Шрифт:
ГЛАВА ПЕРВАЯ
— Не могу поверить.
Кристина в бессильной злобе смотрела через стекло на человека по ту сторону банковской стойки. Никаких сомнений, очередь позади нее теряет терпение. Ее противник выглядел усталым. Он качал головой и пожимал плечами.
— Это безумие, — запротестовала она.
Клерк оставался тверд как камень.
— Вам следовало составить распоряжение. Таковы правила. — Он позволил себе самодовольно усмехнуться. — Эти правила разработаны для вашей собственной
Клерку не было нужды сверяться с банковской карточкой. Спор с Кристиной продолжался не меньше пятнадцати минут. Ее имя он, должно быть, уже выучил как свое собственное.
Но он оставался официален до мелочей и явно гордился собой. Ему доставляло удовольствие демонстрировать, насколько она бездумна и недальновидна. Да и что еще ожидать от девушки? — словно говорили его манеры. А главное, его манеры говорили: он один здесь распоряжается. И не намерен отступать от правил. Кристина немало повидала любителей покомандовать, но этот превосходил всех.
— Вы определенно пальцем не шевельнете, чтобы помочь вашим клиентам, не так ли? — сладко проговорила она.
Нет сомнений, этот крючкотвор одержал верх. Но она не собирается уползать, не высказав всего, что о нем думает. Этого требует ее самоуважение.
Клерк выглядел настороженным. В другом, совершенном мире сейчас полагалось бы выйти управляющему банком и сказать: «Кристина, девочка моя дорогая, почему ты не обратилась ко мне?». И увести ее, торжествующую, за собой, оставив ничтожного клерка в смятении. Она вздохнула и встряхнула копной мягких каштановых волос. Но в этом мире нет совершенства. И у нее нет знакомого управляющего банком.
— Вы собираетесь представить запрос на выдачу денег, мисс Говард? — решительно спросил клерк. На этот раз он не вспоминал ее фамилию. Ее негодование по крайней мере смутило его. Еще не победа, но уже кое-что.
Топот ног за спиной стал звучать подобно ударной группе оркестра.
— Да, конечно, — произнесла она.
— Тогда заполните эту анкету. И эту.
— Еще карточки? Но я уже…
Он снова был на коне. И самодовольно улыбался.
— Мы должны проверить. Это в ваших собственных интересах. Таковы… — Он замолк под ее испепеляющим взглядом.
— Не повторяйтесь, — сухо сказала Кристина. — Таковы правила. Согласна. Давайте вашу чертову анкету.
Он подал две. Она склонилась над бумагами, проворно заполняя их. Женщина за спиной в отчаянии вздохнула, но на клерка произвела впечатление быстрота, с которой Кристина справилась с заданием.
— Благодарю вас, — произнес он.
Забрав бумаги, он поставил на свободных местах все мыслимые штампы и вручил Кристине обрывок бумажки с двумя — или даже тремя — печатями.
— Подойдите завтра.
Кристина презрительно осмотрела его.
— Вы принимаете меня за дурочку. Если заведете эту канитель, деньги не придут и через неделю.
У клерка хватило совести покраснеть. Но он сделал вид, что не ощущает этого.
— Откуда вам знать?
— О, я знаю, — с горечью ответила Кристина. — Я уже встречалась с бюрократами.
Клерк торопливо сунул ей еще несколько бумажек. Это были какие-то проспекты. Кристина рассеянно подхватила их, по-прежнему обжигая его взглядом.
Он изобразил ослепительную улыбку.
— Вы всегда можете перевести свои накопления в наш филиал.
Кристина скептически сощурилась. Ослепительная улыбка растаяла. Клерк с важностью сложил бумаги и постарался говорить уверенно:
— Мы обязательно сообщим вам, мисс Говард, когда придут деньги.
— Не сообщите, — без всякого выражения ответила она.
Клерк попытался спорить:
— Уверяю вас…
— Вы не сможете. Стоило прочитать хоть одну из восемнадцати анкет, которые мне пришлось заполнять в трех экземплярах, и вы бы обнаружили, что я не указала адрес в Афинах. Так что я сама свяжусь с вами.
— Такой вариант предусмотрен, — произнес он с патентованной уверенностью.
Кристина не унизилась до ответа. Она отвернулась от стойки. Очередь снова ожила. Стоявшая следом женщина шагнула к окошку, но клерк все еще смотрел вслед длинноногой юной англичанке с разлетающимися выгоревшими волосами и средиземноморским загаром.
— Мисс Говард, — окликнул он.
Кристина обернулась. Еще одна анкета? Нет, на этот раз он вспомнил свой кодекс вежливости.
— До свидания.
В ответ Кристина лишь фыркнула.
И вихрем вылетела из банка.
Вихрь был столь силен, что вращающаяся стеклянная дверь едва не расплющила физиономию выходящему следом клиенту. Вежливый служащий, сопровождавший его, с трудом предотвратил удар. Он был потрясен.
Глаза обоих мужчин, однако, проводили удаляющуюся Кристину с сочувственным пониманием. Оба они оказались свидетелями ее препирательств с клерком.
— О, месье! — воскликнул служащий. Он явно опасался праведного гнева достойного клиента.
Но достойный клиент не обратил на него внимания. Он по-прежнему смотрел вслед стройной фигурке, рвущейся сквозь толпу. На лице его отразилась откровенная смесь восторга и сожаления. Давно знавший его служащий понимающе улыбнулся, однако тут же согнал улыбку с лица и поклонился клиенту сквозь стекло.
Вырвавшись на яркий солнечный свет афинского утра, Кристина не замечала ничего. Она была зла как сто чертей.
Деньги ее, а не банка. Они — итог многих часов напряженной, если не изматывающей, работы. Предмет ее гордости. А банк не позволяет получить их! Она подошла к краю тротуара и стала смотреть на сверкающую, парящую и воняющую бензином ленту металла и дыма, называемую утренней афинской пробкой. Ярость, которая до сих пор раздирала ее, внезапно прошла. Сейчас она была растерянна и обеспокоена.