Среди стихий
Шрифт:
"Как он промчался! Он, кажется, смотрел на меня. Он мне кричал. Он уже далеко. Теперь надо мне бежать. Почему они бегут в разные стороны. Куда бежать мне? Какая ужасная лавина! Как она надвигается. Как она подворачивается и пожирает все. Я не могу шевельнуться. Я сейчас погибну. Она не поймала его. Она сожрет сейчас меня. Я погибла. Неужели меня никто не спасет?"
"Если ноги сейчас выдержат, то я заторможу до этой сосны. Да, я заторможу. Теперь я остановлюсь. Лавина внизу. Шла прямо за мной. Теперь останавливается. Тоже тормозит. Так и есть, подмяла. Надо следить. Вот она мелькает в снегу. Ее подкинуло. Теперь скрылась. Если не появится сейчас, то надо следить за той волной снега. Нет, не уследить. Надо тогда мысленно следить и представлять ее движение. Снег останавливается".
"Сейчас на меня налетит снег. Я не могу на это смотреть. Это ужасно! Я должна закрыть глаза. Пусть меня засыплет. Сейчас. Сейчас. Почему еще снег меня не достает? Как долго он до меня дотягивается! Я больше не могу ждать. Почему так сильно? Зачем так сильно? Это слишком. Это слишком сильные удары, я их не вынесу. Почему так темно? Слишком темно и страшно. Я сейчас умру. Светло опять. Я вижу деревья. Опять меня бьет. Темно. Сжало. Я сейчас упаду, так резко все остановилось. Тихо. Опять меня куда-то тащит".
"Снова волна снега. Сейчас ее может выкинуть наружу. Так много раз бывало, что следующая волна выкидывала людей. Надо увидеть. Не пропустить. Есть. Вижу. Скрылась".
"Почему наверху так темно, свет пробивается снизу. Почему такая тишина? Нет, пошевелиться не могу. Мое тело стало ужасно длинным. Ноги на целый километр тонут вниз, и оттуда идет свет. Я слышу там звуки. Кто-то ходит под снегом. Отчетливый скрип шагов. Голоса. Они все под снегом, но как же они там ходят? Я слышу ее голос. Как я ее боюсь. Зачем я попала к ней в группу? Но почему она под снегом? Я видела, как она убегала. Я не понимала еще, почему она бежит. Я прекрасно видела, что она убегала, ее красные с зеленым отвратительные, обтягивающие штаны. Я слышу его голос. Он говорит, что я здесь. Это он говорит обо мне. Почему слезы текут на лоб. Неужели я вниз головой. Она кричит, что здесь копать нельзя. Надо крикнуть. Он меня услышит. Там еще люди. Пусть они услышат, если он такой глухой. Никто не слышит. Они уходят. Сейчас у меня остановится сердце".
"С какой злобой она настаивает, чтобы копали не здесь. Какое ужасное, будто собранное в точку лицо. Как двигается рот в ругани. Таращатся и бегают глаза. Но я буду копать здесь. Если эта девочка жива, она слышит наши разговоры. Эта ужасная инструкторша кричит, что девочку задавило насмерть. Почему она хочет искать там? Она считает, что там безопаснее? Но и туда и сюда в любой момент может сойти повторная лавина. Пласт остался висеть. Он хорошо виден. Теперь он ни на что не опирается и висит в воздухе. Очень опасно здесь находиться, но девочка, может быть, жива. Я уверен, что она здесь. Она не допускает никого копать со мной. Она кричит, что я сорвал лавину. Какая разница, кто сорвал лавину, надо копать. Зачем она мне сейчас грозит? Эти ребята мне помогут. Они предложили ей заткнуться. Слава богу, она заткнулась".
"Они рядом, я слышу их голоса. Я слышу его голос. Он меня откопает. Я должна дождаться. Так тяжело, но я должна дождаться. Как скрипит снег. Почему они меня не слышат? Если я еще буду кричать, то сейчас задохнусь. Я не могу не кричать".
"Лыжей быстро не покопаешь. Снег уже плотный. Как ужасно оказаться в таком снегу. Надо копать изо всех сил. Сломалась лыжа. Где другая? Другую оставил там, где снял. Почему он медлит? Неужели боится, что я сломаю его лыжу. Нет, дал. Здесь, на краю поляны, надо держать лопаты. Всегда лопаты. Пусть лежат круглый год. Самые старьте, дырявые, грязные, такие, чтобы не украли. Как нужны лопаты! Но, если будут знать, что это лавинные лопаты, их не украдут. Надо написать на них: лавинные лопаты, не крадите, пожалуйста. И никто не тронет. Почему же нет здесь лопат? Лопаты принесут минут через пятнадцать. Я знаю, где лопаты и сколько за ними бежать. Пятнадцать минут - это слишком много. Неужели я опять откопаю мертвого человека? Надо еще левее копать. Левее и выше. Надо всем здесь копать. Там, где она копает, там девочка не может быть, я видел. Я должен их остановить. Она не могла видеть, потому что убежала вправо за деревья. Пусть ворчит, надо всем копать здесь. Да, я возьму это на себя. Это не имеет значения, что девочка из ее группы. Откуда она могла видеть, раз убежала первая за деревья? Я не в трусости ее упрекаю, а убеждаю народ, что надо копать здесь".
