СССР: вернуться в детство 5
Шрифт:
— Неадекватно — значит, как ненормальная. Орала как психованная.
— Ага, — все покивали.
— Вова, согласен? — Вовка, который всё ещё страшно злился и поэтому старался молчать, просто кивнул. — Всё! Мы её видели и слышали, но пальцем не тронули. На территорию к нам она не заходила. Тёть Валя, вы эту версию как новость сейчас Аринке с Надеждой Андреевной расскажете. Дядя Валя*, а вы — мужикам на стройке, в виде хохмы. Вдруг они что-то слышали, менты по-любому пойдут левых свидетелей искать.
*Да, в родне у нас Валентин и Валентина,
— А мы что, слушали, как она нас обкладывает, и молчали, что ль? — деловито спросила тётя Валя.
— Почему? Мы были предельно вежливы, как в том анекдоте про электриков, знаете?
— Не-ет.
Я усмехнулась:
— В детском саду работали электрики. И вдруг воспитатели жалуются, что дети повторяют маты. Вызвали электриков на профком: пишите, дескать, объяснительную, а те пишут: «Мы вообще не матерились. Работаем мы в коридоре, Сидоров на стремянке проводку паял, а я стремянку держал. И тут мне за шиворот стало капать расплавленное олово. А я так вежливо и говорю: „Товарищ Сидоров! Неужели ты не видишь, что твоему товарищу капает за шиворот расплавленное олово?“» Так что все мы с вами были исключительно вежливы, на том и будем стоять. А про кролика никому ни слова. Заболевание карантинное, мало ли…
02. КОШМАРНЫЕ ДНИ
ПОЧТИ ЧУМА
Ольга. 3 сентября 1986 продолжается.
Через два часа стало ясно, что на нас надвинулась гигантская задница. Дядя Валя доехал с поручением до нашей Юбилейнской квартиры. Я думала, Вова сам поедет, но он такой злой был, что отправлять его куда-нибудь — пипец, чревато. Дядя Валя созвонился с Пал Евгеньичем, сообщил, что потери поголовья приблизились к сорока процентам, и конца не видно. Вторым поручением было позвонить по телефону, записанному Надеждой Андреевной — вызвать специальную бригаду, которая должна будет вывезти дохленьких кролей на скотомогильник. Оказалось, что ни забить тех, которые ещё на вид более-менее, ни забрать шкурки с умерших нельзя — по ветеринарным правилам не положено, и это, понятное дело, никому из нас не прибавляло радости.
В это время к воротам подкатил милицейский бобик. Я как раз с «Сибирского подворья шла» — карантин карантином, а там тоже за процессом успевать присматривать надо. А тут менты, вышли из уазика, озираются, фуражки на затылок сдвигают.
— Здрассьте, — бодро поприветствовала я стражей порядка. — Вы к кому?
— Девочка, «Сибирское подворье» — это где? — спросил первый.
— Это подальше, строящаяся организация, она пока закрыта для посещений, но со строителями можете переговорить. Или с директором, это моя бабушка.
— Как — закрыто? — удивился второй. — А что эта нам наплела про экскурсии?
— Эта психованная тётка? — нахмурилась я. — Это мы ещё выяснять будем, кто дал отмашку в закрытое экспериментальное хозяйство толпы людей с улицы водить. У нас из-за этого вспышка инфекции и карантин — вон, видите на воротах объявление?
Мужики подошли поближе к калитке и изучили листок с синей ветеринарной печатью.
— Заразное? — спросил второй.
— Говорят, в основном для кроликов, — равнодушно ответила я, — зайдёте?
Менты снова переглянулись.
— А позови бабушку?
— Сейчас, подождите.
Пока мы с баб Раей к калитке вышли, смотрим — там уже Арина стоит и тётя Валя. Арина снова ревёт, как её эта подлая тётка ввела в заблуждение своими бумажками, а сегодня — вы только зайдите, гляньте! — уже триста восемьдесят кроликов передохли! Товарищи милиционеры на дохлых кроликов смотреть хотели не очень, а хотели просто узнать в подробностях, кто эту дамочку дохлой кошкой отлупил. Тут Арина очень натурально выступила — она притворяться вообще не очень:
— Ну, придумала, тоже мне! У нас и кошек-то нет, одни собаки. Так они здоровые, как телк и, чтоб ими ещё драться…
Но тут пришла бабушка и представилась директором «Сибирского подворья». Милиционеры, стараясь держаться подальше, с общих слов записали показания, которые получились почти как тот анекдот про электриков, попросили взрослых расписаться и поскорее уехали.
Смех смехом, а кролики продолжали гибнуть, несмотря на все усилия, предпринимаемые Надеждой Андреевной. Да и хрен ты уже что там предпримешь…
Неожиданно вернулся хмурый Пал Евгеньич, сказал, что будет фиксировать потери.
Приехал дядя Валя с новостью, что машина ветконтроля будет к пяти часам. К пяти они и приехали, поразив меня своей точностью. Забрали целую гору тушек. Так больно было смотреть на эту бессмысленную гибель, вы не представляете… Наутро Надежда Андреевна заказала их повторный приезд ветеринарной труповозки — сказала, гарантированно ещё часть умрёт.
Мы фотографировали, составляли акты и протоколы, подшивали в папку один за одним, дезинфицировали…
Поздно вечером журналист уехал, сказал, что нужно успеть дать фотографии в номер.
ТЫ В КУРСЕ?..
Вячеслав Егорович.
Звонок застал его на самом выходе. С одной стороны, брать трубку не хотелось — опять с рабочими вопросами пристанут, дайте хоть в отпуске погулять. С другой — мало ли что, один вон трубку вовремя не взял, теперь вместо отдела в министерстве заштатным домом культуры командует…
— Прилукин слушает.
— Здор о во, Егорыч, — голос главреда «Восточки» он узнал сразу. — Ты б заехал?
— И тебе не хворать. Что за срочность такая?
В трубке тяжко вздохнуло.
— Да не хотелось бы по телефону…
Та-ак, накрывается, судя по всему, рыбалка.
— Жди, еду.
Круглоглазая волга со скачущим оленем на капоте лихо тормознула у центрального входа в редакцию «Восточно-Сибирской правды». Вахтёрша на входе деловито окликнула:
— Мужчина, вы куда?.. Ой, Вячеслав Егорович, не узнала вас без костюма-то… Богатым будете!
— Ваши бы слова…
Он торопливо, с каждым шагом всё больше предчувствуя нехорошее, прошёл в кабинет главного редактора, пожал через стол руку: