Старший оборотень по особо важным делам
Шрифт:
– У Карташова в отделе.
– У Иваныча? – Шилов обрадовался и достал сотовый телефон. – Так это же совсем другое дело!
Как и Арнаутов, Карташов тоже давно служил в органах, заработал репутацию крепкого профессионала и занимал должность начальника одного из отделов Управления по борьбе с оргпреступностью. Но, в отличие от «железного дровосека», сабельным атакам на криминал он предпочитал изящные оперативные игры, а отношения с коллегами и руководством строил на гибкой основе. И еще: если Арнаутов мечтал продолжить карьеру, то Иваныч в последнее время все чаще поговаривал о том, что устал и что, наверное, скоро свалит на пенсион, благо выслуга позволяет в любой момент это сделать.
Из всех убоповских начотделов Карташов был Шилову наиболее симпатичен. Да и не только Шилову…
– Алло, Иваныч, узнал? Извини, что в субботу… На работе? Так я подскочу тогда прямо сейчас, дело есть!
Небольшой кабинет Карташов делил с двумя сотрудниками: молодым улыбчивым Петрухой и ветераном отдела с уважительным прозвищем Дядя Вася. Если рослый и полноватый Петруха обликом, в принципе, соответствовал громкому названию Управления, то невысокий, жилистый и неприметный Дядя Вася больше напоминал опера из тихого отдела по борьбе с карманными кражами.
Когда Шилов вошел, Петруха за своим столом слева от двери разбирал коробку с какими-то видеокассетами, а Дядя Вася, спустив на кончик носа очки, выписывал из чьих-то записных книжек адреса и телефоны за столом у противоположной стены.
Сидя у окна с дымящейся трубкой и стаканом чая в мельхиоровом подстаканнике, Карташов напоминал шахматиста, обдумывающего партию. Правда, это впечатление портили лежащие перед ним пистолет в обмотанной ремнями плечевой кобуре и фототаблицы расчлененного трупа.
– Всем привет! – Шилов поздоровался с каждым за руку и уселся на стул спиной к окну. – На город опустилась ночь, и в стране дураков закипела работа. Ну ладно, мы – Богом обиженные, а вы-то чего?
– Будешь смеяться: порностудию навернули. – Карташов привычным движением положил трубку в специальную пепельницу, а Петруха, демонстрируя вытащенную из коробки кассету, весело предложил:
– Хочешь побаловаться? «Горячие кобылки из 10-го „А“».
– Предпочитаю живьем и постарше.
– С шестнадцати лет уже можно.
– Вы отдел по борьбе с бандитизмом или полиция нравов?
– А как скажешь! – усмехнулся Иваныч. – Если с меня будут и дальше так требовать «палки», я нарушениями правил дорожного движения начну заниматься… Ну, что у тебя стряслось?
– Хотим Чибисова задержать.
– О как! – Иваныч одобрительно кивнул. – Реальная тема?
– Сто пудов. Есть адреса, но старые. Где он сейчас может дохнуть?
– По-моему, на Московском живет. Дядя Вася, Чибис так возле Парка Победы и обретается?
– Дом сто пятьдесят пять, четвертый этаж, окна на обе стороны, дверь железная, – глядя поверх очков и продолжая листать записную книжку, ответил Дядя Вася. – Черного хода нет.
– Дядя Вася давно им занимается, – прокомментировал Карташов. – С тех пор как всю бригаду повязали, а Чибис сорвался. Если возьмете его – у нас тоже пара материалов есть в загашнике. Сыроватые, правда, но до кучи сгодятся… А ведь он когда-то вместе со мной опером работал в метро. Уже тогда паскудный был парень. Его жестко брать надо, наверняка станет сопротивляться.
– Ну спасибо! Ладно, полетели мы. – Шилов поднялся.
– Удачи.
Петруха, продолжающий ковыряться с кассетами, хмыкнул:
– Орден тебе обеспечен.
– Ага, с закруткой на спине. На меня Арнаутов уже такую блевотину шефу вылил…
– Ну не нравишься ты ему, противный, – манерно сказал Карташов, и все рассмеялись.
– А что, если мне телогреечку рваненькую и ботиночки скороходовские надеть, он бы меня полюбил? И так уже, как гаврош, хожу. – Шилов хлопнул ладонью по оторванному карману куртки.
– Сам понимаешь…
– Понимаю, просто достало все. Ты-то с ним как?
– Параллельно.
– Счастливый!
Пока Шилов шел к двери, Карташов задумчиво смотрел ему вслед и окликнул, когда Роман уже был на пороге:
– Не против, если я с тобой съезжу? В сводку не попрошусь, просто у меня с Чибисом личные счеты. Может, по-горячему расколем?
– Да поехали!
Арнаутов разговаривал с Кожуриной по городскому телефону. В ее голосе звучала грусть, которую она безуспешно пыталась маскировать иронией:
– Вот видишь, как удобно любить трудоголика. Всегда знаешь, где его можно найти. Значит, тебя сегодня не ждать?
– Извини, тут тема серьезная поднялась.
В приоткрытую дверь кабинета заглянул сын:
– Привет! Смотрю – свет горит. Тебя чего, тоже на Чибиса припахали?
– Таня, я перезвоню. – Арнаутов положил трубку. – Чибиса?
– Ну да, едем какого-то Чибиса брать.
– Какого-то! – Арнаутов-старший презрительно фыркнул. – Салага! С кем едете-то?
– С Шиловым из убойного.
– С Шиловым? – Арнаутов с непонятным выражением посмотрел в стену. – Будь осторожен. Картошки купил?
– Чего? А-а-а, ты про это! Когда, бать? Я ведь на дежурстве.
– А до этого? Значит, опять будешь макароны жрать?
– Значит, буду. Ну ладно, батя, я побег.
Паша Арнаутов ушел, а его отец выругался и тяжело навалился локтями на стол, глядя перед собой в одну точку.
Чибис сидел в квартире на Московском проспекте и смотрел телевизор. Шел сериал «Тайны следствия». Подозреваемый объяснял следователю Швецовой, что на совершение преступления его подвигла социальная несправедливость: ему не хватает денег на водку, а потерпевшая была вся расфуфырена и благоухала дорогими духами.