Стальной излом. Волоколамский рубеж
Шрифт:
Вскоре в дело вступили и немецкие пулемётчики – застрекотали сразу из нескольких мест. Гитлеровцы стреляли из всего, что только имелось, пули звонко, противно щелкали по башне и корпусу. К счастью, прочной 45-мм броне они не были страшны… Опытный Иван Лесовой кидал танк то влево, то вправо, уклоняясь от главной опасности – прямых артиллерийских попаданий. Немецкие бронебойные болванки чиркали по башне, потом, срикошетив, со звоном отлетали куда-то в снег, который из чистого и белого вскоре стал грязно-серым, исчерченным гусеницами, изрытым чёрными, дымящимися воронками.
«Короткая!» – крикнул Костя и слегка толкнул носком сапога мехвода Лесового, тот резко остановил машину. «Тридцатьчетвёрка», качнувшись пару
Костя припал к орудийному прицелу. Он метил в «тройку», спрятанную по самую башню в землю примерно в полукилометре. Надо расчистить себе путь. Совместил марку прицела со лбом панцера, потом нажал ногой на педаль внизу – выстрел! Орудие отрывисто бабахнуло, Т-34 слегка присел на гусеницах, тяжёлая чушка полетела в Pz.III. Удар! От лобастой, почти квадратной башни брызнули во все стороны яркие красно-жёлтые искры. Но броню снаряд не пробил, болванка лишь срикошетила.
– Влево! – крикнул Костя Лесовому и толкнул в плечо ногой. – Уводи!
Мехвод и сам знал, что пора убираться: налёг на рычаги, и Т-34 со стальным скрежетом и металлическим стоном рванул с места. Очень даже вовремя: через пару секунд позади него встал высокий чёрно-красный фонтан – в дело включилась более серьёзная артиллерия. Это, если судить по звуку, стреляли 10,5-см немецкие полевые гаубицы, довольно опасные для любого советского танка.
Даже прочнейшая сталь КВ не могла выдержать их попаданий, что вскоре подтвердилось: один из «Ворошиловых», идущих вслед за Костиными «тридцатьчетвёрками», получил под башню снаряд и загорелся. Прочнейшая броня выдержала много попаданий, но это оказалось роковым, последним. У КВ заклинило люк, вылезти на броню и сбить пламя оказалось невозможным, экипажу пришлось срочно эвакуироваться – огонь пробирался уже внутрь, грозил боеукладке. Ещё минута-другая – и рвануло бы…
Второй «Ворошилов» и две Костины «тридцатьчетвёрки» всё ещё сражались, продолжали атаку – упрямо шли вперёд, несмотря на бешеный огонь немецких орудий. Снова команда «Короткая!» – и Костя припал к прицелу, наводя орудие на всё тот же зарытый в землю немецкий танк.
Надо было непременно сжечь его – стоит прямо на дороге, как говорится, не обойти, ни объехать. Спрятался в своей яме, одна только башня торчит. И хищно поводит из стороны в сторону стволом-«хоботом», выискивая цель. К счастью для Кости, густой дым от загоревшихся изб и сараев закрывал немцу обзор, мешал точно ударить по Т-34. А Костя немца уже выцелил: чуть-чуть поправил наводку, чтобы снаряд лёг в нужное место, и снова нажал ногой на педаль. На это раз выстрел был удачным – чушка наконец-то пробила броню «тройки», и та загорелась.
Из танка, как тараканы, полезли члены экипажа в чёрных комбинезонах, и тогда стрелок Миша Малов дал по ним злую, короткую очередь – двоих срезал начисто, одному, кажется, удалось уйти.
Остальные двое нырнули обратно внутрь – спасаясь от смертельных очередей. И погибли: ещё минута – и Pz.III взорвался. От детонировавшего боекомплекта его сначала слегка подбросило вверх, приподняло (даже гусеницы провисли), а затем тяжело шлёпнуло о землю. И он буквально развалился на части.
Костя не стал ждать, пока гитлеровцы придут в себя, рванул дальше. Стоять во время боя смерти подобно, нужно активно маневрировать. На злобно тявкающие маломощные 37-мм Pak.35/36 он даже внимания не обратил – не пробить его толстой брони, значит, неопасны. Его главной целью был следующий танк – спрятавшийся в амбаре. Уничтожит его, и тогда дорога на Скирманово открыта.
