Старшая Эдда. Песни о богах

Эпосы, легенды и сказания

Не могла не напомнить Вёльва Высокому о стороже родника. Вот что она пропела:

Знаю, Высокий, где глаз твой спрятан.Утонул он в источнике,Который сторожит исполин.С тех порКаждое утро пьёт мудрый Мимир мёд той воды.

Один вздохнул. Однажды пришёл он к Мимиру и попросил великана дать ему напиться из родника, однако тот, засмеявшись так, что затряслись и горы, и лес, потребовал от главного аса залог. Должен был Высокий оставить свой глаз за один лишь глоток. Гость решил, что мудрость важнее. Не колеблясь, он согласился, и лежит глаз Одина по сей день на светлом и чистом дне. Но залог равноценен: отпив из ключа, напитался Высокий знаниями и с тех пор на равных может беседовать со стражем источника. Ну а что касается простых смертных, да и остальных богов, нет среди них того, кто посмел бы с тех пор состязаться

с Одином в мудрости. Именно благодаря ей создал и вырезал Высокий первые руны, раскрасив священные знаки собственной кровью. А затем, чтобы постичь их волшебную силу, девять дней провисел он на стволе мирового дерева, принеся себя в жертву и сам себя пригвоздив к Иггдрасилю копьём.

Третий корень ясеня ушёл глубоко под землю, к тёмным норам и пещерам страны мёртвых – Хель. Под третьим корнем продолжает бить поток Кипящий Котёл, изрыгающий множество вод. Там, в глубине земли, вместе с бесчисленными змеями прозябает чёрный дракон Нидхёгг, который в бессильной ярости подгрызает корень в желании повалить Иггдрасиль. Но в ветвях ясеня проживает орёл, зорко следящий за проклятым драконом, а между глаз того орла сидит ястреб по имени Ведрфёльнир. Пока корню ничего не угрожает, орёл переругивается с Нидхёггом. Так как ясень огромен, то ругань обоих не слышна, и тогда на помощь двум заклятым врагам приходит белка по имени Рататоск, или Грызозуб: эта сплетница без устали снуёт по стволу, передавая орлу и дракону проклятия, которыми те осыпают друг друга, а заодно и разносит всевозможные слухи. Стоит только дракону удвоить усилия в попытке свалить благородное дерево, орёл слетает с ветвей и набрасывается на него. И тогда Нидхёгг, шипя, отползает в самую глубокую нору, раны же, нанесённые корню его зубами, затягиваются.

Помимо дракона, доставляют немало неприятностей дереву живущие на нём четыре гигантских оленя: Даин, Двалин, Дунейр и Дуратрор. Олени очень прожорливы и тем опасны, что постоянно объедают листву Иггдрасиля. Лишь то спасает ясень от их неуёмного обжорства, что листья на нём отрастают исключительно быстро. Росу, стекающую с тех листьев, люди зовут медвяной, и ею кормятся пчёлы.

Напомнила Вёльва Одину и о появлении возле ясеня богинь-норн:

Появились девы…Три норны – богини судьбы.Первой имя Урд,Вторую звали Верданди,Третья назвалась Скульд.Выбирают с тех пор они жизнь детям людей,И ткут их судьбы,И готовят всякому жребий.

Высокий кивнул. Там, где течёт небесный источник Урд, к которому часто съезжаются боги, чтобы возле него вершить своё правосудие, по сей день прядут свои нити норны: Урд, Верданди и Скульд. Каждая нить в их руках – человеческая судьба. Стоит норнам порвать её – неосторожно или по умыслу, – человек тут же умирает. Есть ещё одна обязанность у главных норн: каждый день черпают они из источника воду и поливают ею ясень, чтобы не засох его ствол и не зачахли его гигантские ветви. И всё, что ни попадёт в родник Урд, становится белым, словно самый чистый снег, словно плёнка, лежащая под скорлупой яйца. Обитают в источнике два белых лебедя: от них и пошла порода тех птиц. Кроме трёх главных норн, в мире живут ещё и другие норны: они приходят к только что родившимся младенцам и тоже наделяют их судьбами. И здесь кому как повезёт. Добрые норны наделяют доброй судьбой. Если же человеку в жизни выпадают несчастья, значит, нить судьбы его в пальцах норны злой, которая род свой ведёт не от богов, а от всякой нечисти.

И пела ещё Вёльва Высокому, напоминая о том, как появились карлики:

Боги сели на троныИ стали держать совет,Как племя карликов сделатьИз костей и крови первого великана.

Кивнул и на это Высокий. После смерти Имира в его теле, ставшем землёй, завелись в изобилии черви. Боги решили дать этим тварям разум и человеческий облик – так зародилось племя карликов. Но живёт оно, подобно тем же червям, в горах, песчаных норах и камнях. Колдунья напомнила Одину: первыми из костей и крови были созданы гномы Модсогнир, что значит «всасывающий силы», и Дурин. За ними появилось множество подобных существ. Перечислила Вёльва тех из карлов, кто заселяет почву:

Нии и Ниди,Нордри и Судри,Аустри и Вестри,Альтьов, Двалин,Бивур и Бавур,Бёмбур, Нори,Ан и Анар,Оин, Мьёдвитнир,Гандальф и Вейг,Виндальв, Траин,Текк и Торин,Нюр и Нюрад,Регин и Радсвинн,Фили и Кили,Фундин, Нали,Хефти, Вили,Ханар, Свиор,Фрар и Хорнбори,Фрег и Лони,Аурванг, Яри,Эйкинскьяльди.

