Срединное море. История Средиземноморья
Шрифт:
Противники достигли соглашения 6 сентября 1669 г. Великий визирь, немало восхищенный Морозини, проявил великодушие: венецианцы покинут город свободно и безо всякого ущерба в течение двенадцати дней, хотя этот срок может быть продлен (так оно и случилось на самом деле) в случае плохой погоды; все пушки, уже находившиеся на месте до начала осады, надо будет оставить там, где они стоят, остальные орудия они смогут взять с собой. Крит переходит под власть турок, но венецианцы могут сохранить за собой острова Грамвуса близ его северо-восточной оконечности, превращенный ими в крепость остров Спиналонга, а также город Ситию, расположенный на востоке, который никогда не сдавался врагу.
Итак, 26 сентября, после четырехсот шестидесяти пяти лет оккупации и двадцати двух — осады, знамя святого Марка в конце концов перестало развеваться над тем, что осталось от цитадели Кандии, и последние официальные
Но по крайней мере то был великолепный конец. Венецианцы никогда не сражались дольше, не проявляли большего героизма, будь то на суше или на море; никогда не сталкивались с более стойким противником. В финансовом отношении цена оказалась невероятно высока, если же говорить о людских жизнях — то еще выше. Более того, почти четверть века венецианцы сражались в одиночку. Если союзники и оказывали им помощь — в тех сравнительно редких случаях, когда она вообще поступала, — то действовали, проявляя недовольство и равнодушие, действовали неадекватно, корыстно; временами — когда из-за них возникали долгие задержки и периоды бездействия или когда они внезапно отступали, никого не предупредив, — наносили явный ущерб общему делу. Даже в последние три года, когда прежняя тактика изнурения уступила место неистовству разрушения и кровопролития, иностранные вмешательства приводили лишь к деморализации и лишали оборонявшихся уверенности в себе.
Однако Франческо Морозини сдался не потому, что пал духом или потерял уверенность в себе. Причиной стало трезвое осознание того, что потери Кандии не избежать и выбирать можно было либо отбытие на почетных условиях в данный момент, либо массовую резню и разграбление, которые последуют чуть позже. Как и следовало ожидать, по прибытии в Венецию он оказался в трудной ситуации. Его обвинили не только в том, что он превысил свои полномочия, проведя переговоры с врагом, но и в трусости, измене и даже в растратах и коррупции. К счастью, у него не оказалось недостатка в сторонниках, которые поспешили выступить в его защиту, и когда вопрос в итоге передали на рассмотрение Большого совета, голосование закончилось с подавляющим перевесом в его пользу. Он вышел из этой истории, ничем не запятнав свою репутацию, — однако был полон решимости отомстить.
Действительно, вскоре маятник качнулся в противоположную сторону. Всего двадцать лет спустя, в 1681 г., венгерские протестанты, подданные императора Леопольда I, подняли восстание против того, что они считали католическим игом Габсбургов, и совершили почти безумный поступок — обратились к султану с просьбой помочь им. Мехмеду IV только этого было и надо, и весной 1683 г. он отправился в Эдирне, где его ожидала значительная армия. В нее входили целые полки артиллерии и инженеров, а также ряд соединений ополченцев, состоявших в основном из крымских татар. Когда они достигли Белграда, султан передал командование своему великому визирю Кара Мустафе («Черному Мустафе»), и последняя в истории великая османская армия, направленная против христианской Европы, двинулась к Вене.
Турки уже во второй раз пытались овладеть столицей империи. Сулейман Великолепный разбил лагерь под стенами Вены в сентябре 1529 г., однако потерпел полную неудачу: после осады, продолжавшейся менее трех недель, во время которой обороняющиеся оказали неожиданно упорное сопротивление, нехватка запасов и, главное, приближение зимы вынудили его отступить. У Кара Мустафы было то преимущество, что он прибыл в удачный сезон: подвел армию к городу 13 июля. С другой стороны, он не имел тяжелой артиллерии — транспортировать ее на такое расстояние было практически невозможно — и был вынужден рассчитывать по большей части на своих саперов и минирование укреплений, дабы устроить взрыв под ними и таким образом обрушить. Турки давно, можно сказать, специализировались в этой сфере. Как всегда, минирование оказалось чрезвычайно эффективно, и, вполне возможно, Вена бы пала, не подоспей как раз вовремя польская армия под командованием короля Яна Собеского. Внезапно турки оказались под смертоносным перекрестным огнем отчаянно сражавшегося гарнизона и освободителей с их великолепными полководцами; после битвы, продолжавшейся целый день, они бежали в беспорядке. Сулейман по крайней мере контролировал отступление и сохранил армию в целости; Кара Мустафа потерпел полное поражение. В один день репутация Османской империи как непобедимой силы, способной завоевать что угодно, развеялась навсегда. Впредь она никогда не создавала серьезной угрозы христианскому миру.
