СССР

Идиатуллин Шамиль

– Всё?

– Нет. Еще по семейным парам – тоже до конца года надо всем выделить дома или блоки.

– Так. Теперь всё?

– Теперь всё. И не надо так издевательски спрашивать, Игорь Никитич. Мы не требуем вообще ничего лишнего – только то, под чем подписывался каждый из нас, когда оформлялся сюда. Мы не борзеем, куропаток на завтрак не просим или там вельветовых спецовок. И повышения зарплаты хотя бы на инфляцию тоже не просим. Только то, что положено и обещано, – нормальную зарплату и нормальное жилье. Это справедливо.

– Теперь смотри: с каждым из сотрудников подписывался отдельный договор, или, по-твоему говоря, обещание. Мы обещали

то, что ты перечислил, вы обещали работать. Возникли проблемы, очень серьезные, Дима, проблемы – не дай бог тебе подробно узнать, насколько серьезные. Но почему-то когда мы вас просим исполнять, вы отвечаете: нет, ждать не будем, а когда вы нас просите, мы, значит, должны все бросить и на ленты порваться. Это справедливо?

– Да.

– Почему?

– Потому что вы начальники и имеете больше возможностей, чем мы. И потому что нас больше, мы находимся в худшем положении, многие просто в ужасном, – и при этом вы зависите от нас. Без нас Союза не будет. Поэтому вы и должны нас слушать очень внимательно – и выполнять.

– Ох ты как заговорил.

– А как еще говорить? Оборзели ведь: у вас и особняки, и семьи, и любой каприз за наши деньги. А у нас пацаны в бараках год уже почти киснут, как в подлодке, девчонки бедные вообще... Ни выспаться, ни пожить нормально – я про личные дела молчу вообще. Старички молодежи в глаза смотреть боятся – им-то жилье через полгода уже давали. Расслоение по всем фронтам, все на психе, скоро морды бить начнут. Настоящий Союз из-за этого ведь и кончился.

– Ну, не совсем из-за этого. А из-за того, что проиграл холодную войну, в том числе экономическую. Да еще впал в ленинскую совершенно предреволюционную ситуацию. Проходил такую: верхи не могут, низы не хотят? Вам этого хочется?

– Так пускай верхи смогут.

– Что? Что мы сможем? Разморозку и обнал зарплат – не можем, денег нет, не свободных, а вообще. Все что выцарапываем, на необходимые нужды и в оборот уходит. Открыть магазины можем, но прилавки останутся пустыми: у нас, повторяю, денег нет, а коммерсов пускать – себе дороже. Да и все равно подкрепленный потребительский спрос у нас сейчас мышкин глаз. Проще уж в нынешнем режиме, централизованно завозить и распределять. Послезавтра очередной завоз, кстати.

– Совок, блин.

– Да, совок, а как иначе? Или нет, давай не катить, совок – это другое. Там зарплату платили, но продукцию выпускали неконкурентную. А у нас пока наоборот.

– Да какая разница.

– Есть разница. Что еще ты говорил – жилищное строительство? Та же проблема: строить не из чего, материалов практически нет, остатков даже на дом не хватит, да и в любом случае строить один дом обходится сильно дороже, чем такой же дом в составе улицы.

– Как уж стройматериалов нет, – кругом миллионы стройматериалов, тайга вон, карьер.

– То есть ты предлагаешь ставить срубы и вручную лепить кирпичи? Молодец. Только боян это, старая идея. У нас нет технологий для быстрого строительства нормальных домов союзного стандарта – со всеми коммуникациями, энергонезависимостью, туалетами и прочим. Сельские избушки клепать, а крыши чтоб из батэлементов – такого не получится. Тем более что тут, значит, у нас нормальный красивый город, улица, фонарь, аптека, все красиво, а рядом хоп – деревенька с балалайками. Так уродовать Союз ни генплан, ни один нормальный спец не позволит. Давай тогда вообще Шанхай или Нахаловку вокруг бараков наляпаем, из фанерок и прутиков. Зато каждому свое. Выдумщики. Да и в любом случае, ты представляешь себе затратность такого подхода? Ладно там лес, допустим, его не жалко. А людей на заготовки где брать? Да, наверное, можно тупо перебросить всех с производства на жилстрой, и пусть квалифицированные сборщики, сварщики и наладчики идут лесоповалом. Но зарплату-то они от этого тем более получать не будут. А когда достроят себе дома, получится расчудесный

городок, полностью заселенный безработными. Зато у каждого отдельная жилплощадь.

