Сталинский социализм. Практическое исследование
Шрифт:
Ленин был очень обеспокоен этим инцидентом, подверг критике не только Орджоникидзе, но и Сталина. Впрочем, позже выяснилось, что происшествие носило не политический, а личный характер: Кобахидзе нанес словесное оскорбление Орджоникиде, находясь у того в гостях, за что и поплатился оплеухой.
Мы знаем, что через некоторое время Ленин еще раз подверг Сталина критике – в так называемом «Письме к съезду». Антисталинисты, особенно те, что причисляют себя к коммунистам, любят цепляться за эти эпизоды в истории партии и раздувать их, доводя до состояния чуть ли не войны между Лениным и Сталиным.
Их
Но Клаус Хессе дает иной контекст конфликтных событий: «…Нужно отметить увеличение недовольства и раздражительности Ленина. Исключенный из всех сфер активной деятельности в связи со своей болезнью и информированный о состоянии дел только поверхностно, он был не в состоянии оставаться лидером в той мере, в какой это было ранее, на протяжении многих лет…».
Автор напоминает о причинах ссоры Сталина с женой Ленина, который к тому времени перенес два инсульта, был полупарализован. Врачи строго-настрого запретили ему работать.
«ЦК решил назначить Сталина лично ответственным за то, чтобы предотвратить все личные и письменные контакты с Лениным до его выздоровления», – пишет Хессе. И продолжает далее, что конфликт произошел, когда Сталин узнал о нарушении Крупской режима, предписанного врачом.
Немецкий профессор подметил в факте появления документа, надиктованного смертельно больным человеком, то, что в упор не желают видеть антисталински ориентированные историки: «Среди написанного в нем множества соображений, которые должны быть приняты самым серьезным образом… влияние его болезни было таким же серьезным, как и масштаб его отчаянного положения».
От себя добавлю. Измышления относительно враждебности Ленина и Сталина друг к другу имеют те же истоки, что и любое антикоммунистическое злословие. Все с точностью до наоборот. История мало знает примеров подобного единения помыслов и дел, подобной кристально чистой дружбы, подобного идейного родства. Невольно на ум приходит выдающаяся аналогия – Маркс и Энгельс.
Желающих ознакомиться с подробностями отсылаю к одному из лучших исследований как в этой, так и в других областях сталинской тематики – книге А.Н. Голенкова «Сталин без наветов».
Читателя там ждет много открытий. Обоснованно и вдребезги разбивается мифическое утверждение о том, что Ленин требовал убрать Сталина с должности руководителя высшего партийного органа. Показана суть т. н. «ленинского завещания», которого просто не существует, ибо подобное было принципиально невозможно за всю историю РСДРП – РСДРП(б) – РКП(б) – ВКП(б) – КПСС. Показана не столько критика в адрес Сталина – учитывая гневливость Ленина, довольно сдержанная и незначительная, – сколько обоснование неоспоримого лидерства Иосифа Джугашвили ввиду его политического, делового, биографического превосходства над прочими претендентами на эту роль.
Основатель коммунистической партии и советского государства бывал резок в своих отзывах. Он словесно не пощадил никого из тех, кого позже разоблачили, как врагов народа: Троцкого, Зиновьева, Каменева, Бухарина, Пятакова, Рыкова, Шляпникова, Сокольникова, Томского, Раковского, Крестинского, Осинского и многих других. Вот только скрутить их в бараний рог и заставить держать ответ перед партией и народом Ленин не смог, не успел. Он завещал это Сталину, которого прижизненно сделал вторым человеком в фактической, а не кажущейся большевистской иерархии.
Политических претензий к Сталину – а это главное – Ленин почти не имел. О своем идейном наследнике он отзывался в превосходной степени или, как минимум, положительно, и лишь в конце жизни два-три раза упрекнул его в том, что можно отнести к разряду мелких, скорее бытовых недостатков. Которые, в общем, были свойственны также ему самому.
Поэтому строгие, но несущественные упреки были извинительны, как для уходящего вождя, так и для заступающего на этот пост. Зато, например, критика Ленина в адрес Троцкого, метившего стать хозяином партии и страны, свидетельствовала о внутреннем неприятии иуды и открытом сопротивлении тому решительно во всем.
Кроме того, есть опубликованные и неопубликованные сведения о том, что Ленин не выдвигал даже формального предложения о замене генсека. Хессе, ряд других авторов как бы мимоходом отмечают немаловажную деталь: тяжело больной, он в то время не писал, а диктовал, не всегда будучи в силах перечитать диктовку. Кто-то мог внести в текст изменения. Но и это мало влияет на истину.
Ее, перефразируя строки из поэмы Владимира Маяковского, можно озвучить так:
Сталин и Ленин —близнецы-братья, —кто более матери-истории ценен?Мы говорим – Ленин,подразумеваем – Сталин,Мы говорим – Сталин,подразумеваем – Ленин.Много внимания Хессе уделяет Троцкому, его борьбе против Ленина, а затем – Сталина. Имя Троцкого появляется уже на первых страницах книги. Вообще в книге перечислено большое количество отечественных деятелей эпохи революции, гражданской войны, НЭПа и первых пятилеток, оставивших в советской политической, экономической, военной и культурной жизни как положительный, так и отрицательный след.
Кроме вышеназванных, это – Плеханов, Фрунзе, Дзержинский, Радек, Лацис, Свердлов, Молотов, Калинин, Ногин, Теодорович, Мдивани, Яковлев, Луначарский, Менжинский, Смирнов, Муралов, Евдокимов, Смилга, Бакаев, Каганович, Киров, Ягода, Куйбышев, Фриновский, Ежов, Соколов, Берия, Ильюшин, Туполев, Вышинский, Шолохов, Ворошилов и многие-многие другие. Жаль только, что автор чаще ограничивается простым упоминанием о них, не давая хотя бы кратких характеристик.
Хессе отходит от модных псевдоисторических пассажей о том, что Троцкий являлся вождем Октябрьской революции и Красной армии не меньшим, если не большим, чем Ленин. Грешат раздуванием сего мифа не одни только российские историки. Но Хессе не согласен с мнением, являющимся общепринятым в определенных слоях европейской общественности. Белая ворона? К явному неудовольствию этих слоев, всех троцкистов в мире, подобная белая мантия не только к лицу берлинскому профессору, она еще и единственно возможная.