СССР
Шрифт:
– О как! – сказал я, оторвавшись от растерзанного ягненка.– Без меня меня женили. А хоть в детали посвятите?
– В случае вашего согласия – безусловно. До тех пор – нет. Эксклюзивный проект, вы уж извините. Раньше времени светить совсем без файды.
Я поднял брови, потом хихикнул, сообразив, что не ослышался и имеется в виду именно fayda – польза по-татарски.
– Респект, – сказал я. – Сами придумали?
– Да что вы, у нас это устойчивое выражение было. И еще: «ха-азер!» Правильно?
– Ну, в какой-то мере – как бы прямой аналог «Щазз». Да я ж в
– Ох, Алик.
– Ну интересно же. Вы что, решили департамент по продаже термоядерных технологий создать и вам туда юристы-смертники понадобились, для переговоров с персами?
– Алик, вы на какую тему диплом пишете?
– «Обеспечение соблюдения авторского права при использовании государственных, национальных и субнациональных наименований в гражданском и хозяйственном обороте». Коряво, да, зато более-менее корректно.
– Разве это имеет отношение к продаже оружия или к персам?
– А разве «Проммаш» занимается национальным брендингом?
– А разве я не сказал, что мы готовимся к диверсификации?;
– А вы точно в арабских странах, а не в Израиле три года мариновались?
Рычев, к счастью, засмеялся. Ну, в своей манере – растянул складки, идущие от крыльев носа, и произвел некий звук.
– Серьезно, Максим Александрович. Вы будете брать роялти с латиносов за то, что они российский флаг с фюзеляжей истребителей решат не стирать?
– Хорошая идея. Алик, в вас действительно есть потенциал.
– Хо-хо. Я и не старый еще. То есть работа будет все-таки в рамках «Проммаша»?
– На первых порах, да. Но затем я рассчитываю, что при вашем участии будет создана новая структура, на которую лично я, честно говоря, возлагаю огромные надежды. И это не только бизнес-надежды. Это с будущим связано. Нашим будущим, Алик, вашим, ваших близких и родных, и далеких. Это если без деталей. В общем, для меня и для моих единомышленников это дело всей жизни. Это не торговля железками или электроникой. Это очень серьезно. Я вижу, вы человек думающий и болеющий за страну. И это такой шанс, понимаете... В общем, я обещаю – вы не пожалеете. Так что, Алик, как вы смотрите на такое предложение?
– Лестно, конечно. Непонятно, честно говоря, но очень лестно, Максим Александрович. Но понимаете...
– Стоп, Алик. Я все понял. Давайте так. Пока мы фиксируем потепление взаимоотношений и позитивный настрой. Расходимся, а двадцать восьмого, когда я снова с ребятами говорю, возвращаемся к теме.
– А ребят тоже в эксклюзивный проект?
– Нет, что вы. С ними проще – административный департамент расширяется, в юротделе несколько вакансий возникло – а мы предпочитаем людей со студенческой скамьи брать. Дело-то такое, госважности, сами понимаете. Вот меня и попросили в качестве рекрутера выступить, раз все равно с вами...
– А why, как говорится, me? Чем я такой особенный?
– Так очевидно же. Во-первых, ваша специализация и тема научной работы. Она магистральная для нас. Во-вторых, опыт практической деятельности – короткий, но очень впечатляющий. Вы не учитываете, Алик, какую
– Насколько лучше-то? – не выдержал я. – Хоть эти детали обрисуйте.
– А! Ну это просто: сразу оклад полторы тысячи чистыми и жилье, через полтора-два года – квартира в Москве. Она остается за вами независимо от того, в какой точке России или мира вам придется работать дальше. Плюс полный соцпакет.
Я даже не стал спрашивать, какие точки мира грозят, едят ли там шатенов, что такое соцпакет и будут ли перечисленные условия прописаны в контракте. Я сказал:
– Максим Александрович, не надо ждать двадцать восьмого. Я, может, разочарую вас, но я согласен. Здесь и сейчас.
Рычев с шумом выдохнул и сказал:
– Алик, нельзя же так пугать. Я сперва подумал, что вы отказываетесь.
– Максим Александрович, вы просто не с того начали. Извините, ради бога, но вы, видимо, давно не жили в общежитии или на съемной квартире.
Рычев подумал и сказал:
– Да. Видимо, да. Тогда без затей – послезавтра... Нет, даже завтра, если получится, я вас с одним человеком познакомлю – сразу и начнем. Да. А ведь прав Булгаков, да, Алик?
– Что черта героем сделал? Правду говорить легко и приятно, – подтвердил я. – Максим Александрович, так как насчет деталей? Или сначала надо где-нибудь кровью расписаться?
– Да нет, не надо. А проект, если в двух словах, незамысловатый. Называется «Советский Союз».
2
«Союз» происходит от слова «боюсь»,
«Союз» происходит от слова «напьюсь»,
«Союз» происходит от слова «убью».
Сергей давно усвоил, что при встрече с автором афоризма «На работу как на праздник» надо сразу проводить двойку «солнечное сплетение – подбородок». Но в это утро он бы только потрепал лицемерного подлеца по прыщавой щеке и отправил жить дальше.
Любимый город наконец отмылся от весенних чудес и оказался чистым, свежим и ярким. И особенно родным – после каталонских-то выкрутас.
А любовью, оказывается, тоже можно объесться. И найти в пресыщении новый уровень счастья.
Проснуться, не отойдя от нежности, сменившей привкус в родном доме, открыть глаза в желтое солнце, ощутить мягкий Маринкин поцелуй и запах кофе – елки зеленые, как я ее люблю! Позавтракать в постели по заведенному в Гишпании обычаю – правильно, пересадим все ценное в наши грязи, – несуетливо собраться, выйти в любимый город. К накопившимся делам. Без меня там, поди, смрад и полумрак, все заскорузло и уткнулось носом в паутину.