Сталин против партии. Разгадка гибели вождя
Шрифт:
Однако основной темой, прозвучавшей в выступлениях делегатов съезда, была угроза войны, о неотвратимости которой говорили и военные (нарком обороны К.Е. Ворошилов, начальник Генерального штаба РККА Б.М. Шапошников, командующий Тихоокеанским флотом Н.Г. Кузнецов, командующий Первой приморской армии Г.М. Штерн и другие) и гражданские (наркомы авиапромышленности М.М. Каганович, судостроительной промышленности И.Ф.Тевосян и другие), проявляя при этом неумеренный оптимизм. Выступающие заверяли и делегатов съезда, и всю страну, что враг будет непременно и сразу же разбит, если попытается напасть. При этом он не сможет пойти дальше границы, а победа будет достигнута на его же территории, причем «малой кровью».
Однако Сталин был далек от эйфории «шапкозакидательства», охватившей не только делегатов съезда, но и страну в целом. Он понимал, что еще нужно многое сделать, чтобы обеспечить победоносный наступательный порыв. Но он видел и другое: только
63
К. Писаренко. Тридцатилетняя война в Политбюро. 1923–1953. М., 2006. С. 224.
Вакансии заполнялись теми, кого военное ремесло интересовало больше, чем политика. Среди новичков генсек и отыскал своего будущего «Бертье», разгромившего японцев на Халхин-Голе в августе 1939 года, — комкора Г.К. Жукова. Сталин без Жукова, как Бонапарт без Бертье, обойтись никак не мог. Ему требовалось всеми правдами и неправдами в кратчайший срок превратиться в непобедимого полководца, второго Наполеона или Троцкого, чтобы устроить собственное «девятнадцатое брюмера»: под угрозой применения силы предложить ЦК ВКП(б) декретировать передачу всей полноты власти Совету Народных Комисаров СССР в лице Предсовнаркома И.В. Сталина. Если члены ЦК, как когда-то депутаты Совета Старейшин и Совета Пятисот во Франции, крикнут: «Вне закона!», в кремлевский зал войдут русские «гренадеры» и повторят подвиг своих собратьев — гренадеров маршала Мюрата.
«Чем дивизионный генерал Бонапарт сумел заворожить подчиненных солдат и офицеров? Блестяще проведенной кампанией 1796 года — стремительным освобождением Северной Италии от австрийцев, которой военный успех обеспечил талантливый начштаба Л. Бертье, а политический — не менее талантливый руководитель, но посредственный полководец Н. Бонапарт. Таким образом, товарищу Сталину, тоже великолепному управленцу, но плохому генералу, надо что-то от кого-то освободить, воспользовавшись чьим-то военным гением. Вопрос, от кого и что, прояснился уже в 1938 году. По тому, как Англия и Франция умиротворяли А. Гитлера (в марте Австрией, в сентябре Чехословакией), не составляло труда догадаться, что через год-другой Германия проглотит пол-Европы, ежели не больше. Так почему бы России эти пол-Европы не освободить от фашизма?! Что с освобожденными странами делать дальше, покажет время. Главное, авторитет лидера Советского государства— вдохновителя и организатора освободительного похода — взлетит на недосягаемую высоту, и он при первом же удобном случае будет вправе вручить ЦК ВКП(б) вышеупомянутый ультиматум» [64] .
64
Цит. по: В. Бешанов. Шапками закидаем! От красного блиц-крига до танкового погрома 1941 года. М., 2010. С. 23–24.
Хотя делегаты XVIII съезда с вдохновением говорили о боеготовности ВС СССР, но реально в целях подготовки армии к неминуемой схватке с гитлеровской Германией предстояло сделать очень много. Прежде всего — довольно быстро, всего за несколько месяцев, была проведена реорганизация явно негодной системы управления отраслями экономики, напрямую или опосредствованно связанными с производством вооружения и боевой техники.
