Старплекс. Конец эры (сборник)
Шрифт:
Скоро эта панорама оказалась обрезана; непроглядная тьма начала поглощать звёзды. Корабль поворачивался «лицом» к ночному полушарию Земли. Однако оно не было абсолютно тёмным — то тут, то там на нём можно было разглядеть какие-то огоньки. Лесные пожары, должно быть, вызванные ударами молний.
Мы летели навстречу заре, сияние которой чётко очертило изгиб края Земли. Через несколько минут снова взошло солнце, залив сферу горячими лучами.
В целом Земля выглядела примерно так же, как и на современных фотографиях из космоса: синий шар, покрытый сплетениями хлопковой белизны. Мои глаза, наконец, приспособились к масштабу
Чёрт.
Чёрт возьми!
— Кликс! — заорал я.
— Что? — донёсся его голос.
— Посмотри на Мексиканский залив.
— Да?
— Посмотри на него!
— Я не понимаю…
— Он на суше. Не наполовину затоплен, как в наше время, а полностью на суше, но он уже существует.
— Да о чём ты гово… Ой. Ах ты ж… — Кликс был потрясён.
— Хет! — позвал я, жалея, что у них нет имён. — Хет! Любой хет!
— Да? — донёсся слабый голос брахиатора.
— Как долго существует этот кратер?
— Какой кратер?
— Тот, что на берегу большого залива на южной стороне массива суши, с которого мы стартовали. Видите его? Он примерно сто пятьдесят километров в диаметре… — Я вряд ли смог бы оценить его размер по виду с такой высоты, но я знал, каким он должен быть.
— А, этот кратер, — сказал голос, произносящий каждое слово отдельно от соседнего. — Он возник около девяноста наших лет назад — двести или около того ваших.
— Вы уверены? — спросил голос Кликса.
— Мы отслеживали астероид, который создал этот кратер. Поначалу казалось, что он может пройти близко от Марса — вы, возможно, знаете, что две наши луны в прошлом — астероиды, захваченные его тяготением. Но он прошёл довольно далеко и вместо Марса врезался в вашу планету. Взрыв был очень зрелищный.
— Но… но… — Кликс всё ещё пытался осмыслить новость. — Но мы считали, что столкновение, оставившее этот кратер, и было причиной вымирания динозавров.
— Неверное предположение, — просто отвечал марсианин. — Ведь динозавры не вымерли.
Максимальная точность оценки возраста пород для этой эпохи составляет где-то десять тысяч лет, но достигается только при определённых очень специфических условиях; в большинстве же случаев эта точность не превышает сотни тысяч лет. События, разделённые веками и тысячелетиями, нам запросто могут показаться одновременными.
— Удар должен был оказать большое влияние на биосферу, — сказал Кликс с нотками отчаяния в голосе. Я почувствовал,
— Не очень большое, — сказал хет. — Растения и животные в месте удара были, разумеется, уничтожены, но в глобальном масштабе эффект был малозаметен. — Он помолчал. — Ваш народ и мой населяет одну и ту же захламленную систему. Падения астероидов случаются — вам это хорошо известно. Но жизнь продолжается.
Хотел бы я увидеть сейчас лицо Кликса — но сейчас я мог видеть лишь грандиозное зрелище планеты внизу. Мы снова уходили на ночную сторону; терминатор спешил нам навстречу. Направление взгляда снова сместилось — глаз живого корабля опять обратился к звёздам. Их было так много, что выделить из них какую-то фигуру, которую можно бы было назвать созвездием, было практически невозможно. Я наслаждался зрелищем; Кликс стоял в очереди в марсианскую экспедицию, но я даже и не мечтал, что когда-нибудь увижу звёзды из-за пределов атмосферы. Вид был величественный, захватывающий дух, это было красивее всего, что я видел в жизни, и…
— Что это? — голос Кликса снова ворвался из внешнего мира.
Я окинул взглядом небеса, пытаясь понять, что могло привлечь его внимание. Ага, вот, далеко внизу в южном небе тесная розетта из сияющих голубоватых точек. Я следил за ней, в то время как корабль продолжал свой путь вокруг Земли. Розетта не смещалась относительно далёких звёзд, из чего следовало, что она находится очень далеко.
— Что это? — снова спросил Кликс.
— Что «это»? — тонкий голос брахиатора.
— Скопление огней, — пояснил Кликс. — Что это?
— Мы не говорим об этом.
— Вы должны знать, что это такое.
— Мы не знаем.
— Это в Солнечной системе?
— Нет. До него три в пятой степени световых лет. Пояснение: марсианских световых лет, в вашей системе счисления двести сорок три. Земных световых лет примерно вдвое больше.
— Тогда что это?
— Это маяк, не так ли? — догадался я, к собственному удивлению. — Визуальный сигнал, знак для остальной галактики, что здесь есть разумная жизнь. — Розетта была прекрасной, математически выверенной конструкцией. — Посмотрите на неё: вершины расположены на геодезической сфере. Она всегда выглядит сферой, под любым углом. И любой сразу поймёт, что она искусственная.
Я читал о подобной идее, хоть и в гораздо меньшем масштабе, много лет назад. Некий астроном предлагал засевать поля в Африке так, чтобы они образовывали гигантские узоры, которые говорили бы о наличии на Земле разумной жизни любому инопланетянину, рассматривающему её в телескоп. Но здесь был совсем другой масштаб. Цивилизация, способная выстраивать узоры из звёзд — это не укладывалось в голове. Розетта из звёзд была видна из любой точки южного полушария Земли — да и Марса, если на то пошло.
— Это, должно быть, здорово, что ваше общество росло и развивалось, видя в небе это, — сказал я брахиатору. — Неоспоримое свидетельство того, что вы не одиноки, что где-то там существуют другие, более развитые цивилизации. — Я покачал головой, и желе, соединяющее мой затылок со стеной, издало хлюпающий звук. — Чёрт, когда я думаю о том, сколько душевных сил люди тратили на раздумья о том, одиноки ли мы во вселенной, есть ли кто-нибудь, кроме нас, способен ли вообще разумный вид пережить собственное технологическое взросление… Это зрелище, должно быть, вселяет в вас уверенность.