Спутанная щупальцами
Шрифт:
В этот момент он выделяет скользкую жидкость, от которой у меня мурашки по коже. Возможно, это средство контроля сознания, которое заставит меня влюбиться абсолютно во что угодно.
Да, перспектива впасть в зависимость от его прикосновений, ещё не увидев его лица, звучит чертовски подозрительно.
К чёрту. Я не буду заниматься безумным сексом с человеком — осьминогом, который отказывается показать свою истинную форму.
— М-м-м… — его глубокий голос гулко отдаётся в моей плоти. — Я уже чувствую запах
Свободной рукой я поднимаю телефон и направляю его фонарик в сторону монстра.
От увиденного у меня отпадает челюсть.
Великолепный блондин с ярко — голубыми глазами и идеальным телом стоит голый в другом конце комнаты.
И ни одного щупальца в поле зрения.
Что это? Падший ангел? Это объясняет, почему он пришёл из места, похожего на ад.
Сердце колотится так сильно, что вибрируют барабанные перепонки. Это похоже на миф о Купидоне и Психее5, где Бог эротической любви женился на человеческой женщине, но предупредил её, чтобы она никогда не смотрела на его лицо. Охваченная любопытством, она посветила ему в лицо лампой и увидела мужчину потрясающей красоты.
— Лучше бы ты этого не делала, — говорит чудовище, и его красивые черты опускаются.
— Почему бы и нет? — я поднимаюсь на ноги и шагаю вперёд на дрожащих ногах, всё ещё светя фонариком на это видение совершенства.
— Я не преувеличивал, когда говорил, что наши личности меняются под воздействием яркого света.
Мой желудок опускается.
— Что? — я пячусь назад. — Ты ничего об этом не говорил.
Красивое лицо становится холодным, а его губы кривятся в ухмылке, столь же резкой, сколь и злой.
— Свет разрушает наше сострадание. Теперь у меня нет никаких сомнений в том, что я получу от своей пары то, что хочу.
Глава 7
Я отступаю от монстра, но он уже не монстр, а самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела. Высокий, мускулистый, светловолосый, с лицом ангела, но улыбкой дьявола.
Я провожу взглядом по его телу, отмечая широкие плечи, выдающиеся грудные мышцы и такой упругий пресс, что у меня перехватывает дыхание. Рядом с этими мышцами живота покоится длинная, толстая эрекция с розовым кончиком.
Между бёдрами разливается жар. Я сжимаю их вместе и сглатываю стон. Что-то не так в этой ситуации, и я имею в виду не только голого мужчину, надвигающегося на меня с садистским ликованием.
— Что именно ты имел в виду, говоря о том, что свет разрушает твоё сострадание? — спрашиваю я.
— Я собираюсь нагнуть тебя и трахать, пока ты не начнёшь сочиться жидкостью, — рычит он.
— Но я думала, ты хочешь не спешить, — пищу я.
— Это было до того, как всё доброе во мне сгорело
Мой желудок опускается на деревянный пол. Что я натворила и как мне всё исправить?
Я кладу телефон на кровать лицом вниз, пытаясь снова сделать комнату тёмной, чтобы он мог превратиться в мягкого и доброго монстра, каким был накануне, но выключатель сам по себе щёлкает, заливая комнату ярким светом.
Кожа монстра светится, а выражение его лица становится ещё более маниакальным.
Мои глаза расширяются.
— Как ты это сделал?
— Щупальца, — говорит он, подмигивая.
Я снова и снова глотаю воздух, пытаясь осознать происходящее.
— Где они?
Он широко раскидывает руки — обычные конечности для мужчины ростом 180 см с прекрасным атлетическим телосложением.
— Но я не вижу никаких щупалец, — я качаю головой. Что я делаю? Стою и жду, пока он набросится, когда мне нужно бежать?
Я поворачиваюсь на пятках и бегу к двери, но толстое щупальце обхватывает меня за талию, как хлыст.
— Ой!
Его мрачная усмешка заставляет каждый волосок на моей шее встать дыбом.
— Я ждал, что ты попытаешься сбежать, — говорит он, его голос достаточно низкий, чтобы заставить мою кожу покрыться мурашками. — Охота не приносит удовольствия, если добыча не сопротивляется.
— Охота? — шепчу я, моё сердце колотится достаточно сильно, чтобы потревожить соседей. — Добыча? Ты собираешься меня съесть?
Он трясет меня из стороны в сторону, словно я какая-то игрушка.
— Шаловливая маленькая пара. Хочешь, чтобы я тебя съел? — судя по тому, как он задаёт этот вопрос, я на сто процентов уверена, что он говорит не о еде.
Моё дыхание учащается, а между бёдер разливается тепло.
— Это зависит от обстоятельств.
— Расскажи мне кое-что, маленькая пара, — говорит он.
— Ч — что?
— Как бы ты хотела, чтобы я трахал тебя всю ночь?
Моё горло сжимается, а взгляд путешествует по его атлетическим формам и останавливается на его бушующей эрекции. Такие сексуальные мужчины, как этот, обычно не проявляют ко мне интереса. Я была бы идиоткой, если бы отказалась.
Он ухмыляется, похоже, наслаждаясь борьбой в моих чертах.
— Ну? — мурлычет он.
— Я бы хотела, — говорю я.
Его брови поднимаются.
— Тогда тебе нужно только попросить.
Я прикусываю нижнюю губу.
— Пожалуйста… Дразни меня, трахай меня, используй меня всю ночь.
Мой рот открывается. Неужели я действительно это сказала?
Его злобный смех вызывает у меня дрожь в позвоночнике.
— Сначала тебе придётся кое — что сделать для меня.
— Что угодно.
Он обхватывает мой рот невидимым щупальцем.
— Соси, как хороший человек, — рычит он.