Стальная опора (Трилогия)
Шрифт:
Хорти виновато понурил голову:
– Там холодно.
– Ладно, можете оставаться на палубе, но постарайтесь больше не сваливаться в воду. Кстати, как ваша рана?
– Гномам такая рана – все равно что царапина.
Ох уж это хвастовство.
– И все же с ней шутить не стоит. Кстати, вы решили, что сделаете с жемчужиной?
– С жемчужиной?
– Ну да. Или вы уже забыли, что достали ее со дна речного?
Хорти пожал плечами:
– Не знаю. Сам я с ювелирными изделиями не работаю. Подарю кому-нибудь.
–
– Да возьмите даром, мастер!
Хорти протянул мне жемчужину. Вряд ли он имел в кармане больше пары золотых, и в то же время на его лице я не заметил ни тени сожаления.
– И не жалко?
– Я же почти не приложил сил, чтобы ее найти. Свалился за борт – и то случайно.
– Нет, Хорти, даром мне не нужно. Это твоя удача, пусть она твоей и останется. Даром не возьму, а вот за деньги – согласен. Купишь подарки для кого-нибудь в долине.
Я заметил сомнение на лице гнома, но относилось оно, как оказалось, вовсе не к расставанию с жемчужиной.
– А может, так возьмете? – проговорил он. – Мне неудобно брать плату за удачу с мастера.
– Не переживай, я сейчас при деньгах. И потом, я не собираюсь оставлять жемчужину себе на память. У меня есть насчет нее определенная идея, так что бери монеты с чистой совестью.
План только начал прорисовываться. Я вовсе не был уверен в том, что мне удастся вернуть заплаченные деньги (это зависит от того, как сложатся детали плана), возможно, жемчужину мне придется подарить. Но это будет мое решение, и платить за него должен я, а ни в коем случае не Хорти.
Хорти отдал перламутровое зернышко, получил за него десять полновесных золотых и вернулся к своему арбалету. Я так и не решил, ругать его или хвалить за проявленную во время боя инициативу. А может, и то и другое? Решено, как только он оправится от ран и у нас будет спокойная стоянка на берегу, сначала устрою ему разнос за то, что не укрылся под навесом, а затем похвалю за смелое поведение в бою.
Наемники вернулись с хорошей новостью: кроме нескольких гнездовий птиц да пары поселившихся на острове лисиц, они никого не обнаружили.
– Когда-то давно там устраивались стоянки, но это было много лет назад.
– Остров велик?
– В длину будет с четыре полета стрелы.
Около полутора километров. Остров был немал.
– Может, теперь сплаваем? – предложил Раста.
Я посмотрел на наемников. Они только что вернулись с острова и были полны желания начать поиски жемчуга.
– Ты за жемчугом нырять не будешь?
– В такую воду?! – Раста зябко передернул плечами.
– Скажи честно, что не умеешь нырять.
Раста насупился: признать, что гномы чего-то не умеют, было для него непросто.
Плавать жители долины более-менее научились – это было непременным условием участия в водном путешествии. А вот учиться нырять
– А как же Хорти?! – Раста просветлел.
– О да! – Я улыбнулся. – Это первый гном-ныряльщик в истории.
– Жемчужину он нашел, хватит с нас. Пусть наемники на дне сокровища ищут. Мы, гномы, предпочитаем изготавливать их собственными руками.
– Что ж, тогда поехали на остров. Устроим здесь стоянку до вечера. Я обещал абудагцам дать время для поисков.
Нимли решил к нам присоединиться.
«Юнона» и «Авось» снялись с якоря и перешли к острову – глубина там была подходящая, бросить якорь удалось всего в пяти метрах о берега. «Заря» осталась на месте как база для ныряльщиков. Наемники с криком прыгали за борт. Холодная вода не могла остановить их порыва. Проведя в реке минуту-другую, они спешили подняться на борт, чтобы согреться. Они прыгали по палубе, устраивали пляски, толкали друг друга и, чуть согревшись, опять спешили попытать счастья. Как бы это купание не свалило их с ног.
Я, Нимли, Раста и еще десяток гномов отправились на остров. Нельзя сказать, чтобы он был большой достопримечательностью, но то, что он весь покрыт лесом, в отличие от степной местности, раскинувшейся с обеих сторон реки, уже было интересно.
Поросший орешником берег постепенно повышался, возносясь метров на пятнадцать над водой. Мы миновали орешник и попали в дубраву. Лес поражал воображение, некоторые деревья были не менее двух обхватов в диаметре. Ветви кое-где закрывали обзор. Когда дубы покроются листвой, с вершины острова мало что удастся разглядеть, но, если расчистить место для наблюдения, степь по обоим берегам будет просматриваться на десятки километров.
На вершине острова нашлась поляна, покрытая прошлогодней, увядшей травой, и выложенный из камней круг под костровище. Много же лет здесь не разводили огонь, если след от костра успел пропасть. Нимли осматривал могучие дубы, удивленно качая головой.
– Эх, факторию бы здесь поставить! – вздохнул я. – Больно уж место хорошее. Крепость на острове можно возвести славную.
– Будем строить?! – встрепенулся Нимли.
– Хотелось бы. Но нет. Нет у нас сил, чтобы браться еще и за это.
– Построить, пожалуй, смогли бы, – задумчиво проговорил Раста. – В следующем году. Закончим крепостную стену в долине…
– Пожалуй, смогли бы, – согласился я. – Да только не дадут нам здесь спокойно работать. По обоим берегам сильные тилукменские племена. Значит, придется строить укрепленные лагеря и заслоны многотысячные ставить. А заманчиво! Ох как заманчиво!
На ночь решили остановиться на острове, развели костры. Замерзшие наемники переговаривались и жались поближе к огню. В поисках сокровищ повезло далеко не всем. Кто-то разжился жемчужиной, а то и двумя. Другие остались совсем без прибытка. Абудагцы обсуждали неожиданную удачу и отчаянное невезение. Я подошел к их костру.