Старинная гравюра
Шрифт:
Я открыл книгу. Быстро пролистал до нужной буквы и углубился в чтение.
В книге были не только статьи, но и иллюстрации. Вот она, огромная и страшная Хель:
«Хель рождена от Локи и великанши Ангрбоды. Её вместе с другими детьми Локи привезли к Одину, и он отдал ей во владение страну мёртвых. К ней попадают все умершие, кроме героев, погибших в бою, которых валькирии забирают в Вальхаллу. Она исполинского роста (крупнее большинства великанов), одна половина её тела чёрно-синяя, другая - мертвенно-бледная, поэтому она иногда называется
Но моя память и все чувства не соглашались с этим зрелищем.
Тут меня окликнули. Я взял свои книги и поехал домой, по пути решив заскочить в супермаркет и купить продукты. В супермаркете народу было немного. Загрузив тележку и уже подходя к кассе, я увидел набор календарей «Скандинавские боги». Почему-то совершенно не удивившись, словно каждый день в наших магазинах продаётся такой товар, я положил этот набор, оказавшийся в единственном экземпляре, в тележку, заплатил за покупки и поехал домой.
По дороге мне позвонила мама. Поинтересовалась моим самочувствием, выразила готовность приехать, полечить меня, убраться в доме и приготовить еду.
Я успокоил её, сказав, что всё в порядке, и что со всем справлюсь сам. Она взяла с меня обещание, что если хоть что-то будет не так, я ей перезвоню, и отключилась.
Лист пятый.
Приехав домой, первым делом я почистил от снега крыльцо и дорожки вокруг дома, пропылесосил и вытер пыль на первом этаже.
С тряпкой в одной руке и пылесосом в другой я поднялся на второй этаж и вошёл в кабинет. Почему-то сразу взгляд упал на гравюру с девушкой и арфой. Но что-то было не так. Девушки на гравюре не было!
Я помотал головой, моргнул несколько раз и подошёл к гравюре поближе. Вот ступени, вот арфа. Вот пруд с лебедями. Но девушки нет!
Совершенно обалдевший, я стал рассматривать другие гравюры, и, о, чудо! На одном из пейзажей, изображающем летний луг, я увидел ту девушку. Она стояла, обернувшись ко мне, и, казалось, смотрела мне прямо в глаза. У её ног на траве был раскинут роскошный ковёр с подушками, на котором кто-то лежал. Чем больше я всматривался в фигуру на ковре, тем больше крепла уверенность, что я где-то видел этого человека.
Решив, что ещё не до конца выздоровел, я отошёл от гравюры и продолжил уборку. А потом спустился на кухню и начал готовить себе обед.
Пока на плите всё кипело и жарилось, я присел к столу и стал рассматривать набор календарей.
Вот грозный Локки. Вот прекрасная и воинственная валькирия. А вот – Хель.
Почему меня так волнуют эти скандинавские мифические персонажи? Я так пристально смотрел на них, что мне на миг показалось, что Локи мне подмигнул, валькирия печально покачала головой, а Хель нежно улыбнулась.
Я отложил календари в сторону, решив, что и не такое привидится от голода.
С большой кружкой свежезаваренного чая я поднялся в кабинет и остановился перед гравюрой с пейзажем.
Кружка выпала из моих рук на ковёр, кипяток попал на большие пальцы ног. Но я не почувствовал боли, потому что на гравюре девушка уже не смотрела на меня, она стояла перед ковром, раскинув руки, пытаясь защитить что-то или кого-то. А в метре от неё возвышался огромный страшный змей.
Я узнал его. Это был змей Йормунганд, тоже отпрыск Локи и великанши Ангрбоды. Он пока не нападал. Создавалось впечатление, что они просто разговаривают, но девушка выглядела испуганной. Я подумал, что ей требуется защита, и… шагнул в гравюру.
Лист шестой.
– Ой, защитничек пожаловал. Ну, вы только посмотрите!
– прошипел, а скорее пропел змей.
– А мы уж вас ждали, ждали.
Всё это я услышал, быстро поднимаясь с ковра. Не придав значения словам змея, я метнулся к Хель, заслонив её собой, и только тут взглянул на чудовище.
Не сказать, что передо мной возвышался красавец. Голова крупная, очень широкая, хорошо отграничена от шеи, сверху покрыта крупными щитками, образующими вдавленный щит. Окраска верхней стороны тела тёмная красно-коричневая. Брюхо - чёрное в крапинах. По бокам тела тёмные пятна, казалось, сливающиеся с поперечными полосами в одну изломанную линию. Но страшнее всего были его бездонные, завораживающие, зовущие за собой глаза.**
– Не смотри ему в глаза!
– услышал я шёпот Хель.
– Иначе он поглотит тебя или уведет за собой.
Я усилием воли отвёл взгляд от опасных глаз, и, смотря куда-то в середину шеи змея, произнёс:
– Что тебе здесь нужно? Тебя никто не звал.
– Ошибаешься, заступничек. Она, как ты знаешь, моя сестра. И я должен защищать её, порой, даже от неё самой. А когда она привела себе игрушку – человека, и не мёртвого, а живого, тут я рассердился по-настоящему. И мы мило беседовали о том, кто мы и как должны поступать, пока не нарисовался ты. Проваливай в свой мир, не вспоминай Хель, не пытайся больше попасть сюда и останешься жив.
– Я не боюсь тебя, Йормунганд. Мне очень нравится Хель, и мне хорошо с ней. Оставь нас в покое, возвращайся в себе в Океан и ожидай третьей битвы с Тором, когда он снесёт твою голову.
– Какой грамотный историк попался! Всё про меня знает. Но, тогда ты знаешь, как погибнет и Тор. Вот так!
Змей метнулся ко мне, царапнул зубами за плечо, именно царапнул, но правая рука мгновенно отнялась, отяжелела.
– Через девять шагов ты будешь мёртв. А так как ты – не герой, то просто попадёшь в мир мёртвых к своей драгоценной Хель. Прощайте, детишки!!!
– И… змей исчез.