Старший брат моего парня
Шрифт:
— Ты единственная из семьи остаёшься с мальчиками, — произнесла бабуля строго, когда мы замерли у чёрного блестящего роллс — ройса, двери которого открыл и удерживал седовласый водитель, упакованный в строгую чёрную форму. — Присмотри за ними. И, Каталина, ты попала в непростую семью. Соответствуй. Я требую от тебя лишь двух вещей: первое — Марк должен быть счастлив, второе — ты никогда не должна становиться между двумя братьями. Логан принял тебя. Если ты подведёшь его доверие, потеряешь Марка.
Оуч! Так вот, что значат все приставания
— Да, конечно.
— Марк весёлый и озорной, но его чувства глубоки, а не поверхностны, как может показаться. И брата он любит больше всех остальных членов семьи, даже больше меня. Помни об этом.
Александрия смотрела испытующе, и я не посмела проявить дерзость и сказать что — то против или отделаться шуткой. Послушно кивнула и даже помахала рукой, когда машина тронулась с места.
— Ну вот мы и остались с тобой наедине! — раздался голос от двери.
Логан стоял, прислонившись к дверному косяку, пил кофе и ел булочку с корицей. Я решительно направилась в его сторону, замерла рядом. Ноздри наполнились сладким ароматом выпечки и я плотоядно посмотрела на румяную красавицу.
— Твоя бабушка велела присмотреть за тобой, Логан. Будь зайкой, веди себя хорошо.
Я хмыкнула про себя и дерзко откусила кусок булки прямо из его рук.
Мужчина так удивился, что позволил мне беспрепятственно пройти в дом, однако не успела я преодолеть и половину холла, как раздался его голос.
— Боюсь, Котёночек, зайцев здесь не водится, ты попала в логово настоящего хищника. Не боишься стать его жертвой?
Ах, посмотрите на этого шалунишку! Кое — кто в отличном настроении.
Я дожевала кусок сдобы и обернулась.
— Боюсь, ты недостаточно хорошо знаешь кошек. Они тоже хищницы и весьма опасные.
— Запугиваешь моего брата? — со смехом произнёс зевающий Марк. — Правильно, Кэти, так его! Не давай Логану спуска и он обязательно тебя полюбит так же, как полюбил я. А что сегодня на завтрак?
— Новость, которая лучше любой еды: они уехали, — проинформировал Логан.
— Ура! Вот теперь оторвёмся! — радостно заорал Марк, подхватывая меня и кружа. — Готовься, Кэти. Дни рождения Логана — это бомба! Вот увидишь, тебе понравится! А теперь пойдём скорее меня кормить, я голоден как волк.
— Ещё один хищник на мою голову! — весело рассмеялась я.
Настроение удивительным образом изменилось к лучшему и мне совсем не хотелось портить такой замечательный день серьёзными разговорами. Телефон Логана вовсю разрывался от подъезжающих или выезжающих их дома гостей, и я успокоила себя мыслью, что очередная суматоха его полностью займёт, не оставив времени для пошлых проделок. Да и Марк вёл себя выше всяких похвал, не провоцировал и не приставал.
Кажется, жизнь налаживается! Особенно, если отбросить царапающее предчувствие, что хищники Бекендорфы не отступили, а коварно затаились в ожидании.
Глава 22.
Кэти
Все мои попытки поговорить с Марком растаяли как дым с прибытием новых гостей. Тишина и аристократизм роскошного особняка Логана вмиг сменились на некое подобие элитного ночного клуба, в котором позволено всё или почти всё.
Никто не ждал вечера, чтобы начать веселиться, и я и сама не заметила, как хохочу вместе со всеми, куда — то иду, что — то делаю, пью шампанское и впервые за выходные действительно наслаждаюсь отдыхом.
Логан и Марк мигом позабыли о приличиях, смокингах и суховатой, приличествующей молодым людям из хорошей семьи речи, ходили в удобных шортах, нарочито растянутых футболках, босиком, растрёпанные, дерзко шутили, вовсю использовали сленг и сияли улыбками.
Марк то и дело выхватывал меня взглядом, подходил, бессовестно щупал на глазах у всех, представлял ещё раз, велел не распускать лапы и угрожающе хмурил брови, если по его мнению моим ногам или груди собеседник уделял слишком много внимания.
— Да ладно, ну чё ты? Мы просто болтаем, — отмахивался очередной его знакомый и подмигивал мне: — Правда, детка?
Я же, зная своего ревнивого мужчину, отвечала исключительно положительно, но если любимый выглядел недоверчиво, всегда находила повод перейти в другую компанию или сбегала с тем же Марком, который радостно зажимал меня в ближайшем углу. А по сути — где придётся.
Сейчас, например, он утащил меня ко входной двери, которую даже при самом лучшем раскладе уединённым уголком назвать было сложно.
Но когда такие мелочи останавливали моего Марка?
Бесстыжий, он налетел с поцелуями внезапно. Прижал лопатками к запертой двери. Больно, так, что я спиной чувствовала каждую её выпуклость. Язык мгновенно проник в мой рот, руки уверенно легли на грудь, помяли её сильно, но не грубо, приятно. А затем он просто дёрнул лиф летнего платья вниз, обрывая тонкие лямки, стягивая ткань до талии, чтобы добраться до сосков, сжать их до боли, вызывающей сладкие спазмы, пощипать, поцарапать короткими ногтями, пробуждая каждый рецептор, настойчиво требуя отдачи.
Обескураженная, враз слетевшая с катушек, выгнулась поудобнее, подставляя шею и грудь под град бешеных поцелуев, застонала протяжно.
Как вдруг почувствовала спиной вибрацию. Странную. Ритмичную.
— Марк, стой, — зашептала, облизывая губы и пытаясь не стонать так громко, как делала минуту назад. — Стой.
Он поднял на меня бешеный взгляд и вдруг моргнул.
— Бля, кто — то пришёл, стучат.
В мгновение ока ткань подлетела, скрывая обнажённую грудь, опытные руки любимого быстро привели мой вид в относительный порядок, пряча вырванные лямки под лифом, поправляя волосы, и только в следующий момент до моего сознания донёсся стук специального дверного кольца — стучалки.