Спой, маркитантка!
Шрифт:
Два дня трудного пути через ветра и заставшие их дожди были мучительнее прежних, как почувствовала Софья и Данило. Тот пытался каждый раз приблизиться к ней, она — не подпустить, скрыться. Будто напуганная птица металась в клетке. Видела, как пытается поговорить с нею Данило, а чувствам своим взять верх не позволяла изо всех сил...
– Данилой звать, - прошептала ей Марта, когда прибыли на место заброшенной фермы, где стали разбивать новый лагерь.
– О ком это ты?
– удивилась Софья и поспешила догнать мамку Дину, что с Люси уже приготовили повозку для поездки
– Я с вами поеду!
– Мы скоро, - махнула рукой мамка Дина.
– Иди лучше подшей кому одежду. Ужас, что творится. Не смогут ведь без нас. Ступай! Дел много, всем хватит. Да плату не снижай! Мы им винца с водочкой привезём сейчас и подешевле продавать станем.
– Это нечестно!
– возмутился один из гусар, услышавший её речь, и мамка Дина строго прикрикнула:
– А ну, пошёл прочь, жадина! Смотри, какие красавицы собой жертвуют здесь! Хочешь жизнь легче, помощь нужна — изволь платить! Не позволю обижать моих девочек!
– Права мамка!
– поддержали её другие военные и с радостью провожали в путь.
– Разбаловала нас! Вина, вина везите!
– Эх, правы ребятки, - подошёл к Софье генерал и отпил из своей кружки вина.
– Куда мы теперь без вас?
Он снял с одного из стоящих подле военных шапку и надел на её распущенные кудри:
– Вот так совсем хороша!
– Благодарю, - засмеялась она, выполнив играючи поклон, а генерал подозвал стоявшего в стороне и наблюдавшего за ними серьёзного Данилу:
– Возьми-ка гитару, да пусть маркитанточка споёт нам!
– Слушаюсь!
– улыбнулся, готовый выполнить просьбу, Данило.
– Есть у тебя какая задорная песня, про вино?
– улыбнулся тогда генерал Софье, и та засмеялась:
– Конечно же!
– Спой, маркитантка! Спой!
– раздались просьбы вокруг.
Кто-то аплодировал, а кто-то уже усаживался поближе, чтобы слушать...
Глава 12
Софья невольно взглянула на вновь любующегося ею Данилу и резко отвела взгляд. Она ответила на приглашение одного из военных сесть рядом и, глубоко вздохнув, приняла из его рук кружку с вином.
– Угощайся, милая, - нежно молвил он.
Одарил этот гусар её щёчку быстрым поцелуем, заставив ахнуть, а остальных вокруг засмеяться. Лишь Данило проглотил недовольство. Он сел напротив Софьи с гитарой, приготовившись играть, и вновь взгляд его к ней был полон печали и множества вопросов.
Софья чувствовала всё, безуспешно пыталась не встречаться с его глазами. А, отпив немного вина и вернув его хозяину, опустила взгляд... Она заставила себя унестись в край песни, которую пела, скрыв тоску души и зовя к себе весёлость...
Братья, рюмки наливайте!
Лейся через край вино!
Все до капли выпивайте!
Осушайте в рюмках дно!
Мы живем в печальном мире;
Всякий горе испытал,
В бедном рубище, в порфире, -
Но и радость Бог нам дал.
Он вино нам дал
Говорит святой мудрец:
Старец в нем находит младость,
Бедный – горестям конец.
Кто все плачет, все вздыхает,
Вечно смотрит сентябрем, -
Тот науки жить не знает
И не видит света днем.
Все печальное забудем,
Что смущало в жизни нас;
Петь и радоваться будем
В сей приятный, сладкий час!
Да светлеет сердце наше,
Да сияет в нем покой,
Как вино сияет в чаше,
Осребряемо луной!*
Не успела ещё закончит петь, как военные вокруг радостно восклицали «Ура!» то обнимая её, то целуя в щёчки. Данило смотрел, как она весела, как не противится столь резвому вниманию гусар, а на душе всё переворачивалось... Каждый вокруг неё пытался выразить или объятиями, или словами своё очарование. Каждый пытался примерить ей свою шапку, считая, что именно в ней она выглядит ещё краше...
Крики наперебой, смех и довольство было чуждым Даниле, как и его всё заметившему другу. Серж не замедлил встать подле и поддержать:
– Почему не уведёшь, как тогда на луг?
– Не нужно ей это, видно, - молвил Данило, не отводя от неё взгляда.
– А я таким слабым и трусливым себя никогда не находил.
– Уведи, скажи ей всё, - хотел подтолкнуть к действиям друга Серж, но тот покачал головой:
– Признавался я ей тогда на лугу в чувствах своих... Не слушала она,... не захотела слушать...
Так и наблюдали друзья за весельем вокруг Софьи, слушали комплименты в её адрес и стихи, пока не позвали к ужину. Каждый товарищ попытался угостить Софью своим вином или ужином, но она любезно, будто избегает теперь всех, будто всё до этого было всего лишь игрой, ушла к кухарке и стала помогать ей...
Прямо к концу ужина мамка Дина с Люси вернулись. Они оставили повозку, наполненную бочонками вина у навеса кухарки и направили шаг к общему костру. Переодетая в цыганское платье мамка Дина сразу привлекла к себе внимание, а идущая впереди Люси стала звать к себе, сообщив, что несёт пряники из деревни, которые передали люди специально для полка...
– Да будете все здоровы и сильны уничтожить врага прежде, чем он коснётся своим оружием!
– договорила Люси послание от жителей деревни, а гусары радостно её стали обнимать, так же целовать в щёчки, как и сидевшую в окружении остальных Софью.
– А платье от чего цыганское?!
– удивился генерал и стал раскладывать на столе карты.
– Кто со мной?
– Мы!
– отозвался тут же Серж, дёрнув Данилу за рукав.
Бросив вновь взгляд в сторону веселившейся с кавалерами вокруг Софьи, Данило скоро уже сидел с несколькими из военных товарищей за столом и играл в карты. Не имея настроения играть, он всё же участвовал в этом развлечении. Он не отказывался и от водки, которую стала продавать Люси, а взгляд всё возвращался к Софье, невольно обращающей внимание на него, хоть её и пытались отвлекать весёлые гусары вокруг...