Старая столица
Шрифт:
— Здешние вишни особенно хороши, — сказала Тиэко и повела Синъити туда, где галерея круто заворачивала. Там, широко раскинув ветви, росла огромная вишня. Синъити встал рядом с Тиэко и залюбовался деревом.
— Взгляните, ведь это сама женственность! И поникшие гибкие ветви, и сами цветы — такие ласковые, такие нежные, — промолвил Синъити.
На могучей вишне розовые махровые цветы были с лиловым оттенком.
— Нет, право же, я не представлял себе, как она женственна, сколько в ее цветении неизъяснимого обаяния, прелести, — к ним нельзя привыкнуть!
Затем они отправились к пруду. Там, где дорога сужалась, на лужайке были расставлены
— Тиэко, Тиэко! — Из расположенного в тени деревьев Павильона чистых сердец, где шла чайная церемония, выбежала ее приятельница Масако. На ней было нарядное кимоно с широкими рукавами. — Тиэко, помоги немного! Я так устала! Все утро помогала сэнсэю [9] .
— В таком виде? Разве что чашки мыть.
9
Сэнсэй — почтительное обращение к преподавателю, врачу и т. п. В данном случае имеется в виду учитель чайной церемонии.
— Хотя бы чашки или, может, чай заваривать будешь?
— Я не одна.
Только теперь Масако обратила внимание на стоявшего поблизости Синъити и шепотом спросила:
— Твой жених?
Тиэко слегка покачала головой.
— Хороший человек?
Тиэко кивнула.
Синъити повернулся к ним спиной и медленно пошел вперед.
— Может, выпьешь чашечку чая? Сейчас в павильоне мало гостей, — предложила Масако.
Тиэко отказалась и последовала за Синъити.
— Моя подружка по занятиям чайной церемонией. Красивая девушка, не правда ли?
— Ничего особенного.
— Тише! Она может услышать. — Тиэко обернулась к стоявшей у павильона Масако и подмигнула ей.
По тропинке они подошли к пруду. У самого берега ярко зеленели острые листья ирисов, тихо покачивались кувшинки, распростерши на воде свои круглые листья. У пруда вишни не росли.
Обогнув пруд, Синъити и Тиэко вышли на узкую дорогу. Здесь под зеленым шатром деревьев царил полумрак. Пахло молодой листвой и влажной землей. Вскоре дорога вывела их к обширному саду с прудом посредине. Пруд был больше того, который они только что миновали. Сразу стало светло от цветущих вишен, отражавшихся в зеркальной воде.
Иностранные туристы то и дело щелкали фотоаппаратами.
Здесь и на противоположном берегу между деревьев в скромном наряде из белых цветов рос подбел. Тиэко вспомнила Нару [10] . Вокруг было много сосен — не очень крупных, но красивой формы. Когда бы не вишни в цвету, взор услаждал бы один лишь зеленый убор сосен. Хотя, пожалуй, именно в эту пору чистая зелень сосны и прозрачные воды пруда еще рельефней выделяли розовые цветы вишен.
Синъити первым стал переходить пруд по выступавшим из воды камням. Место называлось «Переправа через болото». Камни были плоские, округлой формы — словно их нарезали из столбов тории [11] . Тиэко пришлось подоткнуть подол кимоно.
10
Нара — первая столица Японии.
11
Тории — ворота перед синтоистским храмом из двух столбов с перекладиной.
—
— Потрясена вашей необыкновенной любезностью, — съязвила Тиэко.
По таким удобным камням могла бы спокойно пройти и старуха.
Близ камней плавали листья кувшинок, а у противоположного берега в воде отражались сосны.
— Эти камни в воде напоминают абстрактный рисунок, — произнес Синъити.
— Но ведь, как говорят, все японские сады абстрактны. Вспомните сугигокэ [12] в саду храма Дайгодзи. Каждый не преминет сказать: «абстрактный рисунок»… Просто надоело.
12
Сугигокэ — растение, напоминающее кукушкин лен. Его листья похожи на иглы криптомерии.
— Верно, он там создает впечатление абстрактности. Кстати, в храме Дайгодзи на днях завершают восстановление пятиярусной пагоды. По этому случаю ожидается праздничная церемония. Не хотите ли поглядеть?
— Теперь пагода станет такая же яркая, как новый Золотой павильон? [13]
— Нет, в отличие от Золотого павильона она ведь не сгорела, ее лишь разобрали и собрали заново. Церемония состоится в разгар цветения вишен, так что народу, наверное, будет немало…
13
Золотой павильон — построен в 1397 г. В 1950 г. был подожжен фанатиком. В настоящее время восстановлен.
— И все же нет на свете ничего красивей цветущей плакучей вишни…
Они переправились по камням на противоположный берег с красивой сосновой рощей и подошли к «мосту-дворцу». Так его назвали потому, что этот мост по форме напоминал дворец, но у него было и собственное имя — Тайхэйкаку — Дворец спокойствия. Вдоль перил стояли скамьи с низкими спинками, на которых отдыхали люди. Отсюда открывался чудесный вид на обширный сад за прудом.
Некоторые посетители, присев на скамьи, пили и закусывали. По мосту взад и вперед бегали дети.
— Идите сюда, Синъити, — позвала Тиэко. Она первая села на скамью и опустила ладонь на освободившееся рядом место.
— Я постою, но предпочел бы присесть у ваших ног, — шутливо отозвался Синъити.
— Считайте, что я ничего не слышала. — Тиэко усадила его рядом и сказала:
— Схожу за кормом для карпов.
Вскоре она возвратилась и стала кидать в пруд корм. Сразу подплыла целая стайка карпов, некоторые даже выскакивали из воды, пытаясь поймать корм на лету. По воде пошли круги. Заколебались отражения вишен и сосен.
— Не хотите ли покормить? — предложила Тиэко. Юноша не ответил.
— Вы сердитесь на меня?
— Нисколько.
Долгое время они сидели молча. Синъити с прояснившимся лицом глядел на поверхность воды.
— О чем это вы задумались? — прервала молчание Тиэко.
— Так просто… Бывают ведь чудесные минуты, когда ни о чем не думаешь. Впрочем, когда сидишь рядом со счастливой девушкой, тебя и самого обволакивает теплотой счастливой юности.
— Это я счастливая?.. — удивилась Тиэко. Тень печали мелькнула в ее глазах. А может, то было лишь легкое движение воды, на которую она глядела.