Станешь моей сейчас
Шрифт:
– Уж больно все это бесчувственно, да? А где же любовь и влечение?
– И это говорит женщина, которая выбрала самый бесчувственный способ забеременеть! Успешный брак основывается на интересах, а не на чувствах. У нас с вами есть общий интерес в человеке, который играет очень важную роль в жизни обоих. Так что брак – это для нас лучший выход.
– Но это же не ваш ребенок.
– Он все равно член
– Но… – Ханна заколебалась, но потом все же заставила себя заговорить, чтобы понять, как он представляет будущее: – Вы хотите иметь собственных детей?
– Мы сможем обсудить этот вопрос позже, если вы решите, что хотите еще детей.
– И что? Тогда наш брак перестанет быть платоническим?
– Как мы оба теперь знаем, отец больше не обязан присутствовать при зачатии его ребенка. – Он бросил сардонический взгляд на ее живот.
– Значит, у вас нет желания заниматься со мной сексом, – сказала Ханна, не считая нужным говорить обиняками. – А с другими людьми? Вы гей? – спросила она.
– Почему вы так решили? Нет, я нормальный мужчина, который нередко подолгу обходился без секса. Обойдусь и дальше. А вы?
– Тоже. – Ведь она носит ребенка, которого зачала без секса, не так ли?
– Вы планировали сидеть дома и работать на удаленке. Вы можете все это делать в Бааки.
Не все. Иногда нужно побегать. Но да, многое она может сделать в онлайне и по переписке с различными библиотеками и архивами.
А ведь у него получается! У него получается уговорить ее! И она уже успела устать от их войны, у нее нет сил противостоять его несокрушимой логике.
– Акин, я не могу просто так взять и уехать. У меня осталась работа…
– Все будет улажено. Мои люди закроют вашу квартиру и отправят ваши вещи. Вашему работодателю будет отправлено уведомление.
Его люди, наверное, уже приступили к этому, пока они тут разговаривают, подумала Ханна. Он быстро отсекает ее от прежней жизни и перекрывает ей путь назад.
– Что конкретно произойдет, когда я окажусь там? – Ханна ненавидела себя за то, что спрашивает об этом. Ее вопрос звучал так, будто она почти сдалась.
– Мы тихо поженимся. Сразу же. Потом об этом будет объявлено в прессе. Нам понадобится появиться на публике только после рождения ребенка.
– Прямо-таки мечта каждой девушки, – грустно
– Знаю. – И почему у него в голосе столько сочувствия? Если бы он откровенно злобствовал, она могла хотя бы ненавидеть его. А сейчас в его тоне слышится та же мука, что и у бабушки, когда она делилась с ней печальными истинами. «Жизнь несправедлива. Мы не всегда получаем то, что хотим».
Ханна набрала в грудь побольше воздуха, намереваясь протестовать, но через секунду выдохнула. Она сдулась как воздушный шарик. Сдерживая слезы, она вдруг ощутила острую тоску по бабушке.
– Ханна, о вас будут хорошо заботиться. У вашего ребенка будет потрясающая жизнь.
– Но он будет не мой. – И ребенок не ее. И жизнь не ее. – Акин, я никогда вас за это не прощу.
Ханна с ужасом представила, что ее ждет. Она окажется в совершенно незнакомом месте и будет там абсолютно чужой, без знания языка и обычаев. Да, ее кое-чему научат, преподадут ей базовый курс хороших манер, однако она все равно не станет бриллиантом для Акина и его семьи. Люди вроде него не знают, каково это для таких, как она. Да и не хотят знать. Ей придется прятать свои страдания точно так же, как во время учебы в школе, которая превратилась для нее в самый настоящий ад.
И как будут относиться к ее сыну, если окажется, что он не похож на херувима с картин Боттичелли?..
Она с осуждением посмотрела на Акина.
– Что? – осторожно спросил он, чувствуя в ней перемену.
Никто и никогда не посмеет задирать ее сына. Никто. Никогда. А если посмеет, то испытает на себе ее безудержный гнев.
Ханна еще не знала, как будет защищать своего сына в том мире, где они окажутся, но понимала: положение матери монарха дает ей достаточно власти, чтобы отражать атаки на ребенка.
– Если я поеду с вами, я хочу подписать брачный договор, который четко и ясно обозначит условия нашего брака и развода. В нем недвусмысленно должно обозначаться мое абсолютное право контролировать каждый этап воспитания ребенка. Если вы согласны на это…
– Согласен.
– Ловлю вас на слове. И никакого вранья, – напомнила она, указывая на него пальцем.
Конец ознакомительного фрагмента.