селе в Шаройском районе, где прошло их детство. Бабушке Хаде было всего двадцать лет тогда. Она была замужем, и брат ее мужа воевал на фронте. Воевал за Советский Союз. В селе было много таких молодых людей, которые воевали на Великой Отечественной войне. Но после победы над Германией их как врагов народа отправили в ссылку, вслед за своими земляками. Десятки лет они искали своих родственников, некоторых и не застали в живых.
Селение, где жила бабушка Хада называлось Райна. Это место и вправду было похоже на рай. Она рассказывала, как ходили собирать ягоды, ловить рыбу, учились в школе. Хотя школа находилась далеко, в нескольких километрах от их дома. Дети обязаны были посещать школу, иначе с семьи взимался денежный штраф.
Бабушка Хади умоляла отца Тамерлана повезти ее в это селение. Она тяжело заболела и считала, что если вернется в свое родовое село, где прошла ее юность, то обязательно поправится. Ее ноги были отекшие, и она не могла долго ходить. Одышка, больное сердце и повышенная восприимчивость ко всему, что происходит вокруг. Отец Тамерлана решил осуществить мечту матери, чего бы ему это не стоило. Сначала он сам поехал туда. Затем повез строителей и ближайших родственников. Они быстро сколотили небольшую хижину. Здоровье бабушки ухудшалось. Вместо кровати соорудили деревянные нары, а полки сделали из досок. И вот в 1994 году, спустя ровно пятьдесят лет бабушка побывала в родном селении. С села Шарой до заветного места не было дороги, была только пешеходная тропа, и ей пришлось идти пешком. Отец Тамерлана иногда нес ее на спине, так как она не могла идти. В селе Райна бабушка только и делала, что плакала. Она обходила руины стен, где раньше располагался их дом, трогала камни. Показывала место, где их собрали. Это был страшный день: горели дома, кричали дети, мычал скот, выли собаки. Люди не понимали русского языка, и не понимали, чего от них хотят военные. К сожалению, бабушке не помог родной воздух, через неделю ее пришлось привезти обратно домой, в Грозный. Через четыре месяца у бабушки остановилось сердце.
Другая бабушка Тамерлана, Селимат, жива. Ей сейчас восемьдесят семь лет. Она ослепла. Передвигаться ей очень трудно. Отец Селимат был председателем колхоза села Кесалой, куда входило и Райна. Селимат была на два года старше Хады. Она тоже не может без слез вспоминать то время, когда разлучали родителей и детей, жен и мужей. Потом, в Казахстане, они многие годы искали друг друга. До места выселения они ехали в вагонах восемнадцать дней. По дороге люди умирали — кто от голода, кто от холода. Некоторые старики отдавали свою еду детям, считая, что они и так пожили, пусть хоть дети останутся в живых. Умерших выкидывали на остановках, поэтому несколько дней люди в вагоне скрывали от военных, что у них есть мертвые. Нужду приходилось справлять в этом же вагоне, просверлив дырку на полу. Так и ехали: деревянный вагон для скота, весь в щелях, а за вагоном лютая зима. И примерно человек сорок женщин, мужчин, детей, стариков. Не каждый из них подходил к этой дырке, чтобы справить нужду, поэтому многие девушки и женщины умирали от того, что лопались мочевые пузыри.