Старший брат моего парня
Шрифт:
Логан негромко рассмеялся, почувствовав, как я облегчённо обмякла в его руках, услышав, что покупатель ценной добычи — не гипотетический незнакомый султан, а свой собственный, привычный и почти родной.
— Невольницы сами сбегаются на аукцион? — уже с улыбкой пошутила я.
— Аукцион разбегается при виде таких активных невольниц, — поддержал шутку Логан.
Стараясь не хохотать во всё горло, я уткнулась в плечо моего похитителя. Да уж, знатный выдался вечерок. С такими затейниками — парнями не соскучишься!
— Присаживайтесь, я сейчас ещё немного поколдую и присоединюсь к вам, — распорядился Марк,
— Это тот самый личный пляж, о котором говорила Барби? Куда открыт путь лишь для падишаха? — уточнила я, окидывая взглядом уютную бухточку, удачно скрытую со стороны дома куском скалы. — Я почему — то думала, он с другой стороны, там всё выглядит ухожено и аккуратно, а с этой стороны, за пирсом, какая — то промышленная зона.
— Все так думают, — самодовольно заявил Логан, усаживаясь в огромное плетёное кресло и устраивая меня поудобнее.
Я тут же попыталась выкрутиться, сбежать, но кто бы мне дал! Марк подошёл и ловко стянул ненужные туфли, достал из корзины небольшой лёгкий плед и накинул на мои обнажённые ноги.
— Здесь иногда летают комары, побереги всю эту красоту для меня.
Он очаровательно улыбнулся и продолжил выгружать на стол, где пока стоял лишь яркий кемпинговый фонарь, содержимое корзины: шампанское, бокалы, виски со стаканами, тарелки с закусками и фрукты — ягоды.
Комары — страшное зло, а то, что я сижу на коленях его брата — это нормально, да? Я так удивилась, что прекратила елозить по Логану, однако мои трепыхания дали определённый эффект — эдакий чувствительный, жаркий и твёрдый, очень многозначительный эффект, настойчиво упирающийся в моё бедро. И как — то нескольких слоёв ткани оказалось неожиданно мало для полноценного разделения наших тел.
Понимая, что падишахово кресло на падишаховом пляже единственное, а мне, как выразился местный царь и бог, нельзя ходить по мокрому песку, попыталась закрутиться в плед как мумия. Только это возымело не тот эффект.
— Замёрзла? — бархатным голосом спросил Логан, нежно касаясь моего уха тёплым дыханием. — Облокачивайся на меня, я всегда горячий и не позволю теплолюбивой Коте дрожать от холода.
У — у–у-у-у, горячий! Будто я сама этого не знаю! Любой контакт с этим умопомрачительным мужчиной словно прыжок в жерло кипящего лавой вулкана! С ним если и дрожишь, то или от страха или от неконтролируемой страсти или от всего сразу.
— Мне совершенно не холодно, сегодня ночью удивительно мягкая и тёплая погода, — с перепугу церемонно выдала я. — Не люблю комаров.
— Кстати, и водичка сегодня просто улёт! — вставил Марк. — Давайте занырнём после того, как отметим.
— Занырнём, — Логан хмыкнул. — Выражайся нормально.
— У меня передоз этикета в организме. Честное слово, даже бабуля у нас не такой поборник морали, как мама. Она сегодня подловила меня и отчитала, что я позорю своим недостойным поведением славное имя Бекендорфов. Чтобы вы понимали, нелицеприятно выражаюсь — это я употребил отвратительное сленговое словечкое, которое даже не мат, а его цивильный заменитель, а недостойное поведение — это я скомпрометировал свою Каталину совместным проживанием в одной комнате. О ужас! Как я мог? Особенно после того, как мы ей всё разжевали и объяснили ещё неделю назад.
Марк закатывал глаза и смеялся, а я любовалась им, его чёрными
Удивительный мужчина. С ним вообще, кажется, никто и никогда не спорил. По крайней мере, я не заметила даже попыток воспротивиться.
— Давай я зажгу свечи, — предложила Марку, чтобы вырваться из цепкого захвата его брата.
— Сиди — сиди! Ты вон, как отплясывала с дядюшкой, ноги, наверное, отваливаются, — беззаботно отмахнулся любимый. — Фло утверждает, что такого удачного кресла с подогревом не найти во всём мире, а я по её терминологии — «стул костлявый». Не знаю, за что люблю эту болтушку, у неё язык совершенно без костей.
Мужчины рассмеялись, я же насупилась. Всё это выглядело очень странно и подозрительно. Где это видано, чтобы мой ревнивый как цербер Марк так спокойно и как само собой разумеющееся воспринимает подобное? Хотя Логан, конечно, в качестве исключения, видимо, не лапает меня, не пошлит и вообще всячески делает вид, что его здесь почти нет. Паинька, блин! Будто не тычет мне членом в бедро, честное слово.
Колдовство Марка ограничилось организацией застолья и хаотичным размещением на скале, столе и песке нескольких десятков небольших свечей. Мягкий бриз играл многочисленными огоньками, но не гасил их, позволяя нам насладиться романтикой ночи.
— Мы всегда празднуем наши дни рождения ещё отдельно от семьи и друзей. Как — то так повелось, — объяснил Марк побег с праздника, отключая фонарь и погружая пляж в полумрак. — Мама закатывала страшно пафосные мероприятия с кучей незнакомых нам скучных людей, с каждым из которых нужно было поздороваться и поддержать светскую беседу несколько минут. Она считает, что манеры прививаются на практике.
— Здесь она права, — вставил Логан.
— Это да. Но кому в семь лет нравится вся эта канитель? — возмутился Марк.
— Тебе она и сейчас не нравится, — рассмеялась я звонко.
— Вот такой я постоянный, — важно произнёс мой ненаглядный, приосанившись, но затем обаятельно улыбнулся.
Мне подали бокал шампанского, Марк произнёс тост за самого лучшего брата в мире, с тихим звяканьем встретилось стекло, в нос ударили прохладные пузырьки и я прикрыла глаза от блаженства. А затем моих губ коснулась ароматная спелая клубника.
Я испуганно открыла глаза, подумав, что это Логан взялся за старое и снова издевается надо мной, притом на глазах у собственного брата, но встретила лишь жаркий взгляд Марка.
Он склонился надо мной и требовательно проталкивал сладкую ягоду за преграду губ, неотрывно следя за эмоциями на моём лице.
Первоначальный испуг, облегчение, лёгкая улыбка — и я послушно откусываю кусочек.
Бессовестный Марк тут же наклоняется и слизывает капли сока с моего рта, проникая немного глубже, почти целуя, затем быстро чмокает в нос и отходит к столу. А я сижу, точнее, полулежу на руках его родного брата, заведённая до полуоборота, недоумевающая и лишь хлопаю ресницами.