Срединный пилотаж
Шрифт:
А, собственно, подумал я тогда, что я теряю? Мои читатели-почитатели, которых стараниями ВадВада, Паркера, и других монстров Рунета и издательства АдМаргинем, выпустивших бумажную книгу, стало до хуя, как, собственно и читателей-хулителей, но на последних я ориентироваться не желаю, а на первых просто не хочу… О чем это я?.. Да! Ни одна сука не сказала мне: «Баян, еб твою мать, а когда будет продолжение?» Так вот, нате!
Ловите его, долгожданное, читайте, мусольте. Только не надо мне пиздеть, что «Средний пилотаж» хуже «Низшего…», или наоборот, или все это, вместе взятое, полное говно,
этот «Средний…», ибо, как полный мудак, начал писать его с этого предисловия, вместо того, чтобы им закончить.
2. Моя борьба (Предисловие)
А вот теперь, написав все, поставив последнюю точку, я пишу настоящее предисловие.
Предыдущее. Предыдущее я все же решил оставить, хотя и во многом был там не прав. И в том, что никто не хочет продолжения, и в том, что: Да, пустое это! Время-то идет. Мировосприятие меняется. И сейчас я понимаю, что будь я тогда, когда писал «Низший:», таким, какой я сейчас – то была бы совсем другая книга. А лет через десять я то же самое смогу сказать про «Срединный:»
Кстати, заметили, что название этой книги за те годы, что я с ней работал, несколько изменилось? Был «Средний:» стал «Срединный:».
Знатоки восточной философии сразу поймут причину. «Средний» – это так, почти что «никакой». Срединный же – другое совсем дело. Срединный путь
– путь ухода от борьбы. А я именно это и хотел бы сделать. Надоело бороться. Надоело доказывать, что «Низший пилотаж» не про «страшных опустившихся донельзя наркоманов», а про людей. И не про наркотики я писал, а про страсти человеческие. Про страсть и привязанность. Про Любовь, если хотите. А коли не хотите – то все равно про Любовь! И «Срединный:» тоже. Это я так, заранее, чтобы избежать кривотолков.
Но если «Низший:» это все-таки некое ностальгирование по временам давно канувшим в небытие, оставшимся только в памяти, да в исковерканных двойными стандартами психиках потребителей и бывших потребителей мульки-винта, то «Срединный:» – это то, что происходит сейчас. В тот самый момент, когда ты пробегаешь глазами эти строки. Это – НАСТОЯЩЕЕ! Тот самый момент, что по-английски зовется «now». Да, и другой смысл тоже присутствует. Никуда не денешься.
Впрочем, и древних времен в нем тоже хватает. Да и в будущее я мимоходом заглянул. Но что такое древность, что такое грядущее, для торчка, живущего вне времени?
Вот она, книга. Хотите – принимайте, хотите – воспринимайте, хотите
– боритесь.
А мне обрыдло бороться. Пусть другие этим занимаются. Критики, читатели: Если хотят, конечно.
Я же: Что? Кину им:
Тю! Нет, не кость, как подумает испорченный совком деятель, отнюдь не кость!
Пищу.
Для ума.
Я не говорю «наркотики – хорошо». Я не говорю «наркотики – плохо». Я говорю, что лицо, потребляющее вещества, упомянутые в списке наркотиков
– тоже человек. И почему это отказываются принимать те, кто эти вещества не принимает – загадка. Зачем нужна пропасть непонимания между этими людьми и теми, кто употребляет наркотики, поощряемые государством? Я догадываюсь.
Я не сужу.
Я – всего лишь писатель. Даже описыватель в данном случае. Акын.
Единственное, что я могу сказать так, прямо и лозунгово, это:
Не делай как я! Не ходите за мной! Не дай вам Бог испытать то, через что прошел я!
А если уж пошли: То не корите меня, что я повлиял на ваш выбор. Вы сделали его сами. Я лишь предупреждал. Иногда прививка ведет к смерти. Что ж: Риск есть всегда. И тогда уж с честью принимайте все те невообразимые испытания, которые несет в этом мире путь инъекционного торчка.
А теперь – читайте.
3. Низший пилотаж
Собственно говоря, эта глава должна была дать название моей предыдущей книге. Но, в силу некоторых обстоятельств, история эта так и не была написана. Но, если быть уж совсем честным, то я никак не мог уразуметь, какой же из эпизодов моей жизни и жизни моих знакомых подходит под это эпохальное название. За уши притягивать не хотелось, выдумывать – тоже:
И до сих пор название это ставит меня в тупик.
Но, поскольку я обещал, что в «Срединном пилотаже», будет глава «Низший пилотаж», то, вот она. Наслаждайтесь.
4. Голый под зонтиком
В последние годы Чевеид Снатайко торчал редко. Можно даже сказать, совсем не торчал. То есть вообще. Некогда было. Солидный мужик далеко за тридцатник, жена, пацан во второй класс ходит, тачка, две хаты, одна, правда, в ближнем Подмосковье, но все равно – две хаты. Работа. Не то чтобы очень крутая, но без пары-тройки штукарей деревянных в кармане Чевеид Снатайко из дому не выходил. Но это так, когда совсем уж протратится. У него даже примета появилась – «денег меньше штуки – пришла бедность».
Уходил Чевеид Снатайко из дома рано, приходил поздно, в общем, загружен был по самое не могу. И вдруг, в один прекрасный во всех отношениях и представлениях день:
Оказалось…
Что…
Ему…
Совершенно…
Нечего…
Делать!!!…
Жена с мелким свалили на Кипр, его поездка по делам в Прагу вдруг по каким-то причинам накрылась, но накрылась таким хитрым образом, что у Чевеида Снатайко вдруг оказалось целых три абсолютно пустых, ничем не заполненных дня. Можно, конечно было их провести жря синьку с приятелями, или валяясь на диване, смотря в дибилизатор, чем Чевеид Снатайко первоначально и планировал заниматься, но…
Проснувшись около полудня, Чевеид Снатайко потянулся сперва так, потом за сигаретой, потом за дигитальником. И, дымя суперлегким «Братаном», узнал от говорящей башки в панорамнике, что сегодня день борьбы не то с наркоманами, не то с наркотиками.
– Черт! – Воскликнул Чевеид Снатайко.
– Черт! – Сказал он еще раз, размазывая по пепельнице тлеющий уголек на кончике беспонтового «Кента».
– Черт! – Изрек Чевеид Снатайко, выпутываясь из одеяла.
– Черт! – Произнес он, шлепая в сортир.