Старшеклассник без клана. Апелляция кибер аутсайдера 2
Шрифт:
– И что плохого в этом расчете? Я сейчас далек от симпатии к тебе и вижу, что ты это тоже чудесно понимаешь.
– А как видите?! Если не секрет?!
– глаза Рыжего зажглись огнем неподдельного любопытства.
Али-старший поморщился, красноречиво посмотрел на выскочку и оставил вопрос без ответа. Вместо этого терпеливо процедил:
– У тебя конфликт с моим сыном, где он избрал какую-то тактику. Неидеальную с моей стороны; возможно, не безупречную с точки зрения морали, если иметь в виду религиозные взгляды. Но вы с ним только учитесь жить, как и вся остальная ваша школа - и это всего лишь тактическое
– Я умею отличать форму коммуникации от ее содержания. Вы сейчас старательно ставите меня на более низкое место в иерархии нашей беседы. Вместе с тем, сам факт того, что мы разговариваем, уже говорит о многом. И своим содержанием противоречит этой самой форме, - Рыжий, натянувший имидж взрослого, назидательно поднял указательный палец.
– Господин Али, давайте начистоту? Еще несколько дней тому расчет вашего сына мог бы оправдаться, но теперь все иначе. Я пришел предложить подумать хорошенько вам, его отцу, если ваш отпрыск сам на это неспособен.
– Да ну? Раньше оно могло пройти, а сейчас все буквально устарело?
– в интонациях юриста впервые за время разговора скользнули эмоции позитивного толка.
Легкая ирония и насмешка, практически неуловимые даже с хорошими расширениями - если не следить специально.
– Я могу поинтересоваться, когда вы последний раз смотрели наши внутренние школьные рейтинги по параллели? Мы с вашим сыном не в одном классе, если что.
– Вообще не интересуюсь ими.
– Могу попросить вас сделать мне одолжение и взглянуть прямо сейчас?
Али-старший, не говоря ни слова, развернул очередную голограмму и с видом легкого превосходства скользнул взглядом по нижним строкам.
– Не там. Вы сейчас смотрите абсолют, а нужно открыть динамику.
– Она не очень любила влезать в мужские разговоры, но именно ради такого момента Виктор ее и попросил поприсутствовать.
Было понятно, что его плохое зрение запросто может обосрать весь пафос беседы одним лишь неудачным моментом типа этого.
Айя тщательно проследила за юристом не только голыми глазами, а и расширениями, потому в следующий момент подавила торжествующую усмешку: хозяин офиса пробежал взглядом по списку сверху вниз. Вернулся в самый верх, перечитал еще раз и после этого с разбегу задумался.
– Господин Али, вот вам мое видение ситуации, - одноклассник дождался ее толчка и продолжил, забрасывая ногу за ногу и становясь неотличимо похожим на одного интересного деятеля их диаспоры.
Интересно, а откуда ж все-таки его родители? Фамилию мамы он точно слыхал - видно невооруженным глазом. Причем, кажется, далеко не только фамилию.
– Еще неделю тому те восемь штук, которые мне задолжал ваш Рашид, были для меня неподъемными. Из-за моей социальной изоляции не было ни дохода, ни где их перехватить, - Седьков на удивление органично смотрелся ровней своему собеседнику.
– По динамике моего рейтинга вы сейчас видите, что этот вопрос утратил для меня экзистенциальную критичность, пардон за умные слова.
В этом месте Айе захотелось накрыть лицо рукой и некуртуазно заржать.
– Иначе говоря, мое выживание жестко от этого уже не зависит, - как ни в чем ни бывало
– Но есть вопрос принципа. Ошибка вашего сына такая: если он не отдаст деньги, теперь я уже никуда не денусь, как бы он о том ни мечтал. У близких одолжу, к примеру - Рыжий по-хозяйски облапил ее за задницу.
Прикольно, ха.
– Или договорюсь с менее близкими, - Седьков со значением посмотрел на свой браслет концентратора от HAMASAKI INCORPORATED, явно надетый на него Тикой в парке час назад и наверняка имевший легальную регистрацию и прошивку.
– Но уж точно теперь из-за своей тупости и упертости на тюремную планету я не поеду. И ведь ваш сын рано или поздно должен будет прийти в школу, правильно?
– последний вопрос был задан вкрадчиво, словно спрашивал не Рыжий.
– Чего ты хочешь?
– Али встал из-за стола и нервно прошелся по кабинету.
– Я передавал тебе эти деньги. Наличными, не облагаемыми налогом, даже вдвое больше. Тебе не кажется, что сейчас твоя форма коммуникации противоречит твоему же содержанию, как ты сам говоришь?
– Мне нужно, чтобы ваш сын лично вернул мне то, что попало к нему по ошибке.
– Хм. Занятные вещи. Тебя не смущает, если я спрошу кое-что в рамках своей специальности?
– О чем спросите?
– А с чего ты взял, что Рашид вообще тебе что-то должен?
– Вы же юрист. Господин Али, по-вашему, что является источником власти у нас в школе?
Южанин искренне развеселился:
– Я могу отвечать на этот вопрос день или полтора и все равно не назову весь перечень.
– Это сила. Я имею в виду исключительно наши тинейджерские заморочки: источником власти у нас в школе является исключительно сила. Кто сильнее - тот и прав, он и власть. Я не уверен, что ваш сын понимает до конца, что власть в школе меняется. И окончательно сменится на той неделе, после того, как пройдут выборы в Школьный Совет.
Отец Лысого напрягся и, по-прежнему не стесняясь, защелкал виртуальными страницами голограммы школьной сети.
– Господин Али, мой рейтинг - самый быстрорастущий минимум в нашем заведении. У меня есть серьезные основания полагать, что я поймал волну нашего искина. Кроме того, я уже не совсем один. Как вы думаете, я буду исправлять ситуацию? Или смиренно вздохну - и скажу: "да, Рашид, валяй дальше. Можешь не отдавать"?
– Ты сейчас пришел ко мне, чтобы я помог тебе сломать своего сына - так это выглядит с моей стороны. Замечаешь, что я не кричу, не брызгаю слюной? Как думаешь, почему?
– Ваш сын ломал меня намного сильнее. Вы прекрасно понимаете, что новый я смогу отравить ему жизнь намного серьезнее. Ну или вы заберете его в другую школу, где свой рейтинг он будет набирать с нуля.
– Что ты имел в виду, когда говорил, что те твои восемь тысяч попали к нему по ошибке?
– Он тогда давил того, кто слабее. Ситуация изменилась и теперь слабее стал он сам. Расчет на то, что меня уберут миграционная служба вместе с опекой - ошибка; я только что объяснил, почему. Господин Али, для моего рейтинга важно, чтобы он вернул то, что брал силой. Если вам так будет понятнее и в вашей религии грабеж слабого - не богоугодное дело. ПОТОМУ ЧТО ПРАВО СИЛЬНОГО. Не я начал. Я говорю - по ошибке - и этого более чем достаточно. Источник власти сменился.