Вена расположена более чем в 200 милях от Средиземного моря, и ее безуспешная осада не нашла бы отражения на страницах этой книги, если бы она не вдохновила императора, папу и Собеского двинуться на разбитых турок. Венеция, по-прежнему горевавшая о потерянном Крите, теперь получила несколько довольно настоятельных предложений присоединиться к новой лиге, формировавшейся с наступательной целью: силами этого союза, при условии использования морских сил республики вместе с сухопутными силами других государств, султана можно будет выдворить из Европы навсегда, и ни одно государство не выиграет от его изгнания больше, чем сама Светлейшая республика.
Венеция не торопилась с ответом. Ей потребовалось более десяти лет, чтобы оправиться от последствий Критской войны. Готова ли она на самом деле еще раз поставить все на карту, ввязавшись в очередной конфликт? С другой стороны, ситуация коренным образом изменилась после поражения турок под Веной. Следующий этап войны можно будет, по крайней мере частично, развернуть на море; разве ее собственные интересы — не говоря уже о добром имени — не требуют проведения более активной политики? Турки ослабели, деморализованы; великий визирь, ненавистный Кара Мустафа, по возвращении в Константинополь был немедленно казнен по приказу султана; от их армии остались жалкие крохи. Не пришло ли время начать наступление и не только отомстить за потерю Крита, но и вернуть его и, возможно, также и прочие бывшие колонии? После долгих споров 19 января 1684 г. послу империи сообщили, что Венеция присоединится к лиге. [241]
241
Эта коалиция по примеру подобного рода союзов в прошлом получила название Священной лиги. — Примеч. пер.
Капитан-генералом республики в то время был все тот же Франческо Морозини. Несмотря на то что он в конце концов сдал Кандию (что было неизбежно), он в свои шестьдесят четыре года оставался наиболее талантливым из венецианских военачальников, намного превосходившим всех остальных. Исполненный решимости и энтузиазма, он принял командование над флотом из 68 боевых кораблей, в число которых входили вспомогательные суда, посланных папой, мальтийскими рыцарями и великим герцогом Тосканским. Покинув гавань, он направился прямо к своей первой цели — острову Лефкас — и захватил его 6 августа после осады, продолжавшейся шестнадцать дней. Из быстрых завоевательных операций не многие могли бы дать такой стратегический эффект: Лефкас, расположенный между Корфу и Кефалонией, позволял своим обладателям одновременно контролировать вход в Адриатику и Коринфский залив; этот успех обеспечил также плацдарм, с которого через несколько недель небольшое сухопутное соединение перебралось на континент и вынудило сдаться замок Превеза. Тем временем в значительно более северных районах побережья христианское население Боснии и Герцеговины подняло стихийный бунт против своих турецких владык и двинулось к югу, в Албанию и Эпир. Еще севернее армии императора и Яна Собеского продолжали продвижение через Венгрию. К началу зимы Венеция и ее союзники имели веские причины гордиться своими успехами.
С наступлением весны 1685 г. Морозини отправился в поход против когда-то принадлежавшего венецианцам порта Короне, потерянного ими и перешедшего к туркам в 1500 г.; на берег высадилось около 9500 человек, в том числе солдаты имперских, папских и тосканских войск, а также 3000 венецианцев и 120 рыцарей ордена Святого Иоанна. На этот раз османский гарнизон оказал отчаянное сопротивление — белый флаг взвился над цитаделью лишь в августе. Затем, во время обсуждения условий капитуляции, турецкое орудие открыло огонь, убив несколько венецианцев. Переговоры сразу же прервались; союзные войска яростно ворвались в город и перебили всех. Вслед за этим одна за другой пали несколько крепостей; по прошествии двух-трех месяцев значительная часть северного Пелопоннеса оказалась в руках союзников, и на место прибыл шведский генерал Отто Вильям фон Кенигсмарк — республика наняла его, положив жалованье в 18 000 дукатов, чтобы он принял общее командование всеми сухопутными силами.