11 января 1931 года огромный и неповоротливый Наркомат оборонной промышленности (М.М. Каганович) разделили на четыре наркомата, отчетливо выражавших их узкую специализацию: авиационный (НКАП, М.М. Каганович), судостроительной промышленности (НКСП,
24 января выделение в самостоятельные наркоматы важнейших отраслей, непосредственно связанных с потребностями вооружения страны, продолжили ликвидацией многоотраслевого Наркомтяжпрома (Л.М. Каганович). Взамен его были созданы наркоматы: топливной промышленности (Л.М. Каганович), электоропромышленности и электростанций (М.Г. Первухин), черной металлургии (Ф.А. Меркулов), цветной металлургии (А.И. Самохвалов) и химической промышленности (М.Ф. Денисов). 5 февраля реорганизации подвергся Наркоммаш (В.К. Львов), взамен которого были созданы наркоматы тяжелого (В.А. Малышев), общего (П.И. Паршин) и среднего машиностроения (И.А. Лихачев), в состав, которого вошел «танковый» главк (Главспецмаш). Наконец, 12 октября 1939 года был разделен Наркомтоппром на наркоматы нефтяной (Л.М. Каганович) и угольной промышленности (В.В. Вахрушев).
Столь решительные административные меры по реорганизации промышленности страны были незамедлительно подкреплены финансовыми, что немедленно сказалось на снижении уровня благосостояния населения. Не представлялось никакой возможности увеличить производство основных продуктов питания, не расширялся выпуск предметов широкого потребления, сокращались расходы на образование, медицину и культуру.
Расходы на оборону резко возросли еще по одной, весьма серьезной причине: боевая техника, выпускаемая в стране, морально устарела и значительно отставала от лучших образцов, которые были на вооружении германской армии. Гражданская война в Испании помогла установить весьма неприятный факт, что советское авиастроение не только отстает от германского вдвое по общему числу выпускаемых машин, но и производит устаревшие типы боевой техники. Немецкие истребители Ме-109Е продемонстрировали полное превосходство над отечественными И-16, а бомбардировщики Ю-87 — над СБ. Там же, в Испании, выявились серьезнейшие конструктивные недостатки советских танков, как легких, так и средних, которые предстояло как можно скорее заменить на новые, принципиально отличные от них типы. Наконец, оккупация Чехословакии поставила под сомнение выполнение фирмой «Шкода» в соответствии с долгосрочным соглашением поставок различных видов пушек, в том числе 7б-мм и 85-мм зенитных орудий, оказавшихся в годы Великой Отечественной войны основой артиллерии ПВО.
Необходимые условия для модернизации старых, создания новых оборонных предприятий обеспечивали как сама организация четырех наркоматов оборонной промышленности, так и финансирование необходимых работ, включая разработку новых видов и типов военной техники.
Возросшее производство боевой техники и вооружений и насыщение армии новейшими их образцами, потребовало не только структурной ее перестройки, но и резкого увеличения численности личного состава для обслуживания боевой техники. В стране развернулась, так называемая «скрытая мобилизация», то есть резкое увеличение численности армии в условиях мирного времени. Началось формирование новых дивизий, бригад, корпусов, армий, образование новых военных округов. Если, например, в августе 1939 года было всего 4 танковых корпуса, то к июню 1941 года их уже было 29. В советской армии не было воздушно-десантных войск, однако к моменту нападения Гитлера было сформировано пять корпусов ВДВ и пять находились в стадии формирования. В 1939 году на территории европейской части СССР не было ни одной армии, были только корпуса. Армий было всего две — Первая и Вторая Краснознаменные, которые дислоцировались на Дальнем Востоке. Когда Гитлер напал на СССР, армий было уже 28, причем 23 из них либо уже находились на западных границах, либо были на пути следования на Запад. А на Дальнем Востоке было «всего» пять армий.
Откуда же шло пополнение личным составом вновь создаваемых соединений и частей, если объявлять открытую мобилизацию было невозможно, поскольку подобная акция означала бы начало войны? Выход был найден, и весьма оригинальный. Необходимо отметить, что для пополнения 1,5-миллионной армии образца 1938 года достаточно было призывать всего лишь одну треть призывного контингента. И вот 19 августа 1939 года было принято решение о созыве 4-й внеочередной сессии Верховного Совета, на которой был принят закон о всеобщей воинской обязанности, который вступил в силу с первого сентября 1939 года.
С вводом нового закона в действие можно было без объявления мобилизации, простым призывом в армию не служивших ранее в ней военнообязанных, увеличить армию с полутора миллионов до пяти с половиной миллионов человек. Спрашивается, откуда взялись эти 4 миллиона призывников? Дело в том, что до 1939 года призывали в армию с 21 года и только одну треть призывного контингента. Согласно новому закону призыву подлежали юноши с 18 лет, а также все те, кто имел раньше отсрочку от призыва. Всего таких набиралось свыше 4 миллионов, которые были разом изъяты из народного хозяйства, т. е. страна лишилась стольких же молодых работников, которых кем-то надо было заменить.