Сталкерша

Бэнкс Натали

Она бурчит себе под нос что-то типа «шаболда», засовывает деньги в лифчик и, шаркая тапками, уходит.

Продолжаю знакомство с новым жильём. Жилая комната всего одна. Впрочем, больше мне и не надо. Меблировка скромная — диван, на котором, наверное, зародилась и умерла куча народу, да советский шкаф без одной дверки.

Плюхаюсь на диван — задыхаюсь от пыли и потираю бедро, в которое вонзилась пружина. Сползаю на пол и подбираю под себя ноги. Пол едва ли грязнее дивана. Достаю из сумки ноут. Там собственно больше ничего и не осталось кроме смены белья.

Остальные шмотки привезут позже.

Ровно пять вечера по Мск. Вхожу в видеоконференцию в «Зуме». Еженедельная встреча с психиатром.

— Здравствуйте, Мария! — здоровается дородная тетка с волосами цвета «баклажан», строго глядя поверх очков.

— Здравствуйте, Лариса, — протягиваю я. Как же меня достала эта тётка! Толку от неё ноль, но после того, что я «учудила», сессии с личным психиатром — это единственная возможность оставаться среди «здоровых».

— Как добрались?

— Отлично! — расплываюсь в улыбке, вспомнив, как прижималась к Марку на тесной полке. Почти сон, но такой приятный.

— Как устроились? Квартира хорошая?

— Ну, — замолкаю на пару секунд, — покатит…

— Всё ещё посещают навязчивые мысли о Диме? — спрашивает «деликатно», словно сваи заколачивает.

— Иногда, — отвечаю уклончиво.

— Говорите с ним?

— Нет, — вру я.

Как бы они меня ни лечили, он всегда в моей голове. Даже если сделают старую добрую лоботомию, всё равно его не вырежут.

— Что вы почувствовали, когда его впервые увидели?

Началось. Не хочу я с тобой о нём говорить.

— Простите. Что-то со связью. Так плохо слышно, — говорю я взволнованно и отключаю доступ в интернет.

Захлопываю крышку ноута и делаю максимально глубокий вдох. Слишком много воспоминаний и живых ощущений. Надо загнать всё это поглубже, пока опять не началось.

Открываю рассохшуюся деревянную раму, сажусь на подоконник, разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и спускаю ноги в пустоту — всего-то пятый этаж. Сую в рот сигарету и поджигаю её кончик спичками, которые услужливо валяются тут же. Зачем она напомнила мне о нём? Теперь никакие таблетки не помогут. И поспать ночью и часа не свезёт. Хорошо, что Дима со мной — когда тошно, есть с кем поговорить. Правда, таблетки не позволяют мне галлюцинировать. Но может оно и к лучшему? В галлюцинациях он часто приходил таким, как в самый последний день, и тогда я умоляла, чтоб Дима оставил меня в покое.

Глава 2. Прошлая жизнь. 2.1

Хватаю Алию за руку и тащу к входу в ночной клуб. Та упирается и пытается выскользнуть из хватки, но я сильнее. Я локомотив, который прёт по любым рельсам и тащит за собой других. Всегда такой была, с самого зачатия, наверное.

— Маш, завтра экзамен в восемь утра, и препод лютый, ты же знаешь. Может, домой? — робко предлагает она, уже покорно тащась за мной.

Оборачиваюсь. Нет, Алиюша, тебе не провести меня жалобными глазками и улыбкой ласковой лисички.

— Всё будет хорошо! — уверяю я. — Я поколдую немного, и зачёт будет! Я разве когда тебя подводила?

— Нет, —

мотает головой.

Хочу отпустить шуточку о новом профессоре, который любит жилетки в стиле Вассермана и доводить студентов до обморока, но стремительно лечу вниз. Мне удаётся сгруппироваться, и я падаю на одно колено, изобразив «супергеройское приземление». Встаю и вновь заваливаюсь. Взгляд вниз — понятно! Каблук держится «на соплях». Присаживаюсь на корточки, развязываю шелковые ленты, которые красиво перекрещены на лодыжках и завязаны в пышные пафосные банты, снимаю туфли, хорошенько размахиваюсь и со всей злостью швыряю их куда-то в темноту.

Разношёрстная биомасса, что кучкуется у клуба, таращатся на меня с открытыми ртами и как мартышки показывают пальцами. Я вновь хватаю Алию за руку и красивой модельной походкой иду к входу. Сую охраннику под нос розовый неоновый браслет и расслабленным тоном заявляю:

— Вот, мы випы.

Он кивает, снимает ограждение и галантным жестом приглашает нас войти. Вот и пяльтесь теперь мне вслед, лузеры! Можно ещё показать им нецензурный жест напоследок, ну да ладно. Из любой неловкой ситуации можно выйти королевой, главное, не позволять никому себя трамбовать и делать виноватой.

С виду пафосный ночной клуб на деле полная банальщина, пропитанная запахом пота и дешёвых духов, наполненная густыми басами и сверху разукрашенная дискоболом.

— Принесу нам шотиков, — кричит Алия у самого уха, пытаясь перекрыть царящий здесь звуковой хаос.

— Давай.

Она идёт к бару, а я устраиваюсь за столиком — красный дерматин противно скрипит под голыми ногами.

Надо было самой идти за выпивкой. Алия сейчас платить будет, а мне бы за красивые глазки налили что пожелаем. Впрочем, не хочется сегодня вести прицельную стрельбу глазками и улыбочки раздавать. Скучно, и куража нет — душа требует развлечений, а здесь тухло и народа мало.

Сканирую помещение в поисках симпатичных мужских мордашек и всего того, что к ним прилагается. Тела на танцполе в пролёте — ничего интересного. Лениво обозреваю столики. Ага, вот и он! Смазливый блондинчик сидит за соседним столиком в гордом одиночестве и мастерит журавликов из чёрных и красных салфеток. Надеюсь, не аутист и просто развеивает скуку или девочек привлекает таким образом.

Алиюшка опускает на стол поднос с разноцветными шотами — еле дотащила бедолага. Я тут же опрокидываю «Голубую медузу», чтоб быть позажигательнее, хотя мальчик с журавликами и так уже «чиркнул спичкой».

— Что это там за сладкий мальчик сидит?

— Это? — протягивает Алия, кивнув в сторону блондинчика. — Это Димка! Мы вместе на лекции по лечебному делу ходим.

— А что я его раньше не видела?

— Ты отсыпаешься на ранних лекциях, — пожимает плечами.

И то верно. Когда пьёшь и танцуешь до рассвета, тяжело не уснуть на утренних парах. Да и скучные они — только ботаны бодрствуют.

Хватаю с подноса самый забористый шот — ядерно-зелёную «Хиросиму» — и торжественно вливаю в себя, так сказать, за успех «предприятия».