Сталкер
Шрифт:
Шаман покачал головой:
– Все продал. Может, позже будет.
И, обернувшись, махнул рукой своим головорезам, стоявшим поодаль. Возле ног сталкеров корчились люди, связанные по рукам и ногам. Головы живого топлива были обмотаны мешковиной.
– Гуманизм – это то единственное, что осталось от ушедших в небытие народов и цивилизаций, – процитировал классика Кречетов, кивнув на мешки.
Шаман пожал плечами.
– Ты же знаешь – я не люблю, когда мясо визжит, видя, куда его волокут.
– Здесь не поспоришь, – вздохнул профессор. – Как говорится, издержки производства…
Сталкеры Шамана потащили пленников к медленно раскрывающимся биореакторам боевых роботов. Кречетов довольно хмыкнул. Как всегда, главарь сталкеров не подвел. Считай, дозаправка прошла успешно и стальная армия будет возле стен Кремля перед самым рассветом, как раз в то время, когда караульным больше всего хочется спать. Глупо, конечно, рассчитывать, что удастся подкрасться незамеченным к красным стенам с эдакой грохочущей армадой, но в военном деле нельзя упускать ни единого козыря. Караульный, мечтающий лишь о конце смены и уютной лежанке, гораздо менее опасен выспавшегося воина, при дневном свете целящегося в противника из тяжелой чугунной пушки…
Раздался первый душераздирающий крик – это в биореакторе ближайшего «Рекса» началась реакция распада белка. Конечно, можно было бы и умертвить несчастных перед загрузкой в топливный отсек, но почему-то живое тело отдает гораздо больше энергии, нежели мертвое. Пока что необъяснимый наукой феномен, который еще ждет своего исследователя, м-да…
Сегодня сталкеры Шамана были на редкость дружелюбны. Загрузив в реактор очередное тело, они подходили к боевым машинам, восхищенно хлопали руками по бронированным бокам роботов, качали головами. Даже с нео общались, дарили обезьянам какие-то сувениры, от которых те, естественно, не отказывались – страсть к халяве осталась мутантам в наследство от далеких предков-людей.
Кречетов лишь понимающе хмыкал и не препятствовал. Головорезы Шамана народ ушлый, понимают, кто завтра будет хозяином этих территорий, и стараются заранее набрать баллы. Что ж, это правильно, естественно и вполне объяснимо.
Наконец, дозаправка была закончена. Кречетов проводил равнодушным взглядом последнего человека, исчезнувшего в недрах реактора, и протянул руку Шаману.
– Ну что ж, благодарю. Приятно иметь с вами дело.
– Взаимно, профессор, – прогудело из круглой блямбы переговорного устройства противогаза. – Доброй охоты.
Кречетов кивнул, повернулся и пошел к своему «Аконкагуа 5А». Отсюда, снизу, казалось, что черная громадина боевого робота полностью заслонила собой небо. Пучки молний, бушующих высоко наверху, срывались словно не с внутренней части Купола, а били из наплечных пушек и круглой башни колосса.
Профессор вздохнул. Предстояло еще несколько долгих минут перебирать руками и ногами, поднимаясь по лестнице. Но с другой стороны, путь к вершине всегда нелегок. И сегодня он достигнет еще одной, пожалуй, самой значительной в своей жизни, став хозяином Кремля – древнего символа власти, силы и величия, которому не страшны ни войны, ни всеразрушающее время.
Они стояли на крыше здания и смотрели вслед стальной армии, уходящей на юго-запад. Бледные лучи восходящего солнца, пробившиеся через Купол, скупо освещали армаду боевых роботов, почти утонувшую в предрассветном тумане.
– Самое время, – сказал Учитель, доставая из кармана маленькую коробочку с несколькими кнопками. Он выдвинул небольшую антенну, откинул прозрачный колпачок и положил палец на самую большую кнопку. Но вдруг замешкался, перевел взгляд на ученика и протянул ему коробочку:
– Может, ты хочешь поставить точку в этой истории?
Артем покачал головой.
– Нет. Это твоя война и твой финал. Ты вложил взрывпакет в брюхо тому, кто убил твою семью. Осталось только поджечь фитиль.
Виктор кивнул и вдавил кнопку.
– Доброй охоты, профессор, в Краю Вечной Войны, – еле слышно прошептал Артем…
Казалось, сама земля вздрогнула и раскололась, выбросив из своих недр море огня, в котором утонула армия профессора Кречетова. Громадные роботы вздрагивали, словно живые, и замирали на мгновение. А потом их буквально разрывало изнутри, словно перезревшие плоды дерева цзоу, по которым кто-то невидимый со всей силы ударил громадным кулаком. Биореакгор замечательно разлагает органику, но он ничего не может поделать с брикетом тетритола, заключенным в непроницаемую стальную оболочку. Под одеждой каждого бандита, который отправился в реактор сегодня ночью, были привязаны по два таких взрывных устройства, снабженных дистанционными взрывателями. К некоторым особо мощным роботам Японец под покровом темноты умудрился дополнительно пристроить снаружи по несколько магнитных мин, найденных на складе покойного Шамана, в то время как недавние пленники отвлекали бдительных нео разговорами за жизнь.
События этой ночи снова и снова вставали перед глазами Артема. Вот он идет по коридору, а пулемет в его руках яростно трясется, горячим свинцом расчищая путь. Вот он подбирает нужный ключ, открывает дверь подвала – и едва успевает уйти от удара Японца. Учитель сумел справиться с оковами и лишь ждал, когда бандиты придут за узниками темницы. «Но твой вариант мне нравится больше», – сказал тогда Виктор, одобрительно хлопнув ученика по плечу.
Вот освобожденные пленники словно волна прокатываются по крепости, оглушая и связывая сонных бандитов – Японец строго-настрого приказал по возможности никого не убивать. Просчитал что-то? Или почуял звериным чутьем? Но, так или иначе, он оказался прав – допрос Балана, оглушенного Артемом, показал: сюда движется армия роботов, с главарем которой у покойного Шамана была договоренность о сотрудничестве.
В голове Японца мгновенно созрел план. Бывшие узники темницы не возражали – каждый мечтал отомстить бандитам. Готовилась страшная месть, но никто не счел ее запредельно жестокой, и совесть никого не мучила. Сделать людям то, что они собирались совершить с тобой, это как возвращение долга – справедливый поступок порядочного человека.
Противогазов и плащей химзащиты хватило на всех. На случай, если что-то пойдет не так, у нескольких узников под плащами были привязаны к специальным лямкам портативные баллоны с надписями: «Зоман. Осторожно! Высокотоксичное боевое отравляющее вещество». Было предложение просто накрыть облаком смертоносного газа всю армию Кречетова, но Виктор его отверг. Еще неизвестно, как зоман действует на мозги биороботов. Может, пока отрава дойдет до нервных центров боевых машин, они успеют перемолоть в фарш и мстителей, и их крепость. Поэтому решили действовать более рискованно, но наверняка.
Артем взялся сыграть роль покойного отца – благо рост и тембр голоса у них были похожи. В плечах, правда, сын пока что уступал родителю, но к рукам парня привязали мешочки, набитые тряпками, надели сверху плащ – и в темноте Кречетов ничего не заметил. Спектакль прошел успешно, но никто, кроме самого Артема, не знал, какой ценой он ему достался.
Парень провел языком по осколку верхнего клыка – и невольно поморщился. За эту ночь он изуродовал зубы основательно, скрежеща ими от бессильной ярости, замешанной на великом горе. За последние часы он несколько раз был близок к безумию. Убить собственного отца… Возможно ли пережить такое и остаться в здравом рассудке?