Старший брат моего парня
Шрифт:
Всё — таки ледяная вода — то, что доктор прописал. Возбуждения словно и не бывало. Точнее, оно временно отступило. Ровно до тех пор, пока я не вышла в спальню и не оценила вид на кровати.
Марк дрых в той же позе, на боку, восхищая идеальным рельефом поджарого тела. В метре от него развалился Логан. Одна его нога была прикрыта одеялом, всё остальное тело восхищало наготой.
Восхищало!
Восхищаться нужно умением держать лицо и не пялиться на обнажённых красавчиков, — тут же завопила совесть.
Несмотря
Включите кондиционер и высыпьте на меня ведро колотого льда! Срочно! Я вся горю!
Через пятнадцать минут я с гордо поднятой головой, одетая, причёсанная и даже подкрашенная, спускалась к завтраку. И не важно, что губы надулись возбуждением словно от уколов косметолога, а щёки покраснели как от температуры. В спальне я вряд ли обрету подобие спокойствия, так что вариантов особо не было — только спасаться бегством и приходить в себя на нейтральной территории.
— Доброе утро, Каталина, — чинно поздоровалась Патриция. Она выглядела как всегда идеально, чего нельзя было сказать о других родственниках, которые, к слову, сегодня присутствовали за столом далеко не в полном составе. На Томаса и вовсе было больно смотреть, он жаловался на боли в спине, пыхтел, жалобно смотрел на жену и сетовал, что та отказалась заказать еду в постель.
— Милый, ну ведь мы последний раз завтракаем с семьёй! — оправдывалась Линдсей.
— Почти вся семья спит, — буркнул тот недовольно, но тут же поцеловал любимую жёнушку в плечо, извиняясь за резкость.
— Кстати, а где Флоранс? — спросила я с улыбкой, предполагая, что та уже наверняка придумала очередную легенду и изображает смертельно больную, укушенную, обгоревшую или ещё какую — нибудь страшно несчастную женщину, которую невозможно транспортировать за пределы дома. До вечера, разумеется. Там — то она волшебным образом оживёт и «вдарит рок в этой дыре»* (*цензурный вариант фразы из кинофильма «Маска»).
— Она ночью уехала, какие — то срочные дела.
Логан? Я стремительно обернулась и увидела мужчину с мокрой после душа головой.
Ах ты гад! Выходит, всё — таки не спал и нагло меня щупал!
Ни стыда у него, ни совести.
— Нужно было и мне, наверное, уехать с ней, — произнесла я негромко и покосилась в сторону хозяина дома, который понял мой намёк и усмехнулся.
В джинсах и простой белой футболке он выглядел нереально круто, и я зарделась, разглядев под толстой тканью штанов отчётливо выпирающий член. Кажется, кто — то возбуждён не меньше моего, даже душ не помог.
Так тебе и надо!
— Что
— Каталина не выспалась. Мы с Марком всю ночь смотрели футбол, наши проигрывали, ну и мы немного пошумели, — ответил за меня Логан. — Извини.
О, а это уже мне. Ах, какие мы вежливые, когда не тычем в девушку утренним стояком!
— Я бы хотела услышать, что такое больше не повторится, — намекнула ещё прозрачнее.
— Ничего не могу обещать. — Логан развёл руками и сделал глоток воды, с иронией на меня поглядывая. — Сезон только начался, а мы с Марком настоящие фанаты.
— Да, они страстные болельщики, — доверительно произнесла Патриция. — Их отец обожает футбол и с раннего детства водил мальчиков на игры, когда был в городе. Признаться, я поощряю спортивные увлечения.
Она принялась щебетать о детях, плавно соскальзывая в сторону обожаемых ею фондов. У половины семейства тут же случился нервный тик, но как все ни старались, перевести тему было практически невозможно, пока в столовой не появилась Александрия Бекендорф.
Едва заслышав мерное постукивание трости, члены семьи выпрямили спины, утёрли губы и с церемонным видом продолжили завтракать, хотя до этого совершенно спокойно передавали друг другу блюда и подкладывали лучшие кусочки, не прибегая к услугам снующих вокруг девушек.
— Не выношу, когда не являются к завтраку, — заявила бабушка с порога, лицезрев поредевшие ряды.
Словно по мановению волшебной палочки появились зевающие, но прилично одетые запоздавшие родственники, кроме моего ненаглядного сони.
Возможно, это было к лучшему. Никто не приставал ко мне, не ласкал под ненадёжным прикрытием салфетки и не целовал за ухом, не шептал скабрезностей, так что я впервые в этом доме спокойно поела и пообщалась с семьёй.
Относительно спокойно, разумеется.
На Логана старалась не смотреть, потому что он тут же отвечал такими взглядами, что уши вспыхивали огнём, а тело наливалось жаром, и я искренне жалела, что вчера не вернула Марка в постель, не потребовала завершить начатое, а утром жестоко окатила себя ледяной водой, хотя могла сделать в душе то, о чём приличные девушки не говорят. Но делают! Сейчас же я пожинала плоды собственной недальновидности и едва не ёрзала от накопившегося возбуждения.
Интересно, если я сразу после завтрака сбегу к Марку и разбужу его особо ласково, получу продолжение вчерашнего?
Я немного замечталась, представляя довольного минетом Марка, и поэтому с глупой улыбкой встретила предложение Александрии Бекендорф проводить её к машине.
— Да, конечно, — только и проговорила, поднимаясь вслед за пожилой дамой.
Она тепло распрощалась с Логаном, потрепала его по тёмным волосам, словно тот был пятилетним мальчиком, с остальными же простилась довольно сухо, особенно с Патрицией, которая вновь попыталась завести шарманку о фондах, но была остановлена сурово и бескомпромиссно.