Сталин против партии. Разгадка гибели вождя
Шрифт:
Искусной игрой в миролюбие и прямо-таки паническую боязнь войны удалось заморочить голову противнику так, что немецкая разведка ничего не заподозрила и существенного усиления советских войск, в приграничных районах не обнаружила, несмотря на всю свою активность. Наша же, наоборот, сосредоточение и переброску крупных германских соединений к советско-польскому кордону засекла [68] . Теперь Сталину оставалось вычислить, куда реально нацелена эта группировка — на СССР или на английский Ближний Восток. Во втором случае транзит через Польшу — всего лишь отвлекающий маневр немцев, запутывающий и союзника (Сталина), и врага (Черчилля).
68
М.
Откровенно говоря, главу государства, не замышляющего нападение на соседа, не должно особо волновать, в каком направлении от Буга устремится пехота и танки потенциального соперника — на восток или на юг. Он обязан немедленно распорядиться о приведении всех наличных дивизий и полков около границы в боевую готовность и дать добро на отражение любых попыток пересечения разграничительной линии, как провокационных, так и агрессивных, то есть подготовиться к активной обороне, когда враг у твоих ворот.
Почему Сталин этого не сделал? Невразумительные оправдания о неподготовленности СССР в июне 1941 года к войне, о нехватке нескольких месяцев для выпуска нужного числа танков и самолетов новейших модификаций — смехотворны. Относительно, якобы, нашего желания оттянуть дату объявления войны до 1942 года выше уже говорилось. Многомиллионную армию, вышедшую на старт решительного наступления, уже в сентябре 1941 года нужно было отпустить по домам.
«Сталин, прирожденный политик, хорошо все вышеизложенное знал. Почему же вел себя столь странным образом? Почему всячески уклонялся от уже в июне точно назревшего перевода армий Северо-Западного, Западного, Юго-Западно-го и Одесского военных округов в режим полной боевой готовности? Потому что угодил в ситуацию, в которую не дай бог кому-либо когда-либо попасть вновь.
Да, Иосиф Виссарионович, конечно, мог приказать всем без промедления занять оборонительные рубежи. Однако такой приказ тотчас ставил жирный крест на триумфальной освободительной миссии РККА, ибо задуманная им наступательная война мгновенно превращалась в войну оборонительную, то есть затяжную и изматывающую. Сталин же нуждался в войне стремительной, молниеносной. Лишь блицкриг, скоротечное освобождение Европы еще в 1941 году обеспечивало главу советского правительства несусветной славой и колоссальным авторитетом в армии. Оборонительная война непременно обернулась бы отступлением войск пусть и не глубоко, но все же в советский тыл с потерей некоторых городов и селений. Кроме того, оборонительная война на первый план неминуемо выдвинула бы военных, тогда как в освободительном походе доминировали бы, безусловно, политики. К тому же влияние партийных органов на солдат и офицеров, воюющих на своей территории, а не на вражеской, тоже возросло бы. В результате, если наступательную войну выигрывал лично Сталин, гениально предвидевший и добившийся низвержения фашизма, то в оборонительной побеждали все вместе — и Сталин, и народ, и армия, и партия. Значит, армии боготворить было бы некого, и она ничего предпринимать против ЦК ВКП{6) не стала бы.
Но раз так, то отдавать в июне 1941 года приказ о приведении в боевую готовность частей Красной армии нельзя до тех пор, пока предупреждения о скором германском нападении на СССР не получат конкретных и неопровержимых подтверждений. И тут разведка должна хорошенько потрудиться. Причем выяснять разведчикам надо в первую очередь не дату возможной агрессии (каковую в условиях дезинформационной войны разведок разных государств выявить почти нереально), а то, насколько серьезны сборы неприятеля накануне предполагаемого выступления. Учтены ли им те особенности предстоящей кампании (климатические, географические, культурные, дипломатические и т. д.), которые могут осложнить или, напротив, облегчить достижение главной цели — покорения Страны Советов? Когда разведка снабдит лидера всей совокупностью фактов по интересующей проблеме, тому останется сопоставить информацию чекистов с известным ему характером главы враждебной державы и посмотреть, как сочетается работа по экипировке армии вторжения с нравом предводителя. Если ваш соперник— трезвый, расчетливый человек, то вывод делается один; если он — психически неуравновешенный самодур, склонный к авантюрам, то — совершенно другой» [69] .
69
К.
Советская разведка потрудилась хорошо и на стол Сталину регулярно ложились справки о соотношении численности войск, вооружения и боевой техники Красной Армии и немецких войск, в том числе сосредоточенных по обе стороны новой западной границы. Сталин прекрасно знал общеизвестное правило, что нападающая сторона должна иметь, как минимум, полуторократное превосходство над обороняющейся стороной, как по численности задействованных войск, так и по основным видам боевой техники. Каково же было это соотношение по состоянию на 21 июня 1941 года? Ниже приводится соответствующая справка [70] .
70
Источник: К. Закорецкий. Третья мировая война Сталина. М., 2009. С. 266.
| Красная Армия (округл. цифры) | Немцы с сателлитами на западной границе СССР | ||||
| Всего | %к Красн. Армии | Полуторакратное превышение (требуемое) | % наличия к потребленному для наступления | ||
| Личный состав | 5 млн. | 5 млн. 500 тыс. | 110 | 7 млн. 500 тыс. | 73 |
| 10 млн. | 55 | 15 млн. | 37 | ||
| Танки | 19 000 | 3 300 | 17 | 28 500 | 12 |
| 10 500 | 33 | 15 225 | 22 | ||
| Самолеты | 10 000 | 3 500 | 35 | 15 000 | 23 |
Примечания к таблице:
1) По состоянию на январь 1941 года в Красной Армии насчитывалось 4 207 ООО человек. Весной этого же года были призваны еще около 800 ООО человек под предлогом военных сборов. В среднем укомплектованность дивизий составляла 50 %, то есть после развертывания по планам мобилизации (через неделю-две после ее объявления) численность Красной Армии должна была примерно удвоиться.
К середине 1941 года в сухопутной армии Германии было 208 дивизий. В ее действующей части насчитывалось 3,8 млн. чел., из них 3,3 млн. были развернуты против Советского Союза. (Источник— журнал «Советские архивы», 1991, № 4, статья «РККА накануне войны, новые документы».)
2) На 21.06.1941 в Красной Армии имелось всего 22 600 танков. Из них 19 000 исправных, а у западных границ — 10150. Из общего количества 7800 танков были модели БТ всех серий. А у западных границ они составляли примерно половину всей группировки.
Пушка у БТ имела калибр 45 мм. По своим боевым качествам этот танк был мощнее немецких танков Т-I, Т-II и может сравниваться с Т-III и T-IV. Кроме того, у западных границ Красная Армия имела 1475 самых новейших танков (Т-34 и КВ-1), а также до сих пор секретное число слегка устаревших настоящих тяжелых танков Т-35. (Источник: Шмелев И. П. «Танки БГ». М., 1993).