Сталин. Большая книга о нем
Шрифт:
его верный секретарь Поскребышев.
— Товарищ Сталин, вам письмо от сына.
— Какого сына? У меня трое сыновей на фронте.
— От Василия, товарищ Сталин.
— Скажи коротко, что он пишет.
— Пишет, что чувствует себя хорошо, точно выполняет приказы командиров, беспощадно
истребляет врага в воздухе. И что есть маленькая просьба.
— Какая просьба?
— Пусть отец пришлет немного денег. В части открылся буфет, к тому же хочет сшить
новую офицерскую
Василевский тут же поддержал: «Абсолютно законная просьба, товарищ Сталин! Василий
заслуживает этого».
Сталин ответил: «Конечно, заслуживает». И обратился к Поскребышеву: «Пишите».
Секретарь открыл блокнот и записал: «Первое. Как известно, строевой паек офицера в
военно-воздушных частях Красной Армии совершенно достаточен! Второе. Особенная форма
для сына товарища Сталина не предусмотрена! Подпись — Верховный Главнокомандующий».
Приемный сын вождя Артем Сергеев (вместе с которым, по подсчетам Сталина, и
выходило трое детей) замечал, что единственная привилегия, которую они ощутили на себе во
время войны, заключалась в том, что Сталин позвонил в комиссариат и потребовал, чтобы его
сыновей первыми призвали на фронт.
Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»
76
И вновь воспоминания Рамаза Чхиквадзе:
— Женщины Сталина — длинный разговор, ведя который мы можем сделать немало
ошибок. О чем точно могу говорить, так это о последнем дне Сталина. Об этом мне известно от
того самого коменданта. Мне удалось вывести его на разговор о том, что стало причиной смерти
Сталина.
Первое время комендант отвечал: «Сейчас я об этом не имею права говорить. Все знает
Юрий Андропов. Он напишет, и всем все станет известно». И если рассказывал что-то, то
исключительно подобные вещи: «Я охранял покойника, здесь вот он лежал, тот-то и тот-то
приходили».
Андропов, кстати, был большим сталинистом. От него к режиссеру фильма Евгению
Матвееву приходил человек и интересовался, как дела со съемками, следил, чтобы в фильме
ничего не было против Сталина. Но не успели мы закончить картину, как Андропов умер. И так
он ничего и не открыл про смерть Сталина. Хотя комендант говорил: «Андропов все знает. Он
со мной ходил по каждой комнате и все записывал — кто был, с кем встречался и так далее».
Сам этот комендант уже был на пенсии. Говорил: «Если бы не убрали Берию, он бы меня
уничтожил». Его самого после смерти Сталина выслали из Москвы, и он каждый день ждал
ареста.
Много интересного нам поведал. Спал Сталин всегда в разных комнатах, боялся. Видимо,
все люди, облеченные большой
старших сыновей.
Когда приходили гости, Сталин сам ставил тарелки, проверял — вкусно или нет. А гости
бывали самые разные — от научных работников до педагогов и писателей.
Никогда не начинал деловых разговоров, пока гости 3—4 бокала не выпивали и не
становились более свободными. Тогда уже начинался разговор по делу.
Как-то Сталин пригласил гостей и поблагодарил каждого. Только одному молодому
наркому заметил: «А у вас плохие показатели». И расписал, в чем причина такой плохой работы.
После этого предложил: «А сейчас давайте отдохнем, пока хозяйки нам накроют чай. Кто
из вас в бильярд играет?»
Оказалось, что только этот молодой человек. А Сталин, как оказалось, играл неплохо. И
они вдвоем стали играть — разумеется, выигрывает Сталин. Кладет шары и говорит: «Вот, вы
такой же нарком, как бильярдист». 8—3 счет был.
А вторую партию этот парень выиграл. Сталин положил кий и сказал: «Вот и видно, что
вы в министерстве больше ничем, кроме бильярда, не занимаетесь».
И все-таки комендант нам одну историю рассказал. Только говорить об этом нельзя.
Нельзя писать, потому что слышали эту историю четыре человека — оператор фильма, Евгений
Матвеев и я с моей женой Наташей. Или рассказать? Ну, слушайте.
«Я, — вспоминал комендант, — проверял помещения второго этажа. Вдруг слышу —
крик Сталина. Я ничего не понял! Он даже во время войны не кричал, говорил строго, но не
громко. У меня чуть инфаркт не случился, еле дотащил ноги до каминной комнаты. Там сидел
Берия и стоял Сталин, кулаком затыкавший ему рот: «Убирайся отсюда, я тебя в порошок
сотру». Через неделю Сталин умер».
Мы стали интересоваться, как это произошло. Тем более что комендант говорил, что
Сталин хорошо выглядел, когда в последний раз у него Хрущев и другие члены Политбюро
были.
Мужчина ответил: «Книга у него была и одеяло. Вошел он в комнату, мы поставили
караул у дверей. Обычно он мало спал, иногда просил что-то принести. А тут молчит. Мы
заглянули и увидели, что он на полу лежит. Тогда мы и начали трубить».
А потом добавил: «Все подробности я рассказал только Андропову, а меня об этом не
спрашивайте».
Единственное, что сказал: «В последнюю ночь он взял с собой книгу. Он же в день по 400
страниц читал. А страницы переворачивал, смачивая палец во рту».
Больше комендант ничего не сказал. Но мы подумали — может, книга была отравлена?