Среди Миров
Шрифт:
— Что, думаешь, и меня подменили?
— Нет, что ты!
— А ты проверь. Ну…
Такун подошёл к Владару, взял его за запястье, и приложил ладонь к своей груди. Владар почувствовал, как бьётся его сердце. Уже убрав ладонь, произнёс:
— А у них не бьётся…
— Нет, не бьётся. К тому же, если бы я был одной из этих железок, то уж точно не стал бы таскать с собой магнит.
С этими словами Такун отобрал нож от круглого магнита, протянул оружие Владару, а магнит убрал в специальный чехол.
— Такун,
— Я не знаю, сколько. Но много.
— А царь Роман?
— Несомненно подменён. И ближайшие его советники, и воевода. И те люди, которые были слишком не согласны с новой политикой, смели выступать, подозревали.
— А… — Владар осёкся на полуслове.
— О царевне Анне спрашиваешь? Ну, чего скромничаешь? Знаю, был влюблён в неё. Да — представь, такие слухи ходили, уж не знаю, откуда они взялись. Я вообще не любитель слухов, но одно стихотворение, которое ты якобы посветил ей, слышал краем уха. Вроде, недурственно.
— Не томи. Что с ней?
— Про неё, так же как и про многих живущих во дворце нам ничего не известно.
— Кому это "нам"?
— Тем, кто знает правду.
— Всю правду?
— К сожалению, нет, — вздохнул Тикун.
— Ну а что вам известно?
— Известно, что Шегъгоръраръ поменяет наших людей, а вот куда потом эти люди деваются нам неизвестно. Но зато и мы выявили нескольких шпионов. Поймали их…
— Вы знаете, что внутри их механических тел скрываются крошечные существа?
— Да. Но мы узнали об этом слишком поздно. Нескольким таким малявкам удалось сбежать.
— Но всё же вам удалось поймать хоть одного жителя Шегъгорърара — то есть того, кто сидел внутри?
— Удалось.
— И что же?
Тут снизу, из залы, раздались громкие голоса, затем — крики. Грохнулся перевёрнутый дубовый стол, а с лестницы уже слышен был топот бегущих.
Тикун приоткрыл дверь, выглянул в коридор. Не оборачиваясь к Владару, шикнул:
— Ну вот. Нас каким-то образом вычислили.
В комнату вбежал один из товарищей Тикуна, произнёс:
— Дамага и Тойкина схватили. Среди солдат, по крайней мере, один подменнёный.
Тикун закрыл дверь на щеколду и обратился к Владару:
— С таким противником нам не справиться, так что придётся спасаться бегством. Полагайся только на свою силу, ловкость, ну и от нас не отставай.
Первым к окну подбежал Тикун, распахнул его, вскочил на подоконник и прыгнул к ближайшему дереву, вцепился в ветвь, качнулся и с обезьяньей ловкостью перескочил к следующей ветви.
Его товарищ крикнул Владару:
— Не мешкай! — и сам прыгнул.
Когда Владар уже был подоконнике, дверь развалилась от чудовищного, нечеловеческого удара. А в комнату ворвался широкоплечий богатырь, которого Владар видел как-то во время спортивных состязаний. Но, впрочем, это был уже не настоящий
Владар прыгнул, вцепился в ветвь, перескочил на следующую. Он двигался очень быстро и ловко, был уверен, что вырвался от погони. Но, оказывается, поддельный богатырь следовал за ним по пятам. Он тоже ухватился за ветвь, но ветвь не выдержала его непомерного веса и богатырь рухнул на землю…
Ну а потом была долгая беготня по улочкам-переулочкам Светграда. Владар не плохо знал эти место, но никто не думал, что будет чувствовать здесь себя чужаком.
Наконец, они оказались в какой-то подворотне. Запыхавшийся Тикун огляделся, произнёс:
— Вроде, никого нет, — и приоткрыл едва приметную, низкую калитку в заборе.
Владар сидел в затененном помещении, где, помимо него, присутствовало ещё с десяток человек — мужчин и женщин. Всё это были люди проверенные, надёжные. Владару же они доверяли хотя бы потому, что знали — за ним охотятся власти.
После того как перекусили пельменями и пирогами, запив всё это добротным квасом, Тикун спросил у Владара:
— Что дальше будешь делать?
— Попытаюсь проникнуть в царский дворец.
— Но зачем? Сейчас это — логово врага с которым у нас нет сил справиться. Ведь немногие верят, что Шегъгорърар уже здесь, что царь Роман подменён.
— И всё же я должен побыть там.
— Понимаю, царевна Анна…
— Да. И оставим сейчас эту тему. Лучше скажи, кого вы нашли внутри железного механизма. Какой он Шегъгорърарец?
— Никакой.
— Шутишь?
— Нет. За последнее время я разучился шутить. Он действительно никакой. Ну, как желе.
— Это хоть что-то.
— Вот слушай: положили мы его под толстый стеклянный колпак, и стали наблюдать, что же он делать станет. А он лежал, студень-студнем, потом растёкся, водой стал.
— Ну всё же, наверное, необычной водой, — предположил Владар.
— То и оно, что не обычной. Мы колпак подняли, он и испарился, в форточку улетел. Только его и видали…
— И всё?
— Да…
— А вообще жизнь на Светграде сильно изменилась?
— Ты знаешь, Владар, власти — особенно те, кого уже подменили, из всех сил стараются показать, что ничего особенного не происходит, что всё идёт по прежнему. Но ведь известно, что многие, недовольные с новой политикой, тем, что светит договор со Шегъгоръраром были схвачены и сейчас томятся в темницах; некоторые из них, впрочем, вернулись — уже со всем согласные, подменённые…
— Простые люди волнуются?
— Да, волнуются, но стараются не показывать этого, стараются не говорить на запретные темы; да и не хотят они верить, что всё так плохо. Ведь слишком долго на Светграде была мирная жизнь; ну и правителям своим мы привыкли доверять…