Старуха

– Сонечка, милая, прошу, не кричи так. Там же соседи все слышат.

Хриплый дрожащий голосок седой старухи оседал на пыльном полу прихожей, в то время как другой: звонкий и уверенный, разлетелся по всей квартире и наверняка тревожил остальных жильцов многоэтажки.

– Ба, да ты достала меня уже. Я устала мыть эту посуду, устала убирать. Я не домработница, чтобы драить полы руками.

Русоволосая девчушка с большими карими глазами эмоционально пнула ногой ведро, и то, покружившись на донышке, с треском рухнуло

– Что же ты делаешь? – схватилась за голову бабушка, выхватывая свою обувь из лап водного потопа. – Они же не высохнут теперь с неделю.

– Будешь в следующий раз думать головой, прежде чем доставать меня своими глупостями.

Соня всунула ноги в черные кроссовки, накинула легкую курточку и выскочила из квартиры в зеленый подъезд, предварительно хлопнув металлической дверью. На улице давно стемнело. Колючие хлопья снега сыпались на приглаженную макушку, а щиколотки щипал морозный ветер. Но девчушка шагала, уверенно сжимая пальцы в кулаки и топая ногами по тонким коркам льда.

Бабушка всегда выводила ее из себя. Заставляла убирать, готовить, ходить в магазин и аптеку по сто раз на дню. А ей всего-то хотелось чуть больше личного времени.

Школа изматывала, вечные уроки, контрольные, домашние задания, а тут ещё и бабка со своим извечным «Я так плохо себя чувствую», «Я так устала» и все в этом духе. Поэтому и приходилось периодически сваливать вот так из дома, чтобы просто провериться и встретиться с друзьями. Благо, Соня знала, где их искать.

– Всем стоять, полиция. – закричала девчонка, складывая руки пистолетом и резко выпрыгивая из-за кустов.

Двое ребят примерно ее возраста вскочили с лавочки и уже готовы были к забегу, но стоило им заметить подругу, мгновенно расслабились. Они сидели на автобусной остановке, что вела за город. Автобусы здесь ходили редко, а вокруг не было ничего, кроме густой рощи, поэтому они не беспокоились наткнуться на взрослых.

– Нельзя так пугать, – фыркнула невысокая девочка Катя с узкими глазами, впалыми щеками и растрепанной копной черных волос на голове. – у меня ж сердце слабое.

– Оно у тебя слабое, потому что ты водки много пьешь, – язвительно выплюнул Олег, высокий пацан, стриженный под «ежика», в полосатых трениках и огромной армейской куртке, – ее надо чуть-чуть, чтобы согреться, а ты уже пол бутылки выпила.

Катя лишь отмахнулась на его нравоучения и выудила из кармана три помятые сигареты, раздавая друзьям. Соня неловко поднесла папиросу к блестящим губам, зажимая ту зубами, а затем склонилась к огоньку спички, которую протягивал Олег. Но сигарета так и осталась не зажженной из-за порыва ветра, задувшего пламя. Тогда парень снова чиркнул серой, закрывая древесину ладошками, и Соня сделала то же самое, касаясь своими пальцами чужих холодных, создавая надежное ограждение. Что-то кольнуло в животе от неожиданной близости, но насладиться этим она не успела. Олег быстро одернул руки, как только убедился, что сигарета тлеет, и убрал их в карман.

– Ты какими судьбами так поздно шляешься? – заговорил парень после пары затяжек.

– С бабкой опять поругалась, – раздраженно фыркнула девочка, проглатывая никотин тонкими губами. – Задолбала меня.

– Да-а, – протянула Катя, – родичи, конечно, напрягают, – подруга отхлебнула сорокаградусный напиток прямо из бутылки и поморщилась, – Мать надоела со своей математикой. Вот нахрена она мне нужна, если я хочу парикмахером стать. Что я буду по линейке мерить волосы? Или на упаковках краски инструкция: через дискриминант решается?

Соня засмеялась и согласно закивала: – Меня хоть с уроками не мучает. Видимо, уже поняла, что бесполезно.

– А где твоя мама? – спросил Олег, поудобней устраиваясь на скамейке и закидывая ноги в позу лотоса.

– Не знаю, – равнодушно отозвалась девчонка, – бухала раньше часто, а потом вообще пропала. Мне лет семь было. А батю вообще не знала никогда.

– М-да уж, – покачала головой Катя, – не везет.

– Да пофиг, – отмахнулась Соня, – я бы вообще хотела одна жить. Чтобы никто не указывал. Смогу делать, что хочу. И сейчас бы не тут жопу морозили, а у меня тусили.

– Замерзла, что ли? – нахмурился Олег. – Садись тогда.

Парень отодвинулся чуть в сторону, давая возможность сесть между ним и Катей, а затем протянул ей пивной стакан, в котором блестела прозрачная жидкость. Соня заметила, что их ноги соприкасаются и придвинулась ещё ближе, совсем немного, незаметно, но тепло все равно разлилось по телу. Захотелось прижаться всем телом, закинуть ноги на чужие колени и впиться поцелуем в щеку. Но вместо этого она отхлебнула горячительного и смущенно отвела взгляд.

Олег был старше на два года и учился в десятом классе. Многие девчонки, даже старшеклассницы, бегали за ним хвостом, но он и взгляда их не удостаивал.

С Соней и Катей общалось не мало старшеков, но все они и близко не стояли на одном уровне с Олегом. И, конечно, Соне было приятно его внимание и мысленно он уже спас ее от Ильи из параллели, что вечно ставил подножки; сводил ее в кино и предложил встречаться. Хотя на деле девушка боялась даже в глаза ему смотреть.

Но она верила. Надеялась, что тоже нравиться ему и не видела никаких проблем в том, что он старше. Девушка ведь и должна быть младше парня.

Не выспавшись и не успев поесть, Соня вылетела из квартиры и бегом ринулась в сторону школы. Сегодня контрольная, на которую опаздывать нельзя, итоговая. Но мысли, если честно, были совсем не об этом. Перед глазами стоял только образ Олега и его треники, касающиеся ее джинс.

Телефон завибрировал в кармане, и Соня, не глядя на экран, ответила на звонок.

– Деточка, ты тетради забыла, – раздался обеспокоенный голос бабушки.

– Блин! – девчушка остановилась посреди дороги, но тут же отпрыгнула в сторону, услышав писклявый велосипедный звоночек. – Пофиг, ба, уже не успею вернуться.