Старшеклассник без клана. Апелляция кибер аутсайдера 2
Шрифт:
С другой стороны, все это время мэрия предпочитала не спрашивать, какими инструментами достигается практически нулевая уличная преступность в таком криминогенном районе: добросовестных налогоплательщиков все устраивало даже несмотря на периодическую расчлененку в мусорных баках на территориях соседних участков (трупы принадлежали разным деклассированным элементам и обычно идентификации не подлежали).
Отдельным пунктом биографии шли родственные и деловые отношения этого дяди с отцом Айи, но о таком вслух вообще не говорили вот уже сколько
Латинос - мудрый и наблюдательный народ. Если некий сельскохозяйственный бизнесмен имеет общее интересы со старым другом из своей же диаспоры - какое кому дело?
Равно как никому не интересно и то, что этот же товарищ-полицейский порой более влиятелен в некоторых узких вопросах, нежели его формальный начальник (директор городского департамента полиции).
Сельскохозяйственный бизнес - он такой. Если кто-то что-то старательно и успешно длительное время выращивает на одних территориях, а потом реализует этот гербарий в агломерациях - то не стоит слишком пристально интересоваться дистрибуцией чужой морковки (или укропа?).
Некоторые жизненные примеры это уже не раз и не два подтвердили.
"Да, но чем больше он сейчас выболтает, тем меньше вероятность, что что-то из этого списка потом сделает. Математика, как говорит наше голубоглазое чудо...вище".
В реале же Мартинес сменила ноги и забросила для разнообразия правую на левую:
– Господин Юнь, вы сейчас говорите с будущими членами Школьного Совета. В попечителях лично вы, в отличие от семьи Хамасаки, не состоите. Чтобы я понимала, как на ваши слова реагировать: вы сейчас угрожаете ученику Виктору Седькову? Или будущему члену школьного самоуправления? Как понимаете, разговор сейчас пишется очень разными приборами, на них даже вашего влияния не хватит.
– Ты кто?
– лицо китайца неуловимо изменилось.
Взгляд исподлобья заострился, сам он как будто подобрался.
– Моя фамилия Мартинес. Возможно, вы о ней слышали.
– Айя чуть подумала и тоже поднялась.
На своих каблуках она стала немного выше Седькова, но примерно вровень с Эрнандес (без каблуков) и Юнь-отцом (туфли от Роберта Чао, но мужской каблук не считается).
– Ты бы не лезла в чужие дела? Слишком хорошие внешние данные, - хань окинул красноречивым взглядом пространство от пояса юбки до колен латиноамериканки.
– Я с тобой не разговариваю и тебе предлагаю ответить мне взаимностью, в твоих же интересах.
– Станок хорош, да не тебе на нем работать, - Мартинес равнодушно пожала плечами, скользя взглядом вниз по собственной груди до самых носков туфель.
– И память у меня хорошая, я запомню эти слова. Хорошо, что вслух сказано.
"Он, похоже, реально сорвался с резьбы", - заметила она параллельно в ускоренном чате.
– "Тут же все пишется. Может, и правда пора начинать пугаться?".
"Данунах, беспредел же? Мы ж не в джунглях. Мне кажется, он о чем-то напряженно думает: уже не 20% фокуса на разговор с нами, а поменьше! Интересно, что его так вышибло?".
"Угу.
"С их деньгами мой дядя - для них не проблема", - Ана поставила грустный смайлик плачущей пчелы.
– "Их адвокаты сбреют хоть и сам департамент на дальних подступах, не то что наш участок. Я знаю. Опять же, титульная нация. Молчу, что детские проблемы взрослых обычно не волнуют".
"Так я щас не об адвокатах и судах! ? Если он тут о наших станках вещает - то ... ? ... ???".
"ТССССС ?".
"Да поняла, поняла. Это я так, на нервной почве".
– Эй, мужик.
– Седьков тем временем решительно раздвинул дам и уже знакомым кое-кому движением наступил китайцу на ногу, как когда-то Лысому.
– Ты в курсе, что если будешь вести себя как люмпен, с тобой и обращаться будут как с ним же?
Юнь-старший удивленно раскрыл глаза.
Через входную дверь приемного покоя в помещении тут же материализовались двое из его охраны.
Хадзимэ Хамасаки отстранился от Трофимова и что-то коротко пролаял, не издавая при этом ни звука.
"Ух ты. Так вот оно что заворачивается ?", - Эрнандес аккуратно вернулась на свое место, незаметно контролируя отца своей китайской одноклассницы.
– "Стань сбоку. Если что, он к тебе спиной будет".
В этот момент в общем чате отписался Мануэль: "Дамы! Хоть одна собака пояснит мне, какого черта тут происходит?!".
– Господин Юнь?
– Рыжий помахал ладонью перед лицом китайца, возвращая внимание на себя.
– Существуют элементарные правила приличия. Если вы задеваете моих женщин при мне, то не обижайтесь, когда я задену вас.
– Он слегка сдал назад, слезая с обуви оппонента.
– Жест доброй воли, если вы способны его оценить.
Отец Сяовэнь тем временем сверлил взглядом родителя Миру. Казалось, еще чуть-чуть - и между азиатами случиться разряд наподобие молнии.
Люди японца тоже не остались снаружи и добросовестно заняли позицию напротив своих китайских коллег.
– Это черт знает что! Мне что, полицию звать?!
– заорал Трофимов и, видимо, что-то скомандовал своим людям.
В следующий момент школьные охранники числом до десятка принялись аккуратно выпроваживать всех подряд.
Сам завуч то и дело с ненавистью оглядывался на Седькова.
– А я че?!
– Рыжий поднял брови на затылок, но ответа от Трофимова не получил.
***
– Что это было?
– спрашиваю девчонок после того, как в медпункте разве только стрелять минуту тому не начали.
Я лично не ожидал, если честно.
– Не хватает контекста, - огорченно вздыхает Эрнандес.
– Что-то между титульным, мы только догадываемся.
– Да нихрена мы не догадываемся! Это вон, Миру пытать надо!
– откровенная и эмоциональная Мартинес и не думает сдерживаться.
– Эй, Хамасаки! Че за фигня? Че за расклады?