Сталкер-югенд

Владимирович Федорцов Игорь

Чили словно завороженная повторила действие. В нос ударил горький запах полыни, пыли и солнечного жара.

– Или ты знаешь место, где возможен такой приятный сюрприз?

Еще шаг назад. Паха узнал, вспомнил. В Речном, в подземке у кротов. Наблюдатель!

– Пустышка теперь вовсе не пустышка. Чудо! И даже....

Повинуясь жесту, рядом с наблюдателем пристроился тасман. Зверина обнажила игольчатые зубы, рыкнула, выказывая нетерпение. Паха, вот кто нужен! Паха. От человека еще пахло смертью собрата.

–

Гляжу ты тоже в полном порядке. Еще одно чудо? Не слишком ли много чудес для одного? Не поделишься?
– человек-кожа пригладил лицо, принять более благообразный вид.

– Паша... Пашечка...., - тряслась Чили. Взгляд человека-кожи выморозил у нее волю и силы.

– О чем ты?
– встречный вопрос от Пахи. Им ли разговаривать? Но пока говорили, можно отступать шаг за шагом, подталкивая Чили.

– О том.... Ты жив, она жива. И оба здоровы!
– милой улыбки не получилась. Кожа жила собственной жизнью. Пузырилась, двигалась, выдавая чувства отнюдь не братские.

Девушка сжалась за Пахой. За ним надежней.

– А что тут удивительного?

– Действительно. Что? Если не знать предыстории...

Человек-кожа сделал жест и тасман выдвинулся вперед.

– Мне она не нужна. И ты....Место, где мертвое начинает плодоносить.

Паха молчал и пятился. Так не могло долго продолжаться и следовало либо отвечать, либо начинать бой.

– К транспортеру! Живо! От него вниз! Беги, сказал!

– Что?
– вздрогнула Чили.

– Беги!
– и качнулся назад, подталкивая девушку.

Время бесед и дипломатии закончилось. Паха рванул автомат. Загрохотала очередь. Тугая, прицельная. Тасман, рванулся вперед, словил выпущенные пули. Но одной очереди слишком мало для живучей твари.

Рванул поменять магазин. Мало времени. Слишком мало. Он только вскидывался стрелять, но понимал - не успевает. Тасман длинно прыгнул. С боку мелькнула плотная тень. Динго сбил, снес зверину с траектории. Тасман еще не упал, а ему в загривок вцепился второй динго. Рядом замелькали широкие спины.

Паха бросился догонять Чили. Была ли это схватка хищников за добычу или же псы жертвовали собой, спасали людей и давали возможность удрать. Оставалось самое трудное, реализовать предоставленную возможность.

– Беги, беги, не оглядывайся!
– орал Паха.
– И сразу вниз. Строго вниз!

Позади него стоял рев и рык. Земля вздрагивала от падения тел, от ударов крепких лап. Клацали челюсти, визжал динго, давился и кашлял тасман. До гребня оставалось метров тридцать, когда бой внизу затих.

– Беги!
– подгонял Паха, на ходу выдирая кольцо из гранаты и швыряя назад, на удачу. Ему нужно выиграть эти метры у тасмана. Вне сомнений зверь жив. Тот, кто плохо сдыхал от пуль и ножа, вряд ли быстро загнется от клыков и когтей, пусть даже таких умелых бойцов как динго.

Взрыв приостановил

тасмана, подбросил вверх, прошил осколками. Хищник упал и тут же поднялся, отряхнулся, разбрызгивая жижу из ран и, понесся, припадая перебитой лапой. Паха четко сознавал, из всех хитростей и уловок ему доступно только бегство. Он не может погибнуть, Чили достанется наблюдателю. И даже если не достанется, убежит, сколько протянет без него? День? Два? Три? У этого Мира слишком не ласковые отношения с человеком.

Паха отцепил от пояса вторую гранату. То, что осколки могут покалечить или задеть его и Чили, сообразил в последний момент. С М3 шутки плохи.

Чили уже достигла остова транспортера. Оглянулась, теряя секунды.

– Вниз! Вниз! К опоре!
– проорал Паха.

Девушка послушалась и пропала из виду.

Вторая граната не причинила тасману вреда. Угодила в нору суслика. Столб осколков ушел в небо, прихватив за собой шмотья дерна. Тряхнуло землю. Зверь лишь возбужденно рыкнул.

В план бегства пришлось вносить корректировку. Если раньше Паха стремился достигнуть транспортера, то теперь забирал правей. Уводил тасмана за собой.

Отзвук тяжелых прыжков становился явственней. Тасман настигал. В догоняшках две ноги проигрывали четырем лапам. Паха швырнул автомат за спину, следом рюкзак Чили.... Легче бежать. Шагов десять расстояние уменьшалось не так скоро. Чем не выигрыш. Паха вложил в заключительный рывок остатки сил. Пять шагов.... Четыре... три.... На опережение, рыбкой, нырнул вперед.

Где-то рядом клацнули клыки тасмана. Тяжелое тело перелетело гряду и бухнулось на осыпь. Юзом пошло вниз, собирая волну мелкой породы. Зверь угодил в ловушку сыпучего грунта. Провалившись по брюхо, тасман пытался бежать, но увязал и сползая с породой по склону к обрыву. Каменный водопад ниспадал с пятидесяти метровой высоты в разлом, на скопище ржавого железа и бетона.

Паха развернулся в полете и приземлился на понягу. Освободил руки, перекрутился со спины на живот и заскользил по поверхности, выгребая, словно заправский серфингист. Цель его отнюдь не водного заплыва, лежащая на краю опора.

Чили спускалась не столь экзотично и впечатляюще. Съезжала, собирая задницей мелкую крошку. Она была уже возле самой опоры и в метре от падения.

Стальная стрела лежала на боку, далеко выдвинувшись над краем. На чем держалась? Честного слова и того много.

– Залезай!
– скомандовал Паха.

– Паша!
– кричала ему Чили, в отчаянии.

– Цепляйся!

Она ухватилась за отогнутый стальной угольник, подтянулась как за перила.

Пахин заплыв грозил закончится не столь удачно. Обрыв ближе, чем опора. Рискуя ускорить скольжение, он подобрался и скакнул вперед отшвырнув понягу. Но и этого не достаточно. Слишком велико расстояние, но Паха не сдавался.