Старший оборотень по особо важным делам
Шрифт:
– Нет, вы не переживайте, с ним вправду все хорошо, он жив и здоров. Он мне звонил вчера.
– Я его почти полгода не слышала. Как придет, пусть сразу позвонит нам в Найроби.
– Я обязательно передам.
– Спасибо. А как вас зовут?
– Юля.
– Спасибо, Юля. Меня зовут Наталья Петровна. Я рада, что Ромка не один. Теперь мне будет поспокойнее. Вчера еще сон плохой, и жара тут такая... Ну, ладно, не буду больше вас отвлекать, Юлечка. Всего доброго.
– До свидания.
Только теперь Юля заметила, с какой силой стиснула
Положила ее, перевела дыхание.
И снова взялась за газету:
– Где же тебя искать, майор Шилов?
Разговор с зав. отделением получился тяжелым.
Операция необходима, и тянуть с ней нельзя. Теперь уже – совсем нельзя, в состоянии матери произошли значительные изменения к худшему. Стас мало что понял из медицинской терминологии, которой обильно сыпал пожилой армянин... Но при чем здесь терминология? Основное-то ясно!
– Какие шансы на успешный исход операции? – спросил Стас, и тут же устыдился вопроса.
Доктор начал что-то отвечать, как всегда, излишне подробно.
Скрябин уже не слушал его.
Где найти деньги?
Такой суммы ему за всю жизнь в ментовке не заработать. Даже половины.
Квартира не приватизирована, так что быстро ее не продашь. Занять в банке под ее залог? Наверное, это как-нибудь можно устроить. Но дадут столько, что все равно не хватит на операцию, да и волокита с оформлением потребует времени, которого нет.
Взять в долг у знакомых? В лучшие времена можно было одолжиться у Шилова, но сейчас не лучшие времена. Есть несколько знакомых предпринимателей и бывших ментов, подавшихся в коммерческие структуры на большие оклады. Наверное, десять – пятнадцать тысяч долларов таким образом удастся собрать, но этого не хватит даже на первый взнос, чтобы начать подготовку к проведению операции.
Врач умолк, выжидательно глядя на Скрябина. Кажется, он говорил что-то про шансы...
– Спасибо, Аркадий Байрамович. Я вам позвоню.
Выйдя из больницы, Скрябин направился к метро. Надо ехать в бизнес-центр, забирать машину. «Наружка», наверное, его заждалась. Сидят и гадают: то ли он с кем-то встречается в одном из многочисленных офисов, прошерстить которые за прошедшие три час смогла бы только рота ОМОНа, то ли выскользнул из-под наблюдения, и неизвестно, когда и где объявится теперь. В любом случае, им придется объясняться с начальством. И второй раз так легко ускользнуть от них не удастся.
По дороге подвернулось кафе. Скрябин как-то был в нем вместе с женой и запомнил, как Светка восторгалась качеством блюд при доступных ценах и качественном интерьере.
Стас зашел, взял кофе с какими-то блинчиками. Задумавшись, не заметил, как проглотил их. И как возле его столика остановился молодой мужчина в светлом плаще:
– К вам можно присесть?
– По-моему, есть свободные места.
Мужчина все-таки отодвинул стул и сел:
– Вы меня не помните, Станислав Александрович? Я раньше работал в Следственном управлении.
Скрябин присмотрелся: на мента, пусть даже бывшего, мужчина не походил – Филипп Киркоров, только в очках и с выпрямленными волосами, а не офицер. Но, тем не менее, это действительно бывший следователь, а ныне адвокат по фамилии Лукошкин, а по имени... Имя не вспомнить. Он проработал недолго, и не оставил следа в анналах милицейской истории, тогда как на адвокатском поприще преуспел значительно больше.
Стас кивнул, показывая, что узнал:
– А потом защищали Лешу Большого по убийству в казино. Вашими стараниями его оправдали.
– Правильно, – Лукошкин улыбнулся. – У меня к вам разговор.
– Приходите в Управление, мне сейчас некогда.
– Я по личному вопросу.
– Это ваши проблемы.
– Вы не поняли. Я по вашему личному вопросу. Как здоровье матушки?
Скрябин напрягся:
– Не понял.
– Дело в том, что я случайно узнал о вашей проблеме, и готов помочь ее решить.
– То есть вы – Санта-Клаус?
Лукошкин натянуто рассмеялся:
– Почти. Люди, интересы которых я представляю, весьма финансово обеспечены, и для них не составит труда оплатить операцию вашей матери.
– И что я буду должен взамен? Списки милицейской агентуры?
Лукошкин конспиративно понизил голос:
– Ну что вы! Всего лишь адрес квартиры, где скрывается некто Михаил Краснов.
– По-вашему, я похож на убийцу?
Адвокат перестал улыбаться, и сказал жестким голосом, совершенно не соответствующим его внешнему виду:
– Вы похожи на человека, у которого умирает мать. И с чего вы решили, что речь идет об убийстве? С мальчиком просто поговорят об отказе от данных ранее показаний.
– После чего он повесится, оставив соответствующее заявление. Лукошкин, пока я не сломал вам пару костей, идите подобру-поздорову.
– Я думал, вы любите маму больше, чем свою работу. – Адвокат встал и отработанным жестом бросил на стол визитку: – Это вам на случай, если вы передумаете. Всего доброго, Станислав Александрович!
Стас откинулся на спинку стула и закрыл глаза.
Юля приехала к себе на работу.
Офис располагался на верхнем этаже большого торгового комплекса и занимал несколько секций с большими витринами, в которых были выставлены образцы продукции и плакаты с рекламой.
Издалека заметив подругу, Наталья выскочила навстречу:
– Привет! Фомина рвет и мечет. Ты принесла эскизы?
– Все здесь, на, держи. Покажи, пожалуйста, девчонкам, пусть пока подумают про ткани и фурнитуру, а мне позвонить надо.
Отдав Наталье пакет с бумагами, Юля прошла в офис, села к телефону и достала газету. Набрала первый номер из тех четырех объявлений, которые остались не зачеркнутыми:
– Добрый день, я по объявлению. Скажите, вы случайно не даете уроки игры на бильярде? Нет? Извините, спасибо.