Спящие Дубравы
Шрифт:
— Точка! — рявкнула девушка и, забравшись в гамак, сладко зевнула: — Спокойной ночи, мальчики.
Не успели мы и рта открыть, как она прикрутила фитиль чадившей на столе масляной лампы, и каюта погрузилась во мрак.
Кое-как стащив сапоги и отстегнув меч, я повесил его вместе с уже снятой курткой на спинку кровати. Потом растянулся на своем ложе (естественно, тут же упершись ногами в стенку) и закрыл глаза. Бон уже сладко похрапывал, из гамака не доносилось ни звука, но ко мне сон не шел. Я лежал и думал, думал обо всем на свете. Но больше всего меня занимали Спящие Дубравы, к которым мы неумолимо приближались. Что-то ждет нас там?..
Из раздумий меня вывел шепот:
— Сэд, ты не спишь?
— Гло…
— Тихо. Я… в общем, в этом гамаке так неудобно…
Я и глазом моргнуть не успел, как девушка улеглась рядом со мной (мне пришлось до предела вжаться в стену) и положила голову мне на руку. Так прошло около получаса, наконец, по ровному дыханию я понял, что принцесса уснула. Тогда я аккуратно переложил ее головку со своей порядком затекшей руки на подушку, а сам перебрался в гамак. Спать. И можете считать меня придурком!
Мы были грубо разбужены доносившимися с палубы криками и гвалтом. Наспех одевшись и мало-мальски приведя себя в порядок, наша троица выскочила из каюты. Вся команда кроме рулевого, улюлюкая и жестикулируя, столпилась на полубаке. Из-за спин мне было плохо видно, но по-моему, центром столпотворения был капитан К’ров. В волосатой лапище он сжимал нечто, напоминающее огромную мягкую игрушку, набитую ватой. Оным предметом морской волк время от времени энергично потрясал, вызывая новые приступы оживления в личном составе «Любимца».
Как обычно в таких ситуациях, в качестве тарана наша троица единогласно выбрала меня. Мне, впрочем, тоже было любопытно, так что локтями я работал с удвоенным энтузиазмом. Без особой охоты матросы расступились.
— Что здесь происходит, капитан? — поинтересовалась Глори.
— А, утро доброе, сударыня. Вот, полюбуйтесь-ка, что обнаружили сегодня утром ребята, когда отправились кормить ваших зверюшек!
С этими словами К’ров вновь вскинул руку вверх в преторианском салюте. Эге, я был неправ. Никакая это была не игрушка. Капитан «Любимца» держал за шиворот самого настоящего горного гнома.
Как и полагалось, гном оказался длиннобородым субъектом около метра ростом, облаченным в серо-зеленые одежды и высокий остроконечный колпак-капюшон того же цвета.
— Последний раз спрашиваю, сморчок сушеный: что ты делал в моем трюме?! — от вопля капитана воздух кругом завибрировал, а несчастный пленник закачался взад-вперед, как гигантский маятник.
Гном попытался освободиться от железной хватки и, убедившись, что это невозможно, вздохнул:
— Клянусь мамой, мирно спал, никому не желая вреда.
— Да мне плевать, спал ты или бодрствовал! — неистовствовал К’ров. — Как ты там очутился?!
Засмущавшись, бородатый «заяц» потупил глаза:
— Просто так уж случилось, что мне позарез нужно в Миклошев Гай. А другие корабли в ближайшее время туда не идут. Поэтому я тихонько пробрался в трюм, притаился за бочками и сам не заметил, как заснул.
Старпом по лошадиному фыркнул:
— Понимаю. А платить за твой проезд, конечно, будет Фея Снов.
Команда дружно загоготала; не до смеха было только бедному пленнику, который затравленно озирался по сторонам.
— Если бы ваши люди соблаговолили вернуть… — начал он.
— Чиво-о? — скривился капитан.
— Мой мешок! У меня отняли мешок! Отдайте, и я заплачу! Сколько скажите!
— Мешок? Вы видели какой-нибудь мешок, парни?
Разумеется, ответом старпому был новый взрыв свиста и хохота.
— Вот что, кэп, — подал голос один из матросов. — Как я понимаю, денег у этой пародии на человека нет, поэтому предлагаю сбросить его за борт. Какая-никакая, а все же польза будет — акулы закусят. Ставлю недельное жалование, что больше десяти минут он не продержится.
Все остальные поддержали предложение восторженным ревом. Зазвенели монеты, старпом вызвался принимать пари.
— Но капитан, сжальтесь! — взвыл злополучный гном, осознав свою участь. — Позвольте мне отработать свой проезд. Любым способом! До любого населенного пункта!
— Извини, милейший, но мы не планируем остановок по дороге, — расхохотался тот и подмигнул матросам, — а шутов у нас и без того хватает. Парни, он ваш!
— Одну минуту, капитан, — я почувствовал, что пришла наша очередь вмешаться.
— Клянусь Рус’алком! Какого… — рявкнул К’ров. Потом он осознал, кто к нему обратился, и поспешил исправиться: — Я весь внимание, сударь.
— Одолжите нам этого гнома на пару слов.
Матросы недовольно зашумели, Глори и Бон недоуменно уставились на меня. Конечно, чисто по-человечески им тоже было жаль бородатого, но рисковать ради него вызвать среди разошедшейся команды бунт… В ответ на невысказанный вопрос я пожал плечами. Сам не знаю, что меня подтолкнуло к такому шагу. Интуиция, так сказать.
Почесав в затылке, К’ров разжал кулак. Гном шлепнулся на палубу. Подняв его на ноги, я многозначительно взглянул на матросов. Неразборчиво бурча под нос ругательства, те неохотно расступились. Мы вчетвером отошли на пару шагов в сторону и присели (гном, ослабев от переживаний, так просто упал) на крышку люка.
— Значит так, — начал я. — На мои вопросы отвечать быстро, честно и кратко. Иначе мы идем завтракать, а ты отправляешься за борт. Усек?
Гном закивал так отчаянно, что я испугался за целость его шеи.