Старые раны
Шрифт:
Кресу даже стало жалко старого фосфера — если они с этим балбесом Мариком решат переворачивать Пик, то даже к утру не смогут обойти все. Нужно лишь сидеть тихо и дождаться, когда эти двое пройдут мимо и незаметно прошмыгнуть вверх по лестнице. Проще простого…
— Стой здесь и жди, не появится ли кто, — приказал Лемуш. — От тебя все равно никакого толку. Я сниму еще парочку ребят, и мы отыщем его задницу, будь она трижды неладна!
Крес сжал зубы и десять раз прошелся по матери старого параноика. Проскользнуть мимо такого недотепы, как этот Марик раз плюнуть, но если он поднимет еще несколько
В это время произошло нечто нежданное. Девушка как-то странно засопела, а потом чуть не чихнула, но смогла вовремя сдержаться. Она начала дрожать и сопеть все сильнее.
Да, ему действительно не стоило так перебарщивать…
— Понял приказ, бестолочь? — тем временем продолжал распекать гвардейца ром.
— Так точно, — буркнул Марик.
— Я не слышал!
— Ром, так точно, ром Лемуш! — встал по стойке смирно Марик.
— Надеюсь, завизжать ты хотя бы сумеешь, если тебя попытаются убить?
— Ром, так точно, ром Лемуш!
— Покажи мне, с каким лицом ты встретишь свою смерть, ренкер!
— Ром?..
— Ты не понял приказа, ренкер? Лицо, с которым ты умрешь за свою страну и за свою абель-мьерн! Покажи мне его, еб… твою мать во все дыры!
Марик еще немного помялся и начал как-то странно кривить рожу. За что получил очередной удар от рома. На этот раз по носу.
— И ты собрался встретить горячую сталь с таким унылым еб…?! Ты боишься умереть, ренкер?
— Ром, так точно, ром Лемуш!
— То есть в первую очередь ты попытаешься спасти свою жизнь, и дашь преступнику сбежать, если он нападет на тебя?
— Ром, никак нет, ром Лемуш!
— Тогда чего ты мне мозг еб…? Костьми должен лечь! В лодыжки ему зубами вцепиться. Умереть, но не дать сволочи прокрасться незамеченным. Убей или умри сам! Ясно тебе?
— Ром, так точно, ром Лемуш!
— Что-то я не вижу энтузиазма. Я тебе что не нравлюсь, ренкер?
— Ром, никак нет, ром Лемуш!
— Нравлюсь что ли? Я и гляжу смотришь на меня ты как-то странно. Ты пидораст?
— Ром, никак нет, ром Лемуш!
— А мне кажется точно пидораст. Тебе сопли нос забили, или ты так всегда разговариваешь?
— Ром, никак нет, ром Лемуш. Крови слишком много…
— Кровь это священная субстанция, бестолочь. Ею питаются наши повелители, абели, и ты должен хранить ее как зеницу ока, чтобы в любой момент обнажить свою шею для их поцелуя. А ты разбазариваешь ее почем зря. На выжимку захотел?! Не бывает ее слишком много, ты и свистнуть не успеешь, когда твоя головка начнет кружиться, и ты грохнешься об пол. Сделай что-нибудь со своими кровавыми соплями, ренкер!
— Ром, так точно, ром Лемуш!.. Бл… Не могу, ром…
— И угораздило мне оставлять на часах, такого, как ты… — цыкнул Лемуш языком. — Тебя я бы даже сортир не доверил охранять в пустой казарме. По любому просрешь. Стой и бди, еб… тебя во все дыры!
— Ром, так точно, ром Лемуш! — облегченно выкрикнул Марик и козырнул.
Шпоры с латами звенели и гремели на каждом шагу. Розовый плащ заколыхался по ступеням лестницы ниже и ниже, пока ром не пропал из виду. Теперь их с Наской сердца бились в унисон: они оба ждали, когда же латы и шпоры затихнут на лестнице. Лемуш спускался довольно долго, пока где-то далеко
Крес выдохнул. Несмотря на силу и ярость, которую в нем возбудил излишек ртути, страха он натерпелся. Старый пес, безжалостный к своим и чужим — собачиться с ним было бы точно лишним, такого так просто не отошьешь. Слава Сеншесу, все обошлось! Избежать его гнева и справедливого негодования — чудо, не иначе.
Марик же какое-то время вслушивался в тишину на лестнице — не вернется ли старый брюзга? Подождал еще пару десятков ударов сердца и медленно пошел вниз, высоко запрокинув голову. На ступенях осталось несколько алых капелек.
Вскоре Крес с Наской остались одни.
Носморха, опершись ладонями о его грудь, смотрела на него каким-то осоловелым взглядом.
— Вам явно не стило перебарщивать с ртутью, господин ром, — шмыгнула она носом и пожевала губами. В уголках ее глаз заплясали маленькие серебряные лучики.
— Прости… — пробормотал Крес и чуть было не покраснел, как мальчишка. Чувствовал себя человеком, который накануне плотно пообедал парочкой головок чеснока и полез целоваться. В принципе что-то подобное и выходило, но носморха только чуть улыбнулась.
— Ничего, — сказала она, скашивая глаза и заливаясь румянцем. — У меня в первый раз.
— Что?..
Из глаз снова, как некстати, брызнули слезы. Сеншес!
— Пробую ртуть. В вас, похоже, ее столько, что на десятерых хватит.
Крес смазал слезу и вышел из ниши. Путь наверх был свободен.
— Я не думала, что вы уже ром. В таком возрасте.
— Некогда было форму менять, — соврал Крес. Наплевать ему на эту форму.
Забавно, Лемуш карабкался к чину рома всю свою проклятую жизнь, а Крес еще и третий десяток не разменял, как сравнялся с ним званиями. Старик ему точно этого не простит. Остальные тоже.
Когда они добрались до башни, Наска еле стояла на ногах. Она с тоской посмотрела на клеть подъемника, которая так заманчиво расположилась рядом с винтовой лестницей, ведущей к вершине Кремовой башни.
— Пойдем, — сказал Крес, увлекая прочь от подъемника. — Мне с этой махиной не справиться. Рухнем еще.
Она понимающе кивнула и пошла за ним. Механизмом пользовались только абели, остальные обходили страшный механизм стороной и предпочитали ходить по лестницам. Крес с парнями когда-то давно пробовали прокатиться на этой махине, но чуть не рухнули в шахту — тяжесть была такая, что в ручку пришлось вцепиться всем троим, а потом долго орать, чтобы им помогли выбраться. Лемуш им потом все каблуки отбил на строевых занятиях за то, что они и чуть не угробили подъемник абель Мерай. «Будто без него Мерай сильно пострадает», — ворчал тогда Крес, обливаясь потом и чеканя шаг по брусчатке. Абель могла передвигаться со скоростью ветра. Однажды он воочию не видел, как подъемник с вампиршей взлетел на самый верх башни чуть ли не за десяток ударов сердца — и как еще трос там не лопнул от таких подвигов? Подобных устройств понастроили еще пять штук — по числу башен в Пике Розовых Звезд.