"Меня за ноги тянут вниз. Хватит, нельзя так всем на одного человека. Чего же все от меня хотят? Люди. Светло. Это он. Он улыбается".
"Жива. Смотрит. Слава богу, жива! Неужели все-таки я сорвал лавину? Теперь надо быстро всем отсюда уходить. Что? Она говорит, что еще завалило парня? Там, где они копали. Почему не сказала сразу? Надо копать. Вот лопаты. Совсем другое дело копать лопатой. Лыжу нашли. "Росиньель". Дорогая лыжа. Это ее лыжа. Ну что же, такую лыжу откопать не грех. Только очень уж опасно здесь сейчас копать. Что же она схватила лыжу? Потом можно рассмотреть. Человека надо скорее откапывать. Кто-то говорит, что человек этот ушел на базу, что она сама его отпустила. Нет, не может быть, они путают. Или она путает, но такого не может быть. Она говорит, что человека засыпало. Значит, надо копать. Ну, представьте себя на месте этого человека. Девочка случайно осталась жива в такой лавине. Конечно, случайно. Мне и самому не верилось. Но и парень, может быть, случайно жив. Да и принято копать, пока не найдешь. Вторая лыжа. Опять ее. Повезло, целые лыжи. Опять хватается за лыжу. Ну, это ведь не очень прилично, надо человека откапывать. Говорят, что человек этот все-таки на базе. Ну, слава богу. Надо, чтобы она твердо сказала, где этот человек. Но где же она? Ушла уже? Так, значит, знала, что он на базе. Ну и ну! Значит, мы лыжи ее копали. Сказала бы сразу. Может быть, мы бы и откопали. Потом можно, через несколько часов не так опасно. Конечно, откопали бы. Но ведь она не давала копать там, где была девочка? Она не верила, что девочка жива. Она не отвечает за нее, если здесь засыпало лавиной. С какой же злобой она настаивала на своем. Забавно, как все притихли. Соображают так же, как и я, и не могут поверить".
Летать или нет?
– Смотри, летит!
– кричит жена экскурсанта. Действие происходит на горе Чегет, на палубе кафе "Ай".
– Знаю, это лыжники летают, - говорит муж, не поднимая головы.
– Да он без лыж!
– А, он их скинул...
Неудивляемые, невозмутимые люди. У них свои заботы. Возможно, они правы, но мне их не понять.
Я смотрел на летающего человека, и все, что я знал до сих пор, испытал и увидел, казалось исчезающе несущественным перед его полетом. Я перенесся в начало столетия.
Надо мной был герой. Я слышал шум его матерчатых крыльев. Он пролетел совсем низко. Я разглядел шнурки на его ботинках.
Я бросился вниз его догонять и проехал эти полтора километра так быстро, как уже несколько лет не проезжал.
Он уже сел на поляне. Его окружили. А я внизу поехал напрямую и предупредил криком, чтобы никто не вылетел наперерез. И получилось - будто толпу пугаю.
– Славно ты съехал, - сказал он.
– Трудно так научиться?
– Легко!
– и все внутри у меня зашлось.
– Хочешь научу?
– Конечно. А я тебя научу летать. Хочешь?..
И вот я стою на склоне Эльбруса, под Старым Кругозором, немного пониже первой мачты канатной дороги. На мне застегнуты ремни подвесной системы, а на плечах незнакомая тяжесть дельтаплана.
– Что видишь?
– спрашивает Слава. Что я вижу. Долину вижу, знакомую, как своя пятерня. Но он настаивает:
– Что видишь?
– Ну... вижу... А что я, собственно, должен видеть?
– Вот именно...
Начинаю соображать:
– Ориентиры?
– Ага.
– Нижняя станция канатки... виднеется. Очередь...
– Да, станция. А слева?
– Скала.
– Справа?
– Склон. Крутяк. Правый борт трубы. Там по гребню валяются опоры канатки Малеинова.
Он заставляет меня вживаться в пространство, которое я так хорошо знаю.
– Пойми, ведь сейчас потеряешь опору и весь пейзаж начнет поворачиваться. Что ты будешь делать?
– Объясни.
– Нет, сам сообрази. Учти, что сейчас ты совершишь довольно сильный полет. Вот скажи: может отсюда новичок съехать на лыжах?