Среди овец и козлищ
Шрифт:
Я взяла еще один треугольничек в обертке.
– И с мистером Рупером произошло то же самое?
– О, нет, – ответила она. – Двенадцать лет назад он сел на паром до Ярмута, и с тех пор его больше никто не видел.
– Утонул? – спросила Тилли.
– Нет, сбежал с какой-то девицей из машинописного бюро, – сказал Брайан.
Миссис Рупер метнула в его сторону многозначительный взгляд. Затем пожала плечами, лицо вновь расплылось в улыбке, а возле носа появились веселые морщинки.
– Какая разница. Ничто не вечно под луной,
– Так вы верите в Бога, миссис Рупер? – спросила я.
– О господи, да, конечно. Я верю. – Она говорила об этом так, точно речь шла о старом и добром друге. – Господь дает, Господь и забирает.
– Так вы считаете, это Господь забрал миссис Кризи?
Я заметила, как Тилли съехала на самый краешек сиденья.
– О, да, конечно, ее забрали. – Миссис Рупер подалась вперед и начала обмахиваться журналом «Друг человека». – Но думаю, Бог не имеет к этому отношения.
– Не начинай, мам. – Брайан заерзал на кресле, я слышала, как жалобно вздыхают пружины сиденья.
– Так ведь это уже не в первый раз происходит, правильно? – заметила миссис Рупер.
Брайан снова заскрипел пружинами.
– А не выпить ли нам чего-нибудь? Я весь день пылесосил, во рту пересохло.
– Прекрасная мысль, Брайан. – Миссис Рупер положила ноги на кушетку. – Иди, поставь чайник. Вот, хороший мальчик. После похорон у меня всегда такая жажда.
Я вызвалась помочь Брайану приготовить чай, и мы прошли в маленькую кухню в задней части дома. Дверцы шкафчиков были окрашены в унылый темно-ореховый цвет, здесь было так темно и тихо, что показалось, будто я очутилась в коробке.
– Не обращай внимания на маму, – сказал Брайан. И принялся накладывать ложкой заварку в ярко-оранжевый чайник. – Ее иногда заносит. Слишком много времени проводит, сидя на диване, погруженная в свои мысли.
– Она не часто выходит из дома?
– Нет, после того, как отец смылся. – Он отворил дверцу одного из шкафчиков, и я увидела там опасно накренившиеся пирамиды тарелок и мисок.
– Села в гостиной, когда он ушел, все ждала, что вернется и извинится… Ну и с тех пор почти не сдвигается с места.
Чайник начал закипать. Сперва тихо, что-то в нем пощелкивало, шипело и постукивало по металлу. Затем свист стал громче, он весь так и трясся от нетерпения, сердито выпускал струйки пара на кафельную плитку.
– Вы, должно быть, огорчились, когда он ушел. Такой шок для сына.
– Ну, не совсем, – ответил Брайан. – Я это предвидел. Прямо нюхом чуял. Как приближение грозы.
Он взял с холодильника поднос. Старый, затертый, с круглыми следами от чайных чашек, оставшимися бог знает с каких времен.
– Считаете, то же самое произошло и с миссис Кризи? – спросила я. – Думаете, она заранее спланировала бегство?
Какое-то время Брайан не отвечал. Молча ставил на поднос молочник, чайник и сахарницу,
– Даже не знаю, – произнес он после паузы. – Не думаю.
Я выжидала. Я уже давно поняла: если молчать, создать тишину, люди не смогут удержаться, захотят заполнить мертвое пространство.
– У нее на следующий день была назначена встреча. – Брайан потянулся к бисквиту, пристроившемуся рядом с чайником. Бисквит был выпечен в форме гончей, пришлось удалить ей часть головы, чтобы разместить еще и пакетик с имбирным орехом. – Она не могла подвести человека. Не того сорта была леди.
– А с кем была назначена встреча?
Брайан накрыл чайник розово-зеленым стеганым чехольчиком, пристроив его так, чтобы он плотно облегал бока и оставлял носик открытым. Потом обернулся ко мне и уже приготовился было что-то сказать, но тут из гостиной послышался голос миссис Рупер:
– Ты что, в Китай за чаем уехал, а, Брайан?
Он поднял поднос, упаковка с бисквитом съехала к самому краю. Потом посмотрел мне прямо в глаза и тут же отвернулся.
– Встреча со мной, – сказал он.
– Прямо в самый разгар воскресного обеда, – говорила миссис Рупер, когда мы вошли. – Только что накладывала себе на тарелку печеный картофель, а в следующую секунду упала лицом вниз прямо в фаршированную курицу.
– Миссис Рупер рассказывает мне о сердечных приступах, – пояснила Тилли. Она была какая-то бледненькая. – Хотя мы вроде бы уже закончили с этой темой.
– Я просто объясняла Тилли, как важно дорожить каждым моментом жизни, – сказала миссис Рупер. – Ведь никогда не знаешь, что случится дальше. Достаточно посмотреть на Эрнеста Мортона или Маргарет Кризи.
Брайан поставил поднос на журнальный столик. Столешница была сделана в виде шахматной доски, но никаких шахматных фигур поблизости видно не было. Он прислонил пакетик с имбирным орехом к молочнице.
– Тарелку, Брайан. Принеси тарелку для бисквитов. Ведь у нас гости. – Миссис Рупер взмахнула руками и прищелкнула языком. – Он славный мальчик, – сказала она, когда Брайан вышел из комнаты. – Безобидный, но немного простоват. Точная копия отца.
– А вы много времени проводили с миссис Кризи? – спросила я.
Брайан вернулся и высыпал имбирные орехи на тарелку. И тарелка отправилась к миссис Рупер на диван в полное ее распоряжение.
– Мы часами резались с ней в карты, – ответила миссис Рупер. – Лучше меня ее здесь никто не знал.
– Но ведь вы же не знаете, почему она исчезла? – Я сообразила, что до имбирных орехов все же можно дотянуться, если сдвинуться на самый край сиденья. – Она ничего вам не говорила?
– Нет. – Миссис Рупер и сама была страшно разочарована этим фактом. – Ни единого словечка.