Спорим на желание?
Шрифт:
Спрятавшись в спальне, я не собиралась из нее выходить и вмешиваться в их конфликт. Пусть сами разбираются. Мне вообще не хотелось ни с кем разговаривать. Марине отослала сообщение, что я дома. Вытерла ватным диском растекшуюся по щекам тушь. Одна щека опухла и покраснела, даже легкие касания причиняли боль.
Папа ко мне не заглянул. А ведь я ждала...
Переодевшись, легла под одеяло. Слезы капали из глаз, причина их – обида. Хотелось маминых объятий, чтобы она гладила меня по спине и заверяла, что все будет хорошо…
Разбудил
Сколько время?
– Влада, к тебе можно войти? – повторился стук в дверь. Я ждала папу несколько часов назад, но он пришел только сейчас.
– Да, входи, – сажусь ан постель, подтягиваюсь к спинке кровати.
– Ты как? – войдя в комнату, папа присаживается на край стула у рабочего стола.
– Нормально, – мне не хочется откровенничать. Слишком много обид накопилось, мы отдалились друг от друга.
– Ты прости меня, Влада. Я не прошу меня понять. Сам себя не понимаю, – отводит лицо в сторону, смотрит в темное окно. – Полюбил я ее. Бывает так в жизни, – замечаю, что руки у него трясутся. – Я... – тяжело вздыхает. – Разойдусь с ней, не будет у нас с ней нормальной жизни, – на глазах его блестят слезы, которые заметны лишь потому, что из коридора проникает в спальню свет.
– Я сейчас, – поднимаюсь и иду на кухню. Капаю сорок капель корвалола в рюмку и несу отцу.
Он отмахивается, не хочет принимать, но сдается, когда я прошу со слезами на глазах:
– Выпей.
Боюсь, что ему станет плохо. Сердце – не шутки.
Не думала, что когда-то буду его жалеть, но сейчас мне его жаль. Я слышала его слова о том, что он выпроводит Валю, только не получается что-то радоваться.
Распалась наша семья, отношения испортились и не вернуть ничего назад. В выигрыше останется Валя. Она ничего не теряет. Правильно заявила отцу, что найдет молодого дурака и без прицепа...
– Парень-то у тебя хороший? – спрашивает папа, поднимая на меня взгляд. Я вспоминаю, что Руслан должен был приехать вечером, собирался меня куда-нибудь сводить.
– Хороший.
– Познакомишь? – не могу ответить на этот вопрос, пожимаю плечами. Обида ведь никуда не делась. Не представляю пока, как приглашу его в дом.
– Влада, я перед всеми вами виноват, ну прости ты старика, – с глаз отца катятся слезы. Обиды последних месяцев лезут наружу, слезы градом льются и из глаз.
– Я собрал вещи Вали, она уйдет, – понимаясь, произносит он. Как быстро он передумает, если она начнет говорить, что погорячилась, что любит его?...
От Руслана несколько пропущенных звонков и сообщение.
«Влада, что происходит? Я еду к тебе!»
Голос заплаканный, но я все–таки решаю позвонить, так будет быстрее.
– Влада? – встревоженно.
– Руслан, я уснула, извини...
– Что с голосом?
– Только проснулась. Руслан, давай увидимся
– Я почти подъехал. Не надо спускаться, я поднимусь к вам...
– Я спущусь, – вылетает раньше, чем успеваю подумать. Просто я боюсь представить, то он станет свидетелем неприятной сцены, если неожиданно вернется любовница отца.
– Хорошо, жду тебя внизу...
Глава 31
Влада
Не знаю, сколько времени меня внизу ждал Руслан. Я не спешила, он не торопил. Состояние такое, что из-за любой мелочи могу расплакаться. Щека опухла, я почти десять минут продержала на ней пакет замороженных овощей, но лучше не стало. Это нужно было делать сразу.
Тональник и пудра не справились с маскировкой. Глаза, опухшие и покрасневшие от слез даже не стала красить. Лифт оказался занят или сломан, спускалась я пешком. Другой парень уже бы раз сто позвонил, напомнил, что ждет внизу. Арданов другой – невероятный.
Руслан стоял у машины, присев на край капота. Не обращая внимания на падающий снег, он смотрел на подъезд, как я из него выхожу.
Заметив, что он остановил машину прямо под фонарем, а застыла. Арданов видит, что я не двигаюсь, срывается с места, идет мне на встречу. Пряча щеку в вороте пальто, отхожу в темный угол.
– Влада? – как только останавливается напротив, смотрит внимательно, а я делаю шаг к нему, прячусь в распахнутые полы куртки. Руслан притягивает к себе и целует в лоб. Лицо к нему специально не поднимаю.
Перед глазами встает картина вчерашней ночи, на глаза набегают слезы. Валя растоптала своим скандалом мои прекрасные воспоминания...
– Руслан, я на минуту спустилась. Мне нужно вернуться домой, – очень стараюсь говорить ровно, но голос дрожит.
– У вас дома что–то случилось? – зная Арданова это не праздный интерес, он готов решать любые возникшие проблемы, но я не хочу впутывать в семейные дела. Не потому, что не доверяю. Мне стыдно из-за поведения отца.
– Нет, все в порядке, – в его объятиях хорошо и спокойно, но дома остался папа, боюсь, что ему может стать плохо.
– Руслан, я пойду, – он не удерживает, я легко высвобождаюсь из его объятий. Прячу щеку в вороте пальто. На кончиках ресниц дрожат невысохшие слезы. Не нужно, чтобы он увидел.
– Что с лицом? — тихим вкрадчивым тоном, от которого в жилах холодеет кровь. Как? Как он разглядел в полной темноте?
– Упала, – вру, хотя точно знаю, он почувствует, что говорю неправду. – Гололед. Я поскользнулась, – тараторю, пытаясь его убедить.
Ничего не говорит, берет за руку и тащит к фонарю, не обращая внимания на мое легкое сопротивление. Напряженно разглядывает лицо, опуская ворот пуховика. Желваки на его скулах приходят в движение, взгляд становится страшным, пугающим.