В принципе, он свою задачу уже выполнил – выявил немецкие батареи и пулемёты, по ним теперь работают танки капитана Гусева и старшего лейтенанта Бурды. Уцелевший КВ тоже активно помогал – бил по передовой линии, добивал последние огневые точки противника, крушил укрепления. Вверх летели куски дерева, части орудий и миномётов, разорванные тела… Тяжёлая немецкая артиллерия, немного постреляв, почему-то замолкла – наверное, экономила боеприпасы. Костя Чуев (да и все в бригаде) знали, что со снабжением у немцев не очень, они остро нуждаются в снарядах, особенно для тяжёлой артиллерии. Вот и приходилось беречь заряды. В любом случае это играло на руку советским танкистам: «тридцатьчетвёрки» уже практически ворвались в село. Ещё одно, последнее, усилие…
Костин Т-34 и немецкий танк, спрятанный в амбаре, выстрелили одновременно – и оба попали. Советская чушка полностью разворотила бревенчатую стену (так и было задумано – чтобы обнажить броню панцера), а бронебойная болванка «тройки» ударила в башню «тридцатьчетвёрки». К счастью, покатые листы в который раз спасли экипаж – снаряд, оставив на танковой «скуле» длинную чёрную рваную рану, с визгом отлетел в сторону.
Но удар всё же был весьма ощутим: в голове у Кости резко загудело, в лицо полетели острые, режущие кусочки стали, вскоре по лбу и щекам потекла горячая липкая кровь. Чуев крепко сжал зубы – надо терпеть, уводить машину сейчас нельзя, очень уж удобная позиция. Ладно, получай, немец, сдачи, долбанём ещё раз, уже более точно. Показал заряжающему Локтеву кулак, тот закатил в казённик очередную болванку. Танковая дуэль: кто быстрее и точнее – тот и победит. И останется жив.
Костя успел первым – нажал на педаль на секунду раньше. Выстрел – и болванка чётко вошла в лоб «тройки». Добавки не потребовалось – вражеская машина, тяжело вздрогнув, разом загорелась, изнутри повалил едкий чёрный дым. Танковое орудие опустилось вниз – как хобот у смертельно раненого слона. Экипаж вылезти не успел, очевидно, задохнулся и сгорел внутри…
Сообщения Советского информбюро
Утреннее сообщение 11 ноября
В течение ночи на 11 ноября наши войска вели бои с противником на всех фронтах. Наши авиачасти, действующие на тульском участке фронта, 9 ноября уничтожили и вывели из строя 21 немецкий танк, 80 автомашин с военными грузами, рассеяли и уничтожили до полка мотопехоты противника.
За последние дни на Западном фронте нашими частями взята в плен большая группа немецких солдат. Показания пленных свидетельствуют о дальнейшем упадке морального и физического состояния немецких солдат. Все пленные солдаты имеют измождённый вид. Все они в грязном, лёгком и истрёпанном обмундировании, вшивые и страшно грязные.
Вечернее сообщение 11 ноября
11 ноября под Москвой сбито 4 немецких самолёта. Части командира Миронова, действующие на Тульском участке фронта, за последние 4 дня истребили более 1000 немецких солдат и офицеров, захватили 7 орудий, 19 миномётов, 300 ящиков мин, 38 пулемётов, более 200 винтовок, большое количество патронов и гранат, 2 радиостанции, более 100 лошадей и много другого военного снаряжения.
Из дневника начальника Генштаба ОКХ Франца Гальдера
10 ноября 1941 года, 142-й день войны
…Потери с 22.6 по 6.11.1941. Ранено 15 919 офицеров и 496 157 унтер-офицеров и рядовых; убито 6 017 офицеров и 139 164 унтер-офицеров и рядовых; пропало без вести 496 офицеров и 28 355 унтер-офицеров и рядовых.
Итого потеряно 22 432 офицера и 663 676 унтер-офицеров и рядовых.
Общие потери сухопутных войск Восточного фронта (без больных) составляют 686 108 человек, то есть 20,17 % общей численности войск Восточного фронта (3,4 млн человек).