Сталкер-югенд

Владимирович Федорцов Игорь

– Неправильно, - договорила Чили. Сама ничегошеньки не видела, хотя Паха подробно объяснял и показывал.

– Не чисто. Но не новичок, - Паха огляделся.
– Для новичка долго продержался. Чего он тут забыл? Деревень фермерских поблизости нет. А которые есть, в другой стороне.

Прошлись метров тридцать.

– Постреляли маленько, - указал Паха пулевое отверстие в дереве.
– Опять зацепили. Видишь, шаг левой короче стал, и еле опирается на ногу. Кровью по траве мазнул. Вровень с бедром.

Паха

потоптался на месте, размышляя следовать ли дальше или свернуть. У фермера он рассчитывал разжиться кое-какими припасами. Может даже оружием. А то с одним стечкиным и ножом не больно по лесам и долам находишь. С другой стороны пасечники не тот народ, добычу упускать. Почувствовали слабину, не отстанут.

– Пройдем еще маленько. Все одно по пути, - принял Паха компромиссное решение.

Чили понятно, будь он один, уже бы мчался догонять. А вот с ней, подумает дважды.

Следы свернули к леску. Лесок, так себе, особо не спрячешься.

– Хочешь, земляники поешь пока, - указал он на усыпанный красной ягодой пригорочек.
– А я пробегусь.

– Опять кого-нибудь прикопали, - со знанием дела заметила Чили, любуясь рубиновой россыпью.

– Или вон ежевики попробуй.

Иссиня черные ягоды смотрелись диковинно. Такую Чили еще не видела.

– Она хоть съедобная?

– Вкуснее не знаю. Только под ноги смотри. Змеи.

Чисто в пахином духе. Поешь ягоды - но там змей полно, похлебай супца - в нем муди петушиные плавают!

– Я уж лучше красненькую...

– Тут она чистая, - развеял Паха сомнения девушки о ,,прикопали.
– Сладкая. И пахнет по настоящему...

Чили собрала горсточку. Ммммм! Ела бы и ела! Но остаться не согласилась.

– Я с тобой.

Паха не стал затевать спор. Время терять. Как там в сказке? Что мне делать с вредною бабой?

О том, что неосмотрительно поступила, увязавшись за Пахой девушка поняла, когда наткнулись на фермера. С тела срезали почти мясо. Над тем что осталось, трудились мухи и мураши.

– Как же он так?

Ответ красноречив. В черепе, во лбу, дырка. Хлопнули добро молодца промежду ясных очей. Но фермер еще не все. За ближайшим кустом лежал пасечник. Тоже освежеванный. Пасечника пукнули с макарова.

Паха что хорошая ищейка обежал вокруг.

– Не мог фермер таскаться по лесу с одним пистолетом.

– Может, потерял оружие?

– Оружие не теряют.

Припрятанное фермером, нашлось часа через два интенсивных поисков.

– Хитер бродяга, - восхитился Паха, извлекая из дупла ружье и вещмешок.

С нежностью погладил оружие по цевью. Тигр. Девятка.

– Чтобы этим не достался, - он порылся в поклаже.
– Патроны-то все расстрелял. Только где?

Ружья Паха упрятал обратно в дупло. До хороших времен. В вещмешке оказались спички, фляжка, кружка, в бумаге щепоть заварки, галет изрядно, сушеное мясо, одеяло из

арсенала спасателей и граната. Это зачем прятать? Мог бы использовать. Клад особо не разживешься, но Паха решил его полностью экспроприировать. Понятно по уважительной причине. У них с Чили на двоих только пустые карманы, нож и стечкин с девятью патронами.

– Нельзя этого так оставлять. Без спросу. Нельзя их отпускать. Никак нельзя.

– Я с тобой, - опять вызвалась Чили. Страшно, а что делать? Неизвестность еще страшней.

– Уговор помнишь?

– Который по счету?

– Первый. Куда я, туда и ты.

– А как же!

Язва, - беззлобно восхитился Паха талантом соглашаться, но делать по-своему.

Не отстать от Пахи, надо умудриться. По лесу шурует, что птица по небу летит. Зазеваешься и след простыл, уметелил. Ни травины не примнет, ни ветки не сломит. Чили очень старалась не отставать. Уже получалось.

Поиски продолжались до вечера. Пасечников нагнали у берега безымянной речушки. Песчаный бережок убран в ивняк. Ласковая волна шлепает в коряги и камни. Так тихо, шепни, вся округа услышит.

Пасечники разложись рассупонились у маленького костра. Жарили мясо, попивали чаек, шутки шутили. Обычные люди.

Чили невольно сглотнула слюну. Не от голода. От знания, чье мясо жарят. К горлу подкатила тошнота.

Жди здесь, - тронул Паха ее за плечо и передал вещмешок.

Никакого чувства протеста или жалости у девушки не возникло.

Поосторожней, - попросила она взглядом.

Паха кивнул головой.

За свою жизнь Чили посмотрела прорву фильмов. И со стрельбой, и с фехтованием, и всякими там единоборствами, восточными и не очень. Сама с месяц ходила в секцию, светлой завистью завидуя навыкам Юшенг. Та, освоив немного технику, ловко проделывала трюк с пластиковой бутылкой. Ставила на манекен по отработки удара, била в него ногой, бутылка подлетала. Второй удар, с разворота, в прыжке - бац! Вода во все стороны. Юш была молодчина.

Но перед Пахой не послушные безответные манекены. Пасечники. И сейчас у него только нож. Чили на всякий случай, подстраховать, потянулась к оружию. Попасть с такой дистанции она не попадет, но отвлечь сможет.

Оказывается, убить очень просто. Проще, чем узел на шнурке завязать. Паха вывалился из кустов к костру и полосонул ближайшего по шее. У второго имелся шанс спастись, откинься он на спину. Ну не спастись, прожить несколько секунд или минут дольше, но пасечник вскочил с трухлины. Паха тычком вогнал лезвие в ребра. Сбил с ног. Противник и не пискнул. Поднявшись, герой поглядел на истекающего кровью первого. Зацепив за шиворот, сбросил в реку. В воде движение и плеск. Пасечник вскрикнул, отбиваясь. Затем Паха скинул второго, а следом все их шмотье. Ничего из вещей не взял. Костер запинал и засыпал. Вытер нож и руки о траву.