Старины и сказки в записях О. Э. Озаровской
Шрифт:
Дал трое суток ей обдумать ответ. Она отвечат то же самое.
— Ну еще сутки.
Опять она не согласна. Он говорит:
— Я вам даю еще два часа, а уж там результат другой. И вынимает два заряженных пистолета.
Убежать ей н е как. Она просит:
— Позвольте сходить изупражнитьса.
Он подумал: «из сортира никуда не убежать», и отпустил ей. Она пошла в сортир, оторвала доску, да бросилась туда: «Лучше там сдохну!»
(Присутствующие
Была весна. А в том городи такая чистота, што везде были канавы, канализация. Ей вынесло в реку. Доска мала, ей не несет, она тонуть стала. Тут увидали ее рыбаки. (У них тоня была.) Взяли ее. Она мокрая, обсушить ее надо. Дали ей платье деревенское. Смотрят на нее, чья такая девушка красива. Младшему брату говорят:
— Эх, Ванька, мы женаты, а ты холостой. Бери ее. Не пойдешь ли за нашево брата?
— Пойду.
— Веди ее, Ванька, домой.
Пошли в деревню. Ну знашь, мужик дурак, да уж терпеть не может: надо пошшупать, за грудь пошшупал.
— Што ты, грязной! Видишь, я чиста какая. Иди покупайса, тоhда можно.
Он побежал.
— Да скорей! Раздевайса, бросай платье!
Он бежит, все с себя снял, побросал. Роздела ево. Он убежал, она в ево кустюм оделас.
Мужиком явилас в город. Што ей делать? Пару колец снесла к еврею. Тот видит, мужик дорогие кольца продает: «верно уж хапано». И задешево купил. На эти деньги купила она булок, стала торговать. У ней такой расход, видят парень молодой, красивой. Ей в пекарнях с товару скидывают. Хорошо торгует булошник.
А за это время Ваня вернулса с дядей. Ему обсказали, как невесту убили; кровь видали, только трупа нигде не нашли. Вот это Ваню удивляло, што трупа нигде не могли найти.
За это время умер государь в этой державы, и министры выдумали так выбрать государя: поставить три свечи у городских ворот и пустить всех проходить. Если свеча загоритса по проходу человека, тово выбрать государем. Проходили все: и генералы, и дамы, барышни; нет, не горят без спички свечи ни от ково.
Идет булошник. Как прошел, так все свечи вспыхнули. Булошник поступил царем. Повел дело умно; мушшина и мушшина.
Вот она тайно пригласила фотографа и снялась в женском кустюме. Потом велел государь поставить в три сажени мраморной столб, кругом ограду и поставить часовово. На этом столбе прибить карточку. И хто будет эту карточку узнавать, тово брать под арест. Народ ходит, видит: памятник государем поставлен, там карточка красавицы, ну штож, ее никто не знает, проходят мимо. Эта карточка недолго висела. И вдруг этот офицер…
— А, говорит, красавица, вот куда забралась!
Часовой спрашивает:
— Ваше благородие, изволили знать?
— Да, говорит, знавал!
Он и позвонил. Вышел унтер-офицер.
— Ваше благородие, пожалуйте в караульной дом.
Распоряжение от государя — посадить в тюрьму.
Не долго было, попала и эта старушка (смех).Стала плакать:
— Ох, дитятко, hде-то ты теперь?
— Знала ее, бабушка?
— Как не знать, каждой день хаживала.
Часовой подал звонок.
— Ступай, бабушка. В тюрьму.
Попал и Иван, купеческой сын. Он и так скушной был, все забыть невесты не мог, а тут увидал карточку, вынел платок, слезы утират.
Ну, часовой, видит, знакома. Подал звонок (смех).Приказ от государя: держать строго, а кушанье будет получать из дворца. Не долго было время, попал и дохтор, увидал карточку.
— Сколько я израсходовал, сколько труда положил…
— Изволили знать?
— Да, лечил…
— Пожалуйте в караульной дом.
Приказ от государя: содержать в тюрьме, а кушанье будет не тюремно.
Недолго было, попал и тот мужик. Увидал карточку и закричал:
— Вот эта та сама меня и обокрала!
Ну, и ево в тюрьму. А завтра сам государь судить будет.
Собрались все судьи и государь. Первова офицера спрашивают. Ну, как он перед государем, офицер все рассказал. Государь спрашивает:
— Како ваше мнение? За то, што шрифт подменил, девушку загубил, што ему за это?
— Расстрел!
Старуха стала рассказывать.
— Этой што? За то, што письмо украла?
— Старуха не стоит пули — пеньково ожерелье.
Купца не судят.
— Дохтору?
— Дохтора наградить. Диплом: знаменитой дохтор, из мертвых сделаїт живых.
Ваня-мужик рассказыват:
— Я на ней женитьса хотел, домой вел, пошшупал за титички, а она мне: «поди, выкупайса, грязной», я побежал, а она кричит: «кидай одежу», я скинул, а она, воровка проклятая, все забрала, убежала…
— Ну, мужика наградить за потерю: ловить рыбу беспошлинно, из іхнево семейства в солдаты не брать.
А купца привести через два часа к государю, лично судить будет.
Она надела женской кустюм. Ваня приходит; вместо государя — ево невеста.
— Теперь ты видишь, чьих рук это дело?
Ваня пал на колени.
— Ваня, скажи, почему ты меня убил?
— По письму.
— Я так и думала.
Ну, тут она заявила, што править государством больше не желает: она не мушшина.
На этом сказка наша кончаласа.
Все как по уговору, рассказывали об одном: о верной любви. Такой уж тон задала Махонька своей сказкой. Боялась только Московка за мезенца. Вдруг разрушит все настроение смехотворным рассказом. Попросила она его наедине выбрать из своего запаса что-нибудь подходящее.