Старшеклассник без клана. Апелляция кибер аутсайдера 2
Шрифт:
– Так. Кто законный дееспособный представитель заявителя?
– один из копов, видимо, добрался до моей анкеты и сейчас несказанно удивлен.
– У меня заявление и акты не проходят без этого, а имени в базе нет.
– Родная мать... недееспособна по медицинским показаниям... федеральный номер реанимационной капсулы... клиника...
– рефреном отзывается второй.
– Что за...
– Нет у меня этого представителя. Пожалуйста, давайте определим во время заседания в ручном режиме? Насколько я сейчас вижу по базе, это допускается.
–
– Вопрос назначения моего доверенного лица тоже прошу внести в повестку предстоящего судебного заседания.
Сейчас самый скользкий момент в моем расчете. По идее, в данной ситуации существует ровно два пути и многое зависит от того, по которому из них пойдут копы (и кое-кто еще).
Тика поднимается и ровно обращается к полицейским по-японски. Я предсказуемо не понимаю ни слова, но примерно через минуту меня за бок щипает Мартинес и жарко шепчет на ухо:
– Тика тебя усыновляет, что ли?! Рыжий, ты кто?!!
– Не пугай, - скосив лицо в ее в сторону мимическими мышцами, скриплю в ответ.
– У меня все всегда под контролем ровно до тех пор, пока ты не начинаешь вибрировать. А ты сейчас меня из состояния покоя успешно расшатываешь.
– Потому что ты меня здорово удивляешь... Я - молодая, глупая и слабая латинос. Мне можно.
– Одноклассница на своих каблуках находится глазами чуть выше уровня моих.
Ее хмурый тон и серьезный взгляд никак не вяжутся с ее же текстом.
– Я понятия не имею, что она сейчас говорит им, - чистая правда.
– Я ж не понимаю по-японски. Что там?
– Она говорит, что в рамках процессуального производства принимает все виды ответственности за тебя на себя с твоего согласия. Ссылается на какие-то статьи федерального гражданского и семейного кодекса и берется доказать в суде, что имеет перед остальными преимущество в вопросах твоей опеки.
– Хм. Приятно. Но у меня расчет был чуть на другое, - я снова искренен.
– Не планировал, что она вмешается. Хотя хуже, наверное, не будет... Лезть отменять такое заявление как-то рука не поднимается, - вздыхаю.
Выступать Тике наперерез действительно не стоит, если я правильно ловлю момент.
По правде сказать, мои нынешние действия - чистейшей воды экспромт. Такое бывает и в ринге: руки-ноги словно ватные, противника не чувствуешь, дистанция то и дело рвется то в одну, то в другую сторону. Первый раунд, второй, третий.
А потом вдруг бац - и поймал волну. Соперник резко сдыхает и мозгами, и физически; начинается самое приятное - игра в одну калитку.
Все бы ничего, но Тика Хамасаки сейчас исполняет роль судьи в ринге, как если бы тот вдруг невесть откуда вооружился трехметровым стальным прутом и принялся размахивать им над головами соревнующихся спортсменов с намерением поддержать одного из них.
***
В суд она поехала на машине старшей Хамасаки, четко проговорив свои
На первом этаже их уже ожидала Эрнандес, рядом с которой застенчиво переминался с ноги на ногу знакомый лицом паренек из известного участка, в реале имевшей чин старшего детектива. Айя не сразу вспомнила его имя (Эрнесто!), но подруга написала, что этот легавый - свой и правильный.
Вдруг понадобится что-нибудь кулуарно разводить "под ковром"? Эрни обязан родне и, если будет возможность (и необходимость), найдет нужные концы по минимальной цене с максимальной скоростью, прямо из здания суда.
Цифра, которую предстояло заплатить за услугу, была ими решительно проигнорирована.
Какое-то время пообщавшись в закрытом чате, они обе пришли к выводу, что, к сожалению, этот выстрел скорее всего окажется холостым - не тот вопрос.
– Но ладно. Не на этом же экономить... Че-то не нравится мне их скорость.
– Ана толкнула ее направо сразу за дверями в зале заседаний.
– Падай в последнем ряду, вперед лезть не будем.
Детектив Эрнесто, не оглядываясь на них, прошел и сел ближе к судейскому помосту.
Судья, немолодой японец, как по заказу появился из-за своей двери одновременно с моментом, когда ввели Рыжего. Что интересно, под руки одноклассника никто не держал и со стороны вообще все выглядело так, как будто Седьков топал на вечеринку.
– Ты о том, что за четверть часа уже и начало объявили?
– хмурый вопрос Мартинес совпал по времени с ударом судейского молоточка об тарелку, будь они все трое неладны.
По их национальному опыту, подобная скорость рассмотрения дела ни о чем хорошем говорить не могла.
– Да. Хотя, наверное, у нее, - Ана указала глазами на сидящую в первом ряду Хамасаки-мать, - свои возможности. Финансовые в том числе: внесла тариф за срочное рассмотрение - и вуаля.
Тика словно услышала, что за спиной разговаривают о ней: повернулась назад, неуверенно посмотрела на них.
– Да ну. Не может быть, - продолжила баскетболистка шепотом.
– Не может она оттуда слышать, еще и с испанского переводить.
– Ей неприятно, что мы в зале.
– Айя методом исключения уверенно определила расширением причины колебаний матери одноклассницы.
– ... основание?
– задал тем временем вопрос судья.
А вот следующий ответ японки заставил старшеклассниц переглянуться и вкрутить громкость своих расширений на полную:
– ... Личное знакомство с отцом заявителя. Личные с ним отношения. Моральная ответственность за этого ребенка.
– Хамасаки уверенно ткнула пальцем в резко ошалевшего Седькова.
Последний, вопреки своей обычной жизни, сейчас был снабжен специальным наушником, в котором искусственный интеллект суда добросовестно переводил ему каждый звук заседания на понятный язык.