Спящие карты
Шрифт:
Она даже приснилась мне этой ночью. Девушка сидела у окна башни, и глаза полные осени с тоской взирали на пустынную дорогу, змеящуюся вверх по хребту утеса.
Сурово шумело море, посылая армии волн на штурм каменной твердыни. Оно не торопится, зная, что пройдут десятки, может сотни, может тысячи лет, и неутомимые волны все-таки подточат основание утеса и замок рухнет в морскую пучину.
Раздумывая над реальностью и нереальностью сновидений, с волчьим аппетитом поглощаю деликатесы, наполняющие золотой поднос на резном столике. Мясо в пряном соусе повергает меня в экстаз своим экзотическим вкусом.
Взяв напоследок с подноса большое красное яблоко, выхожу из комнаты. Пока есть время, почему бы не осмотреть достопримечательности замка. Естественно я взял с собой подаренный меч. Пришлось немного повозиться, чтобы приладить его на перевязь за плечи. Обычное оружие оставил лежать на кровати. В мире, где обитает столько мерзости ходить безоружным преступление против себя самого. Правда, не могу придумать, что смогу противопоставить дракону. Чудищу с размахом крыльев в два десятка шагов меч нанесет ущерба ровно столько, сколько Мальчик с пальчик вооруженный заточенной спичкой мне. Интересно, кто появится вслед за драконами?
Возможно, тут объявился еще не весь перечень оживших персонажей сказок. Есть еще джины, гномы, лешие, змеи горынычи и прочая мерзость. И откуда они спрашивается здесь берутся? Как будто какой-то сумасшедший воспаленным воображением воплощает свои страхи.
Замок, то есть башня на каждом шагу поражает богатством и изысканностью. Одни светильники, вмурованные в стены, чего стоят. Почему-то я уверен, что они не позолоченные, а на сто процентов отлиты из благородного металла. И как отлиты!
Каждый светильник это отличная от других человеческая фигура, удерживающая руками ажурную плошку, в которой танцует язычок пламени усиливаемый вогнутым зеркалом из полированной платины. Среди фигурок легко узнаются солдаты в доспехах, шуты в колпаках с бубенчиками, благородные дамы в пышных платьях и даже обычные крестьяне.
Поплутав по коридорам, и пройдя несколько постов охраны, которых я поначалу принимал из-за неподвижности за железные чучела - часть интерьера, наконец, добираюсь до ведущей вниз лестницы. Стоящая по бокам стража салютует алебардами.
Приветственно киваю в ответ.
– Выход там?
– тыкаю пальцем на лестницу.
Услышав утвердительное звяканье доспехов, с облегчением вздыхаю, и начинаю спуск.
За тяжелой окованной металлом дверью, которую распахнула передо мной стража, открывается центральная площадь, на которой выстроилось несколько десятков вооруженных, разносортно одетых мужчин. Ополчение. Перед ними гордо вышагивает высокий воин в длинной, до колен кольчуге, подпоясанной пластинчатым поясом, за которым торчат два коротких топора. На голове открытый шлем с петушиным гребнем.
– Значит так олухи, - презрительно звучит его голос, - для того, чтобы поразить врага, ваш удар должен быть сильным, а рука твердой. Поэтому сейчас все легли на землю и отжались пять раз по десять.
Стадо новобранцев неохотно улеглось на камни площади и принялось выполнять упражнение. Для нескольких пузатых лавочников оно оказалось непосильным испытанием, и уже после нескольких попыток они обессилено растянулись на камнях.
– Раз-два, - командует мужчина.
– Эй вы, куски сала. Не изображайте из себя покойников. Это вы всегда успеете. Я сказал раз-два!
Глядя на эту типично армейскую сцену, не могу удержаться от смеха. Мужчина обернулся как ужаленный.
– Кто тут зубы скалит?
– Думаешь получится из мирных горожан сделать солдат?
– все еще смеясь подхожу ближе.
– Они не переживут и первого боя.
– А вот это не твоего ума дело!
– окрысился мужчина, и сердито дернул себя за длинный ус.
– Я знаю тебя. Это вас вчера вечером чествовали как спасителей принцев. Не знаю, как и кого, вы спасали, но ты тоже на воина не особо похож, чужеземец. Доспехи случайно не с пугала огородного снял? И кто так меч носит?
– Он насмешливо глянул на висящий за моей спиной меч и презрительно сплюнул под ноги.
– Мужчине подобает носить меч на поясе, а не за спиной, как странник котомку.
Воспользовавшись тем, что центр внимания командира переместился на меня, рекруты встали, и начали дружно скалить зубы. Посыпались шуточки в мой адрес.
– Тебе надо их учить не мечом махать, а байки травить, - сдерживая раздражение, отшучиваюсь в ответ.
– У тебя наверняка это лучше получается.
Окружающие мигом притихли и перевели взгляды на мужчину в шлеме с гребнем.
– Может, ты сам мне покажешь, как нужно мечом махать?
– злобно прищурился воин.
– Или оружие ты носишь лишь для красоты?
– На публику не работаю, - небрежно отмахиваюсь как от надоевшей мухи и поворачиваюсь, чтобы уйти. Не люблю подобные ситуации, да и этот похожий на моего знакомого прапорщика вояка вызывает раздражение и неприязнь типично армейскими замашками.
– Трус!
– ударило плетью в спину.
– Вы посмотрите, он даже не принял вызов!
В этот момент в дверях башни появляется широко зевающий Железяка.
– Кто трус?
– заревел он, не разобравшись.
– Твой спутник, чужеземец, отказался принять вызов на бой, - мерзко рассмеялся воин в шлеме с гребнем.
– Димка, и ты до сих пор не укоротил язык этому выскочке?
– удивился Железяка.
– Ты думаешь, эта говорящая задница на что-то большее способна?
В толпе новобранцев кто-то тихонько прыснул и тут же заткнулся под тяжелым взглядом командира.
– Не советую, - раздался откуда-то сверху нежный голосок.
– Принцесса Власа, - мигом склонил колено воин, а вслед за ним и новобранцы.
Одновременно с Железякой поднимаем глаза вверх и каменеем. Такой красивой девушки я еще в жизни не видел. Она кажется воплощением мужской мечты. Принцесса на половину свесилась из окна и с интересом наблюдает за развитием событий на площади. Когда Акенот рассказывая о сестре, говорил, что она великолепна, он описал не более трети ее блистательной красоты. Хрупкие плечики прикрывает яркая накидка из синего шелка. На белоснежной шее тонкое ожерелье из драгоценных камней, меркнущих в лучах своей хозяйки. Лицо… У меня нет слов, чтобы описать эту идеальность. Волосы золотой рекой скатываются через подоконник. Ей не более восемнадцати лет. Даже если очень захотеть я никогда не смог бы найти в принцессе ни одного изъяна.