Справедливость

Афанасьев Семён

К сожалению, рыбный промысел со временем свернулся: страна отстраивалась, и пивной на трасе не стало. Её хозяин перебрался ближе городу.

На баранах что-то иметь удавалось, плюс рядом на трассе открылась автозаправка. Куда Азамата взяли работать сразу: репутация у парня была своеобразная, но никак не отрицательная. После девятого класса, из-за работы на заправке, о школе пришлось забыть, но сам Азамат не сильно страдал по этому поводу: регулярный доход (немаленький, по местным меркам), стабильное рабочее

место круглый год и (!) девушки, иногда заправляющие машины… Интереснее были только машины. На которые Азамат любил смотреть и мог смотреть часами (видно, сказывалась генетическая любовь к коням, хех).

Как снег на голову, свалилась повестка в армию, но Ербол к тому времени был уже не ребёнком. И баранов, заботливо выращиваемых Азаматом в собственном гурте, семье на срок его службы должно было хватить.

С армией получилось смешно. Два каких-то офицера долго спорили между собой, стоит или не стоит отправлять его в какую-то непонятную часть на самый край государства (Каспий). Один тыкал пальцев в неполное среднее образование Азамата, а второй после паузы спросил:

— Плавать умеешь?

— Я же с реки, — пожал плечами Азамат. — С мая но ноябрь в воде. Получше вас и плаваю, и ныряю…

Офицеры переглянулись.

— А ещё что умеешь? — спросил второй офицер.

— Охота, рыбалка, баранов пасти могу, — честно сообщил Азамат, не видя причин недоговаривать старшим и уважаемым людям. — Повадки рыб и раков знаю, на реке если. Два года на заправке и на СТО при ней работал, по карбюраторным двигателям кое-что могу.

В итоге, Азамат-таки попал на Каспий, в эту самую странную часть. Относившуюся к пехоте, но имевшую якоря в петлицах. А пехота почему-то называлась морской.

Сама служба была никак не сложнее детства, особенно в свете грамотно сделанного в одном из первых увольнений запаса в четыреста долларов (прости, Аллах, за прегрешение. Но видит бог, эта пьяная свинья сама виновата. Нельзя, будучи офицером, так вести себя с незнакомыми матросами в городе. Не помня, что говоришь и делаешь, и таская в кармане такие суммы).

«Запас» был предусмотрительно спрятан Азаматом в дупле одного из деревьев, росших вокруг части. А как пользоваться материальным ресурсом для укрепления авторитета, сам Азамат знал ещё со времён специнтерната (называвшегося ещё детской колонией). Куда угодил в четырнадцать лет на несколько месяцев из-за драки с городскими на реке (разбираться, кто прав, менты и суд почему-то не стали. Видимо, родители, что-то шепчущие на ухо правоохранителям, чего-то стоят, мелькнуло тогда у самого Азамата. Но взять таких же точно родителей именно ему было негде).

После армии оказалось, что отару благополучно пропили мать с отцом (который почему-то

решил вернуться спустя десяток с лишним лет). Ербол учился в колледже в северной столице, получал стипендию. Мадина жила с ним: Ербол как-то устроил сестру в школу там же, а документы помогла перевезти мать, в один из редких периодов трезвого просветления.

В северную столицу Азамат не хотел, потому, плюнув под ноги отцу, забрал в своей комнате только книжку про Буратино и, не снимая рюкзака, отправился в город. К одному из сослуживцев своего призыва.

Армейский опыт и знакомства помогли в городе устроиться в охрану казино, где Азамат потом успешно работал несколько лет. До того момента, как один из пьяных посетителей не начал лапать официантку (с которой Азамат к тому времени жил уже месяц вместе).

Получивший, не отходя от кассы, по морде клиент неожиданно оказался сотрудником прокуратуры. Азамата задержали, и почти полгода в ожидании суда пришлось провести в известном заведении… Не сказать, что было очень весело, но братва в камере попалась нормальная (подогревали по мере возможности, в том числе за то, что лично отоварил прокурора).

Ну а теснота помещения и своеобразный режим дня не сильно смущали того, кто в течение двух лет, выполняя упражнения по групповому ориентированию, привык подолгу в темноте «висеть на ориентире», на глубине нескольких метров, и ожидать сбора группы для выполнения дальнейшей задачи. А само ориентирование, естественно, было подводным. И, в отличие от наземного, отрабатывалось в трёхмерной системе координат (вода и глубина, как известно, в отличие от суши, имеют и третью координату — по вертикали).

Зато судья оказалась на удивление порядочной. Разобралась со скоростью звука, толково, и Азамата отпустили прямо в зале суда. Оправдав по всем статьям. Не извинившись за отнятые полгода.

В итоге, за спиной остались только потерянные месяцы и сложности с работой: в казино обратно не брали, не смотря на отсутствие претензий со стороны государства.

Официантка к тому времени вышла замуж, а новая работа никак не хотела находиться: в двадцать первом веке остро сказывались девять классов образования. Везде требовалась анкета поинтереснее. Плюс эти злосчастные полгода в СИЗО…

Повстречав на базаре постаревшего, но не изменившегося хозяина бывшей пивной, Азамат, как старому знакомому, в ближайшей лагманной вывалил всё без утайки.

И получил предложение администрировать один из сетевых ресторанчиков на трассе (хозяин пивной окреп и стал «магнатом» — сеть кафетериев и ресторанов по нескольким трассам юга девятой по величине страны мира).

Выбирать было не из чего, и Азамат в тот же день заселился в комнату для персонала на втором этаже.