– С какой стати безработными?

– Дима, ты всерьез веришь, что можно выйти на рынок с уникальным продуктом, показать всем его достоинства, создать ажиотажный спрос, – а потом наглухо слиться с рынка, но сохранить за собой право триумфального возвращения в любой момент?

– Так в чем проблема? Если предложение уникальное...

– Если предложение уникальное, значит, его уже сегодня пытаются воспроизвести или сымитировать миллионы китайцев, корейцев или американцев. Пока на рынке есть правообладатель, он будет давить имитаторов патентами, законами и прочим. Как только правообладатель уйдет, плотина рухнет – и все наши планы выйти на мировой рынок и приносить Родине много валютной пользы накроются некоторым местом. То есть мы придумываем офигенную шняжку, изменяющую национальные, а потом и глобальные потребительские предпочтения, создаем отдельный, совершенно новый и совершенно перегретый рынок, который готов сметать нашу шняжку в диких количествах и за дикие деньги, осваиваем производство этого дикого количества, но вместо того чтобы начать радостно собирать эти дикие деньги, радостно отдаем их китайским братьям.

– Которые не факт, что смогут сделать такого же «союзника» или «кипчака».

– Во-первых, смогут. У них и промышленный шпионаж, и НИОКР, и метод тыка поставлены не в пример нашим. Во-вторых, если на рынке не будет оригинального «союзника», публика будет радостно разбирать любую хрень, отдаленно на него похожую. Особенно если цена не будет слишком высокой. Отсюда следуют два варианта счастливого будущего. Если эта хрень будет более-менее качественной, ее начнут делать вообще все – и наш оригинал, коли мы все-таки захотим вернуться, окажется на фиг никому не нужным. А если хрень окажется хренью в полном смысле – погибнет весь формат и вообще все на него похожее. И тогда наше возвращение тем более никому не пригодится. То же самое и на внутреннем рынке, в том числе с оборонной частью. Поэтому Союз лишается любого будущего и обязан сдохнуть. Вы его лишаете будущего и убиваете. Своими справедливыми запросами.

– Я думал, мы тут поиски лучшей жизни для наших людей затеяли, а мы, значит, за глобальный рынок рубимся.

– Дима, извини, ты дурак или подлец? Лучшую жизнь дает только добавленный продукт – ну или там прибавочная стоимость. Если ты просто взял кусок земли, никто его не купит – такая или примерно такая у всех есть. И ты будешь кушать корешки и корневища, а детишек баловать деревянными баклушами, потому что денег нет. Если ты сделал из куска земли кирпич, у тебя будет несколько покупателей, которые, правда, могут купить кирпич в другом месте. Правильная цена поможет тебе победить, и ты сможешь кушать хлеб с маслом и покупать детишкам кубики. А если ты сделал из куска земли «союзник», к тебе выстраивается очередь и ты продаешь его за любые деньги, которые, прошу заметить, не из левого кармана в правый перекладываешь, так что сумма не меняется, а из-за границы ввозишь, кормишь себя, семью и полстраны и потихонечку вытаскиваешь эти полстраны в ту самую лучшую жизнь, о которой ты говорил. И в этой жизни народ потихоньку просекает, что переделанное сырье стоит сильно выше непеределанного, – и вместо нефти и леса принимается продавать нефтяных и лесных «союзников» и «кипчаков», которых непременно придумает. И будет всем счастье.

– Спасибо за интересную лекцию. Только если бы было всем счастье хотя бы в Союзе, мы бы сейчас, наверное, здесь не спорили.

– Дим, никто ведь не скрывает, что это мобилизационный вариант экономики. Это не социализм, но и не совсем капитализм. То есть мы берем в долг, но не на договорных началах, как все вокруг, плодя дефолты и кризисы, однако и не на советских: обязательные госзаймы и все такое, которое никто не намерен отдавать. Мы честно отдаем, каждому и сразу, – домом, едой, хорошей работой, удобствами, роскошью человеческого общения. Ну и, отсюда следует, продуктами-технологиями.