Спящий принц

Салисбери Мелинда

– Ты рано ушла с собрания, - сказал Анвин, повернувшись ко мне, его голос был опасным. – Я видел, как ты ушла. Я думал, мы договаривались встретиться после собрания.

– Простите, - сказала я. – Я боялась, что будет беда, и не хотела оставаться.

– Все было под контролем. Я здесь храню справедливость, - сказал он и посмотрел на Сайласа. – И кто же вы, сэр? – последнее слово он произнес как ругательство. – Откуда вы? Я не припоминаю вас здесь.

Сайлас опустил голову, чтобы видно было только его подбородок.

–

Я уже уходил, - пробормотал он. Его пальцы быстро постукивали по руке, он был напряжен.

– Как раз пора, - я провела Сайласа мимо Анвина, вышла из дома и оказалась между ними. Анвин помрачнел и глубоко вдохнул. Сайлас поспешил исчезнуть за углом домика. Анвин, кривясь, провожал его взглядом.

– План эвакуации, - вдруг заявил Анвин, повернувшись ко мне. – Ты его пропустила. С первыми лучами деревню покинет караван и отправится в лагерь у Тирвитта. Ты едешь с ними.

Меня охватил ужас.

– Не могу.

– Почему?

– Мама больна. Очень больна. Я не могу ее трогать, - ложь слетела с губ раньше, чем я обдумала ее.

– Забавно, утром твоя мама ходила по делам, ты сама говорила. А теперь она при смерти:

– Ходила. И она должна была вернуться раньше… ей не стоило выходить, это было глупо, - я лепетала, но не могла остановиться. – Теперь она отдыхает, но ее нельзя двигать. Я не знаю, что это, но… я не хочу, чтобы рядом с ней кто-то был, - я понизила голос. – Это может быть заразно. И в караване, а потом в лагере… заболеть могут все. И я не смогу там ее выходить.

Было слишком поздно, я завела себя в ловушку, и я поняла это, когда увидела в его улыбке нечто схожее с торжеством.

– Как хорошо это сошлось с моим предложением.

– Предложением? – повторила я.

Он оглянулся через плечо и понизил голос. Его тон был льстивым, неприятно интимным.

– Если хочешь остаться здесь, я могу обеспечить комнату в доме пастора. Для вас обеих, - он широко улыбнулся.

– Что?

– Я видел твое лицо, когда я сказал об эвакуации. Знаю, тебе некуда идти. Твой отец и брат мертвы.

– Лиф не мертв. Он вернется.

Анвин смотрел на меня с жалостью.

– У тебя ничего нет, моя девочка. И я останусь здесь, буду работать с армией. Не могу углубляться в подробности, но я приглашаю вас остаться. За цену, конечно.

– Какую? – пот выступил на моих плечах, остужая меня.

– Думаю, мы придем к соглашению. Между нами. И это будет устраивать обе стороны.

Его зрачки расширились, он говорил тихо и с придыханием, и я поняла, что он имел в виду, чего хотел. Он думал, что получит это от меня, потому что у нас не было выбора.

Я старалась сохранять внешнее спокойствие, не ударить его.

– Вы очень добры, но мы вынуждены отказаться.

– Отказаться? – он моргнул. – Отказаться? Как можно отказаться?

– Нам есть куда идти. У нас есть родня на севере. Нас ждут. Маме станет лучше, и мы уйдем. Это меня и тревожило, что мама болеет и задерживает нас. А не то, что мы одни.

Его брови поднимались все выше с каждым моим словом, а потом он оскалился.

– Ты никуда не уйдешь, потому что еще не вернула долг. Шесть флоринов.

– Я… - начала я, но Анвин прервал меня, и теперь он говорил жестоко и со злобой:

– Я… - передразнил Анвин высоким голосом. – Что, Эррин? Еще отговорка? Еще находчивое возражение?

– Я… - меня оставили слова из-за страха, я впервые его боялась, и язык не слушался.

– О, говори уже, - он склонился, слюна брызгала мне на лицо. – Утром ты так складно говорила. Где теперь умные слова? А? Уже не парируешь? Не возражаешь? Где мои деньги, Эррин?

– Вот, - вдруг вернулся Сайлас из-за угла и протянул руку к Анвину, что повернулся к нему. Я раскрыла рот. Он вернулся. Вернулся. – Сколько нужно?

– Я здесь из-за ее долга, а не твоего, кем бы ты ни был, - оскалился Анвин, я смотрела на Сайласа. Я не успела прийти в себя, а худой Сайлас встал между мной и Анвином, словно хотел оградить меня.

– Шесть флоринов, как я слышал? Конечно, - и он улыбнулся Анвину так широко и ярко, что я бы никогда не подумала, что он так может. А он сунул горсть монет Анвину, и тот удивленно принял деньги. – Вот. Все оплачено.

Мы стояли в потрясенном молчании, никто, казалось, не верил в произошедшее.

– Сними капюшон, - вдруг рявкнул Анвин. – Кто ты? Покажись.

– Если позволите, я бы оставил капюшон, - спокойно сказал Сайлас. – Я получил сильные ожоги в пожаре пару лет назад. И не все они зажили. Страшное зрелище.

Анвин ему явно не поверил.

– Уверен, я видел и хуже, - он попытался сорвать капюшон, Сайлас отпрянул, а я судорожно вдохнула.

– Не думаю, - вдруг голос Сайласа зазвучал опасно, угроза стерла все спокойствие.

– Где твои документы? – прорычал Анвин. – Откуда ты? Ты и звучишь не как трегеллианец. Что ты здесь делаешь? Как связан с ней?

– Он друг семьи, - сказала я, и Сайлас в этот миг сказал:

– Кузен.

Моя кожа снова пылала, но это было не сравнить с лиловыми пятнами, что появились на щеках Анвина, а потом растеклись по его лицу.

– Хотя я всегда думала о нем, как о кузене, - сказала я быстро. – Мы росли вместе. Это к его семье на севере мы уйдем. Он поможет нам собраться. И проводит, когда маме станет лучше. Так ведь? – я просила его каждой клеточкой подыграть мне.

– Верно, - улыбнулся мне Сайлас широко и лениво, и все мое тело зажглось, и я была удивлена, как я не вспыхнула. Он взял меня за руку, и мое сердце затрепетало и замерло. Он коснулся меня. Сам. – Я пришел помочь кузине. Мы близки, - слышала я его, но будто издалека. В ушах гудело, а во рту пересохло.