Старшая школа Йокай 2
Шрифт:
— Да, дорогой, — послышался голос из кухни. Теперь я знал, как зовут маму Томоко. Что мне с этой информацией делать — ума не приложу.
Я разулся и прошел в зал вслед за гигантом. Оба родителя сели передо мной. Томоко зашла и села по мою сторону чайного столика.
— Ну, теперь можно и пообщаться. Что у тебя за путешествие, Константин-кун?
Я вкратце рассказал о себе, о своей семье и о царстве Кощеевом. О необъятности моей страны только ленивый не знал, поэтому я особо не распространялся.
— Москва… Звучит замечательно, — Танака-отец поднял глаза к потолку.
— Да, совсем как Токио для тех, кто в нем никогда не был, — Танака Юна была чуть встревожена. — Константин-кун, лично я тебе доверяю и спокойно отправила бы с тобой вообще всех своих детей, если бы в этом возникла необходимость. Но тебе наверняка известно, что японских девушек невозможно отпустить без соблюдения некоторых формальных условий. К тому же визы…
— Да, Танака-сан, мне известны возникающие сложности, — я предусмотрел эту часть разговора. — Поэтому, во-первых, моя семья оплачивает авиабилеты в одну сторону, дорогу обратно и помогает с оформлением частной гостевой визы. А во-вторых, с нами едет также Айсонаку Уэно, ученица третьего класса нашей школы Сайтама. То есть формальности соблюдены. К тому же каждому из нас исполнилось шестнадцать лет, и мы имеем право пересекать любые границы Гаагского соглашения. Всё, что требуется от семьи Танака — это разрешение, сканированная копия паспорта Томоко-тян и список сувениров, которые вы хотели бы получить из России.
— Ну ладно тебе, так и отпустил я своего ребенка без карманных денег! — возмутился Танака-отец. Томоко расплылась в улыбке. Мы получили одобрение.
У Лизаньки был очень насыщенный день. Она пересчитывала документы в пачечках.
— Итого каждая пачечка должна содержать… — она занесла карандаш над списком, — копию паспорта иностранца (галочка), копию моего паспорта (галочка), справку о своих доходах (галочка, улыбка), гарантийное письмо, где я беру на себя обязательство кормить и лечить всех вместе и каждого по отдельности (галочка), а также заявление о выдаче гостевого приглашения (галочка). Госпошлина в банке (галочка). Ну всё, пора потрошить миграционную службочку.
— Здравствуйте, какое у вас дело? — офицер смотрел на Лизаньку немного устало.
— Мне нужно гостевое приглашение для друзей-японцев, — рыжеволосая красотка аккуратно положила на стол четыре увесистых пакета. — Один из моих племянников учится там по обмену и очень хочет показать Россию своим друзьям, благо каникулы не за горами. Всем уже есть шестнадцать лет, и их семьи сломали голову, сколько матрешек они хотят в подарок.
От Лизаньки потекли еле заметные волны. Воздух вокруг задрожал. Усталый офицер не видел этого, разбирая документы.
— Надо же, всё на месте. Вы, наверное, очень любите своего племянника, раз занимаетесь бумажной волокитой.
— Да, он чудный мальчуган, — расчувствовалась дамочка. — Такой молодец, за год выучил японский.
— И правда молодец. Если с документами всё настолько хорошо, то не вижу вообще никаких препятствий, — сотрудник федеральной миграционной службы пронумеровал и отштамповал все документы. — Приходите завтра после 14 часов за приглашениями в кабинет 7, здесь в другом конце коридора.
— Спасибо, — нежно улыбнулась Лизанька. — Хорошего вам дня и поменьше таджиков!
Она скрылась за дверью, тихо прикрыв ее. Офицер еще продолжал улыбаться, укладывая четыре пачечки бумаг в стопку, которую нужно было отправить в кабинет 7, а через пятнадцать секунд забыл и о женщине, и о документах. Его ждала целая очередь казахов.
Отдел, выписывающий готовые документы, на следующий же день отдал Лизаньке четыре приглашения. Сотрудница, чуть помявшись, все-таки задала этот вопрос:
— Елизавета Патрикеевна, а почему у вас так быстро рассмотрели документы?
Рыжеволосая красотка мило улыбнулась, и вокруг ее глаз собрались мелкие веселые морщинки:
— Сама ума не приложу. Была уверена, что буду пороги три недели обивать, а оно вот как случилось.
Щелкнула камера смартфона.
«Костян, смари чо у меня есть».
«Ничоси! \0/ Ну вы красотка!»
«Адрес пиши, я отправлю доки курьерской почтой. Ждем вас в гости, теперь уже точно».
— Слушай, а почему у нас билеты только в одну сторону? — Изаму от безделья пинал сумку, ожидая очереди на почте.
— Потому что туда мы летим, а обратно, скорее всего, нет. Поэтому обратные билеты будут, когда мы решим, какой дорогой лучше возвращаться.
— Есть еще какие-то варианты?
— Да, в российский город Владивосток ходит паром. Если самолетом добираться около трех часов, то паром идет двое суток. В общем, это решаемо уже на месте.
Мы стояли налегке. Наши сумки уползли по ленте в загадочную даль.
— Осталось таким же способом отправить и учебные материалы, — недзуми прикидывал, на сколько потянет стопка книг и тетрадей в килограммах. — Провернем перед самым отъездом. Первую неделю мы точно будем стоять на ушах и заниматься чем угодно, только не учебой.
— Обещаю, — я мысленно уже стоял на пороге дома, обнимая многочисленную родню.
На сегодня оставалось еще одно дело. Попрощавшись с друзьями, я направился в храм шинигами во владениях Кицуки.
Я стоял около входа достаточно долго, чтобы зажариться под июньским солнцем. На мое плечо наконец-то села бабочка. Она сразу сложила лапки и принялась медитировать, пытаясь мимикрировать под цветок.
— Здравствуйте, мне нужна консультация. Я пришел к Кейтаро-сану, храмовому шикигами.
Бабочка стартовала с моего плеча. Это явно был не тот шикигами. Я направился в знакомую беседку. Кейтаро встал мне навстречу.
— Здравствуйте, вежливый гость Кощеев-сан, — он улыбался. — Присаживайтесь. Чем обязан?
— Здравствуйте, Кейтаро-сан, — надо же, он меня помнил. — Ваша доброта, проявленная в прошлый раз, настолько меня поразила, что я решил злоупотребить ею.
— Да ладно, — он замахал ладонью. — Это не доброта, я по жизни такой. У вас аура изменилась.