Стану ему женой. Ребенок от монстра
Шрифт:
Был бы он, меня бы здесь не было. Он решал все мои проблемы, и с деньгами тоже. Поэтому Андрей имел право прикасаться к моему телу, когда хотел.
Лифт открылся. Девушку на ресепшен сменил ночной охранник — слава богу, я не наедине с Геннадием Александровичем.
— Подумай, — сказал он, и первым направился к дверям.
За ними его ждал «бентли» с водителем.
— Настенька? — он позвонил кому-то, выходя. — Поужинай со мной сегодня…
Я дождалась, пока серебристый «бентли» уедет
И что теперь делать?
Глава 4
— Ксения…
— М-м-м?
Со скоростью света она печатала на ноутбуке, пока я путалась в мыслях, чтобы задать неловкий вопрос.
— Геннадий Александрович не пристает к сотрудницам?
Шелест клавиатуры стих. Ксения уставилась на меня, утреннее солнце подсветило легкие волосы. Тоже блондинка. Но у нее своеобразное лицо. Милое, но не для обложки, и не для поста секретаря генерального директора. Он мог не проявлять интереса.
— Он к тебе приставал? — прищурилась она.
Я почувствовала себя глупо.
Приставаниями не назвать — ну, пригласил вежливо поужинать, и за отказ не злился. Но теперь я не чувствовала себя в безопасности. Такие мужчины умеют вести себя обтекаемо — не придерешься. Но и выбора не оставляют.
Как бы Ксения не рассказала коллегам… Если Геннадий Александрович решит, что я распускаю слухи, точно рад не будет, а так, может, забудет обо мне и все само затихнет.
— Что ты, нет… Это на прошлой работе начальник приставал, у нас девочки даже увольнялись, — соврала я.
— А, понятно, — она снова начала печатать. — Наш женат, у него супруга бывшая королева красоты, модель. Он ее обожает. Таскает цветы охапками.
Голос дрогнул: Ксении завидно от охапок.
— А как ее зовут?
— Эвелина.
— А как зовут секретаршу?
— Настя, — без задней мысли ответила она. — Лена, у тебя работы нет?
Намек я уловила и вернулась к работе, немного успокоившись. Геннадий Александрович похотливый, но не агрессивный, раз сотрудники не знают о замашках. Если и пользуются дополнительной возможностью продвижения по службе, делают это тихо. Не оставаться с ним наедине, и все обойдется. Должность арт-директора мне не нужна, лишь бы свою не потерять.
Я старалась не задерживаться, и следила, чтобы не оставаться одной в отделе. К себе он меня не вызывал — в кабинет ходила исключительно Ксения. Я слишком мелкая сошка. Первая неделя прошла без происшествий, и я расслабилась. Мужчины его уровня не будут унижаться, бегать за несговорчивой девчонкой, когда перед ним и так готовы стелиться.
В понедельник попросили выйти пораньше: выставка приближалась, вместе с ней нарастала суета. Гендиректору будет не до меня. Поговаривали, в пятницу он улетает по делам в Мюнхен, тогда вообще можно выдохнуть.
В семь тридцать я была в офисе. Ксения перехватила меня в коридоре:
— Лена,
— Зачем? — насторожилась я.
— Анастасия Павловна спрашивает… Подожди, ты что, не знаешь? Геннадий Александрович приказ подписал, ты летишь с ним в пятницу.
Сердце рухнуло в пропасть.
— Ты шутишь? Почему я?!
Ксения легкомысленно пожала плечами.
— А кто? Раньше Миша летал. Меня сейчас с выставки не снимут. Геннадий Александрович уехал, ну ты поднимись к нему, когда вернется. Он, кстати, просил. Часа в два будет. Он все объяснит!
Целый день все валилось из рук. Мысли крутились вокруг поездки. Прекрасно понимаю, что происходит, и не подкопаешься: официально я заместитель. У меня маленький ребенок, я имею право отказаться, но…
Я кусала губы.
Если так пойдет дальше, с работы придется уходить.
На обед я пришла позже остальных — чтобы посидеть одной. Есть не хотелось, я взяла чай. Прокручивала в голове, что скажу Геннадию Александровичу, чтобы отмазаться и сохранить работу.
Скажу про дочь, а он предложит оплатить няню.
Откажусь, через неделю придумает что-нибудь еще.
Будет отравлять жизнь, пока не сдамся престарелому охотнику-ловеласу.
От моего столика открывался прекрасный вид на крыльцо, дорогу и пешеходную дорожку. Здесь все такое красивое. Офисные здания напротив сияют чистыми окнами, одно из них подмигнуло бликом. Ну почему я должна бросать все из-за придурка, которому бес в ребро ударил?
Еще вчера все было хорошо.
Грустно — но хорошо… Я снова вспоминала его.
В субботу мы с дочкой съездили в парк. Я купила мороженое, дала Ане попробовать, и мы присели на скамейку. Тут меня и накрыло. Еще беременную, Андрей возил меня сюда. Мы гуляли, и клубничный рожок был таким же вкусным. И времени прошло всего ничего… К счастью, дочка закапризничала, и мне пришлось спустить ее со скамейки. Только она и вытягивала из печали. Погода прекрасная, пели птички. В белом нарядном платье и сандаликах, переставляя тонкие ножки по тротуару, Анюта смело шагала навстречу солнцу.
Я так и не смогла надеть на нее платье, которое купил Андрей. И кукла по-прежнему лежала в пакете. Много раз доставала подарки, рассматривала, возвращалась в то время, когда мы были вместе, и в сердце начинало свербеть. Чувства, которые вызывали эти вещи, пугали. Я прятала все назад.
А если бы не он, я бы заводила сейчас романы и не парилась? И Геннадий Александрович так бы меня не бесил?
В воскресенье, поручив на час Аню няне, я решила заехать в еще одно место. В военный госпиталь. Реконструкция закончилась. Постояв, я вошла за ограду. Свернула во двор. Дворик было не узнать: поздняя зелень, красивые дорожки. Отреставрированный фонтан работал. Струи серебрились в нежном утреннем воздухе.