Затем взялась за тех, кто проживает в камнях:

Драупир и Дольгтрасир,Хар, Хаугспори,Хлеванг и Глои,Дори и Ори,Дув и Андвари,Хефтифили,Скирвир, Вирвир,Скафинн и Аи,Альв и Ингви,Фьялар и Фрости,Финн и Гиннар.

Согласно тряхнул бородой Высокий. Сотворённые трудами асов карлики являются знатоками руд и отменными кузнецами: в своих пещерах, в снопах искр, беспрестанно поддувая меха, куют они по просьбе богов оружие, но не забывают и о богинях, создавая им невиданные по красоте ожерелья. Кроме того, гномы выделывают из золота необыкновенные кольца, обладающие магической силой. Без устали снуют они в недрах по подземным переходам, освещая путь факелами или прикреплёнными на головах свечами, и всегда готовы прийти на помощь, если о том попросит Высокий. Как и среди людей и асов, среди гномов бывают добрые и злые. Живут карлики намного меньше богов, хотя время своих жизней исчисляют веками. Все они хитры и смышлёны, всё ведают, обо всём наслышаны и стараются не показываться на свет дневной, боясь солнечных лучей, которые превращают их в камень. Сделавшись подлинными мастерами кузнечного искусства, карлики не спешат делиться с другими своими навыками: секреты мастерства хранят они как зеницу ока, вот почему даже Локи не может выпытать ни единой их тайны, хотя подкупом и обманом постоянно пытается сделать это.

Гномам есть чем гордиться. Копьё Высокого по имени Гунгнир было создано сыновьями карлика-кузнеца Ивальди, как и отданный Одину удивительный меч. Они же построили Фрейру корабль Скидбладнир, столь огромный, что хватает на нём места всем богам с оружием и доспехами, и лишь поднимают на Скидбладнире парус, как дует в тот парус попутный ветер, и безостановочно летит тогда быстрый и хищный драккар туда, куда нужно асам. Когда же в Скидбладнире Фрейр не нуждается, то он складывает его, словно простой платок, и прячет в кошель – вот насколько искусно и сложно придуман тот корабль.

Что касается Гунгнира и Скидбладнира, то Локи, однажды заявившись в подземное царство, не на шутку схватился с одним из карлов, а именно с неким Брокком: Локи клялся, что родной брат Брокка, мастер Эйтри, не сможет сравниться с сыновьями Ивальди в искусстве ковать подобные вещи, и выставил в качестве залога свою бедовую голову. Брокк, будучи азартным, позвал брата, передав ему слова Локи. И тогда два карла отправились в кузницу Эйтри. Карлик-кузнец, положив в горн свиную кожу, приказал азартному братцу, у которого хватило ума спорить с таким пройдохой, как Локи, раздувать мехи не останавливаясь, пока он, Эйтри, не вынет из горна то, что там положено. Едва кузнец вышел из кузницы, а Брокк схватился за мехи, поддерживая в горне постоянное пламя, как на руку гнома уселась неизвестно откуда взявшаяся в подземелье муха и принялась её нещадно жалить. Но он, терпя боль, раздувал, пока Эйтри не явился и не вынул из горна первое изделие – то был вепрь с золотой щетиной. Затем кузнец положил в горн золото и вновь велел Брокку не прекращать работы. Только он ушёл, появилась всё та же наглая муха и, усевшись подмастерью на шею, пребольно укусила гнома. Но и в этот раз, стиснув зубы, карлик не оставил занятия, а появившийся Эйтри вытащил из горна золотое кольцо. В третий раз Эйтри положил в горн железо и строго-настрого приказал ни под каким предлогом не оставлять мехов, иначе всё пойдёт насмарку. Стоит ли говорить, что муха была тут как тут: уселась промеж глаз несчастного карлика и ужалила его в веко, да так, что кровь залила Брокку глаза. Ничего не видя, он поднёс руку к глазам, чтобы стереть кровь, а мехи между тем опали, и пламя начало гаснуть. Хорошо, здесь явился Эйтри. Кузнец заявил, что чуть было не погибло то, что находится в горне, и вытащил из горна огромный молот.

Кольцо Эйтри затем отдал Высокому, предупредив Одина, что каждую девятую ночь из подаренного им кольца будут капать по восьми золотых колёс такого же веса. Бог Фрейр получил от карлика золотого вепря, который мог бежать и по воде, и по воздуху быстрее любого коня, щетина же зверя светилась так, что даже в полной темноте вепрю было светло. А затем кузнец вручил свой молот, который был назван Мьёлльниром, нетерпеливому Тору, заявив, что этим молотом можно бить с какой тот захочет силой и бросать его по любой цели: сила же молота такова, что пробьёт он любые доспехи и проломит любую голову. И как бы далеко ни улетал молот, он всегда возвратится в руку владельца. А если Тор захочет, то молот сделается настолько малым, что сможет уместиться за пазухой. Карлики также сковали Тору Волшебный Пояс, приумножающий силы аса, и Железные Рукавицы, без которых молот было трудно удержать. Боги признали, что самой удивительной вещью является ни копьё, ни корабль, ни кольцо, ни вепрь, а именно Мьёлльнир, ибо он – надёжнейшая защита от великанов.