Стартап. Стэнфорд, весна 2012 г.

Тиль Питер

Питер Тиль: Тогда лучший подход — это игнорировать этих людей?

Соня Аррисон: Чем игнорировать, лучше их обучать. Важно доносить вещи доступным языком. Технология, которую люди не понимают, часто больше похожа на магию. А магия пугает.

Но если вы разъясните – “вот это отвечает за это” – вы сможете “продать” им эту идею. Это всего лишь вопрос объяснения бенефитов и стоимости. “Это вытеснит грязное ископаемое топливо”, например, может стать одной из убедительных линий аргументации в пользу светлячково-древесных уличных фонарей.

Питер

Тиль: Существует очень интересный кейс, что мы по всей вероятности увидим небывалый или ускоряющийся прогресс в грядущие десятилетия.

Так почему бы просто не сесть, взять попкорн и не наслаждаться представлением?

Иной разрез этого вопроса вот какой: в книге Р. Курцвейла “Сингулярность уже близк” (The Singularity is Near ) прогресс следует за экспоненциальной кривой роста. Это закон природы. В известном смысле, сингулярность случается вне зависимости от того, что делают для ее появления отдельные люди прямо сейчас.

Предположение было в том, что всегда будет достаточно людей, которые пробуют сделать что-то новое, поэтому лично вам не нужно ничего делать, и можно просто ждать, когда что-то произойдет само по себе. Есть ли что-то неправильное в этой аргументации?

Обри ди Грей: Да. Роль играет не только сам факт, что технологии развиваются.

Когда они развиваются – это не менее важно. Возьмите, например, борьбу со старением. Ежедневно умирает примерно 150 000 людей. Около 100,000 этих смертей происходят от старости. (Вероятно, около 90% смертей в западных странах происходят по причине старости). То есть, каждый день, который вы не промедлите, сохранит 100 000 жизней. С этой точки зрения неважно, насколько неизбежна сингулярность.

То, что она неизбежна – это слабое утешение для людей, которые умирают или теряют любимых сейчас. Мы хотим победить старение с помощью медицины как можно скорее, по той простой причине, что чем быстрее мы этого достигнем, тем большему числу страждущих мы облегчим страдания.

Майкл Вассар: Полностью согласен. Важно работать в направлении осуществления благ и избегания вреда. Неизбежность может быть обоюдоострой: иногда вам хочется, чтобы она наступила (если это влечет хорошие последствия), а иногда вам не хочется, чтобы какие-то вещи случались. Фокусируясь на неизбежности, можно потерять много других важных вещей. Если смерть неизбежна или кажется таковой, то будем исходить из того, что все мы рано или поздно умрем, но все равно остается некоторый шанс на выживание, и мы должны за него побороться. Кроме того, попкорн вреден. Хотя, я думаю, Обри мог бы прикинуть, как сделать его не таким вредным…

Соня Аррисон: Сосредотачиваться только на неизбежности опасно, потому что это позволяет людям стать самодовольными в отношении плохих систем, которые уже используются… Люди могут игнорировать множество порочных стимулов, что часто мешает или демотивирует ученых, работающих над радикальными технологиями. Слишком мало людей думают о том, как FDA (US Food and Drug Administration (Управление по контролю качества пищевых продуктов и лекарственных средств Министерства здравоохранения и социальных служб США, регулятор рынка лекарственных средств США, без согласия которого препараты не могут быть выпущены на рынок – прим.перев.) может заблокировать очень важные разработки. Если все это в любом случае произойдет, то гораздо меньше смысла в том, чтобы реформировать то, что мы имеем сейчас, то есть мы можем лучше осознать наши

цели. Но конечно, подобная реформа крайне необходима, и она не случится, если мы не будем работать над этим.

Питер Тиль: Ну, так кто, по-твоему, займется этим? Кто будет ковать наше технологическое будущее?

Майкл Вассар: Ты. (смеется)

Питер Тиль: (пауза) Майкл… предполагается, что ты будешь мотивировать людей в этой аудитории…

Майкл Вассар: Но я говорю серьезно. Таких людей немного. Ты, Элон, Шон…

Соня Аррисон: По моему мнению, инновации приходят из двух источников: сверху вниз и снизу вверх. Существует огромное DIY-комьюнити в биологии. Эти любители работают в лабораториях, которые они устроили у себя на кухнях и в подвалах. На другом конце спектра находится DARPA (Defense Advanced Research Projects Agency (Aгентство передовых оборонных исследовательских проектов; ведомство, которое ищет и финансирует перспективные проекты в области технологий – прим.перев.) которое тратит кучу денег, пытаясь вывести новые организмы.

Ученые из разных стран общаются друг с другом, совместно работая над комплексными проектами в области биологии. И эта взаимосвязанность играет очень важную роль. Совокупно эти взаимодействия принесут нужныеизменение.

Обри ди Грей: Не согласен. Мой ответ — Опра Уинфри.

Да, есть немного таких людей, как Питер. Очень мало таких людей-прорицателей, которые реально могут внести важные изменения на ранней стадии формирования проектов. Но еще есть довольно много людей с таким образом мышления, как у Питера, которые не делают этого. Это не означает, что эти люди не понимают проблемы или значение технологий. Они очень хорошо все это понимают. Но их сдерживает общественное мнение. Они возможно не могут внятно объяснить это самим себе… Но они нутром чувствуют эмоциональную блокаду, которую поднимают вокруг них другие люди. Хорошее финансовое положение не означает, что ты не боишься, когда люди над тобой смеются. Многие потенциальные прорицатели воздерживаются от действий только потому, что не сопротивляются давлению общества.… Вот почему так критически важны те люди, кто формирует мнение большинства. Возможно, что ни одна другая группа людей не может сделать для революционных технологий будущего больше.

Пересиливая сопротивление общественности и влияя на дискурс, эти люди могут побудить любого строить технологию. Если мы сможем изменить общественное мнение, крупные благотворители могут запустить этот механизм.

Майкл Вассар: Я не думаю, что прогресс будет инициироваться сверху или снизу, ну правда. Отдельные меценаты, которые сосредоточены на каких-то конкретных вещах, как, например, Пол Аллен, конечно, делают хорошее дело. Но они реально не ускоряют будущее; они в большей степени ускоряют отдельный поток в надежде, что это ускорит приход будущего.

Ощущение такое, что эти люди никак друг с другом не сверяют часы. Исторически, подход «сверху вниз» не работает. И подход «снизу вверх» тоже. Изменения происходят где-то посередине – сообщества типа квакеров, королевского общества или отцов-основателей (имеется в виду группа политиков, стоявшая у истоков основания США,— прим. перев.) Эти эффективные группы насчитывали несколько десятков или несколько сотен членов. Почти никогда не бывает гениев, работающих в одиночку.