Старкрафтер
Шрифт:
Что до самого Ская, то отношение к нему со стороны детей было совершенно ровным. Впрочем, иначе быть не могло уже по той причине, что в этом возрасте балларанцы еще ничего не знают о землянах и не понимают, кто такие «иммигранты».
Это Кирсан узнал из вопроса одного из товарищей по курсу: мальчик по имени Хэнра его так прямо и спросил, мол, а что означает термин «иммигрант»?
— Это значит, что я прилетел сюда с очень далекой планеты, где очень многое не так, как тут, — выкрутился Кирсан. — Видишь, я пока еще не говорю на обычном языке, и когда мне было, сколько тебе, меня никто не учил тому, чему мы тут учимся.
— Вроде потерянной в «темные века» колонии? — предположил Хэнра.
—
Военные всех рас — объединяйтесь!… с боевыми хомяками!
Служба в колонии цалларунга оказалась крайне слабо связанной с самими цалларунга: эта раса предпочитает селиться под землей, что, с учетом ненависти своих «преданных» соплеменников, разумно вдвойне. При этом колония оказалась как бы «двойной»: внутри скалы располагается военный гарнизон, а цалларунга живут еще глубже.
С лидером колонии Леонид, Касс и Синкай встретились всего один раз, в самый первый день. Невероятно старый цалларунга с головой, покрытой слепыми пятнами, уже не способный передвигаться без экзоскелета, произвел двоякое впечатление.
С одной стороны, он даже не пытался делать вид, что кардинально поменял свое отношение к «поделкам Инженеров», а причины перехода на сторону Содружества объяснил предельно прагматично и откровенно.
— Очень долго жил — было время подумать и сделать выводы. Раз отстоять галактику нельзя — нужно выйти из тупика и искать другой путь. Более перспективный. К тому же… галактика так велика, а цалларунга так мало. Даже если бы ею владели только цалларунга и никто больше — зачем нам так много пространства и звезд?
Ни малейшего сожаления о том, что его предки сотворили с таргами, он не выказал, объяснив это столь же просто: он не может сожалеть о тех, кого никогда не видел. Идея проводить очеловечивание своего, по сути, имущества в нем, разумеется, особого энтузиазма не вызывала, но раз его фракция выбрала путь компромисса — цену этого компромисса платить надо, к тому же за перспективное будущее для своих потомков плата более чем приемлемая.
Ясное дело, такие откровения не могли добавить ему особой любви со стороны землян, но Леонид Синкаю основной принцип Содружества объяснил давно: для того, чтобы более-менее мирно уживаться и сотрудничать ради взаимной выгоды, любовь не обязательна. Главное — вести себя, как высокоразвитое разумное существо.
К тому же, если б старейшина цалларунга вел себя как-то иначе, более дружелюбно — Леонид ему просто не поверил бы. А этот вроде бы прямолинеен и честен, и его позиция разумна: цалларунга тоже не обязаны любить остальных. Главное, чтобы вели себя, как это принято в Содружестве.
Тарги Синкаю тоже резко не понравились: ну а кому понравится гибрид насекомого и бипедального динозавра ростом с человека?
— И ты хочешь сказать — они когда-то были как мы? — недоверчиво спросил он.
Леонид пожал плечами:
— Типа первобытных людей. У них был индекс соответствия около сорока восьми процентов, эмоции, зачатки культуры, все такое… Потом пришли цалларунга и путем селекции и генных модификаций сделали их практически биороботами. В них уже не осталось ничего человеческого, никакой индивидуальности. Хотя их уровень интеллекта достаточен для обращения со сложными инструментами типа отбойного молотка и управления простым транспортом.
— А что такое индекс соответствия?
— Условно, это параметр, показывающий, насколько близко тот или иной вид к усредненному понятию человечности.
Японец нахмурился:
— Тут что, тоже делят других на людей и недолюдей?
Леонид ухмыльнулся:
— У меня реакция была точно такая же, когда я впервые узнал. Но это чисто информационный показатель. Представь себе круг радиусом в сто процентов. Край — ноль, центр — сто. Два существа, имеющих индекс соответствия девяносто пять и выше, то есть, находящиеся у самого центра, всегда могут найти общий язык и понять друг друга. Чтоб ты знал, у землян и балларанцев этот индекс где-то девяносто восемь и выше. У сссла тоже. И мы, как видишь, легко понимаем темы и мотивы друг друга, обладаем сходными культурами. И у многих других, даже тех, которые сильно не похожи на нас, включая цалларунга, он высокий, за девяносто. И мы понимаем мотивы цалларунга, их мировоззрение, а они понимают нас, и даже больше, чем нам хотелось бы. Если у кого-то пятьдесят процентов — там уже могут возникнуть проблемы с донесением любых идей, кроме простейших. Это не значит, что пятидесятипроцентный глупее или хуже тебя — он просто слишком иной. Слишком не такой, как ты. И при этом он может летать по галактике на корабле, который не хуже твоего. А еще учти, что пятьдесят процентов — это окружность, и на ней две точки могут быть рядом — тогда эти «полусотки» нам далеки, а друг другу близки. А могут быть и две диаметрально противоположные «полусотки» — нам с ними будет очень трудно, а им между собой вообще невозможно, потому что между ними — сто процентов дистанции.
— Мда, какие же мы все разные…
— Строго говоря, все известные разумные виды, даже очень варварские, имеют индекс соответствия выше пятидесяти процентов. Которые ниже — ну, ты можешь высадиться на его планету и просто не понять, что встретил разумное существо.
Леонид, Касс и Синкай познакомились к командованием остальных экспедиционных подразделений и некоторое время разбирались с цепочками подчинения и областями ответственности. Публика подобралась еще та: тут и крифф, двухцентнерная рептилия, и радалгасты, упакованные в боевые биоскафандры, и тщедушные танду, передвигающиеся в летающих креслах с гравитационным приводом, и подразделение сссла, и еще несколько менее значимых представителей менее значимых цивилизаций. Некоторые из них даже военными буквально не являются — специалисты по связи, внутренним системам и прочему оборудованию.
Неожиданно выяснилось, что общее командование интернациональным гарнизоном осуществляют не балларанцы, как того можно было бы ожидать, хотя они и представлены подразделением спецов по внешним оборонительным системам. Билорса изложил собравшимся свою концепцию: гарнизон разделен по функциональному признаку и не имеет «главного командования». Вместо этого отдельные подразделения совершенно автономны, непосредственно внутри колонии не подчиняются никому и отчитываются только перед общим руководством проекта. Такая роль выпала и «Псам войны», на которых была возложена задача по внутренней безопасности и охране важных узлов.
Причину такого странного, с военной точки зрения, решения Билорса объяснил просто: гарнизон не является в буквальном смысле соединенной армейской единицей, во-первых, по политическим соображениям: некоторые не хотят передавать свои войска в подчинение кому-либо еще, тем самым умаляя свою роль, и чтобы собрать интернациональную бригаду, пришлось идти на компромиссы. Во-вторых, вероятность прямого военного нападения невелика, но цалларунга почти наверняка постараются устроить неприятности иного типа. Система «все контролируют всех» гораздо более устойчива к непредсказуемым проблемам, а разношерстный состав делает невозможным втирание шпиона или предателя в доверие к кому-либо не своего вида, что сильно ограничивает возможности этого самого шпиона.